В поле зрения медленно появилась женщина, все еще крепко сжимавшая дрожащими руками большой пистолет. Она остановилась возле трупа, бессмысленным взглядом рассматривая его, бывшего ей когда-то отцом.
– Ингрид? – услышала она шепот.
Кто эти люди? Почему они так смотрят на нее? Она хотела убежать, спрятаться, застонать. Но ноги не двигались с места. Она могла только стоять; держа в руках невыносимо тяжелый пистолет и всем телом дрожать.
Бренетта бездумно смотрела на огонь в камине. Она была дома, в своей комнате, окруженная теплом и любящими ее людьми. Рори лежал в спальне. Раны еще беспокоили его, но доктор обещал, что вскоре он встанет на ноги, и все обойдется. Старр снова находилась в детской, смех снова медленно начинал возвращаться к ней. Кошмар закончился.
Раздался легкий стук в дверь.
– Да?
Тобиас просунул голову.
– Я не помешаю тебе? Миссис Райхвайн сказала, чтобы я поднялся наверх.
– Нет, входи, Тобиас, – ответила Бренетта. – Как дела у Ингрид?
Прошло больше недели, с того ужасного дня. Бренетта слышала, что на следующий день Ингрид родила ребенка, на этот раз девочку.
– Прекрасно. И у младенца тоже.
– Ей, наверное, ужасно тяжело, Тобиас? Знаешь, она не сказала нам с тех пор ни одного слова. Ни единого.
Тобиас сел в другое кресло возле камина.
– Было трудно. Да и сейчас еще, – согласился он, – но она оправляется от шока. Думаю, помогло рождение Адины.
– Она… она говорила тебе, почему? Как?
– Да, она рассказала мне… обрывками и урывками, – ответил он, и, молча вглядывался в мерцающие языки пламени, потом продолжил. – Она отчаянно хотела верить, что ее отец на самом деле не совершал того, в чем мы его обвиняли. Может быть, именно ее беременность подтолкнула на безумный шаг. Она не знала о записке с выкупом – о месте встречи, документах на передачу имения и прочем. Она просто решила повидаться с ним. Конечно, ни слова не сказав мне. Я никогда не позволил бы ей в ее положении сесть на лошадь и не отпустил бы одну.
Бренетта дружески – участливым жестом коснулась его.
– Я знаю.
– Она услышала выстрел, когда была в его доме, поэтому, взяв револьвер, пошла посмотреть, что происходит. По кровавому следу Рори она дошла до каньона. Остальное… ну что ж, ты знаешь. – Он немного помолчал. – Она… она просит, чтобы вы простили ее за смерть Брента.
Слезы скатились по щекам Бренетты.
– Простить ее? О, Тобиас, за что? Она спасла мою жизнь, жизнь Рори…
– Я знаю. Знаю, – сказал он, сжимая кулаки, – но ей все еще кажется… если бы она сделала что-то раньше, тогда…
Бренетта сжала его руку.
– Скажи своей жене, что я люблю ее и жалею, что она тоже потеряла отца, но ей не за что винить себя. И передай, что вскоре я приеду навестить ее и Адину. Скажи ей это за меня.
– Спасибо, Нетта.
Она поднялась вслед за Тобиасом и крепко обняла его.
– Тобиас Леви, ты всегда был моим другом, как и Ингрид. Ничто не сможет изменить эту дружбу. Она стала еще крепче. А сейчас, пойдем, поздоровайся с Рори. Он смертельно скучает и мается, прикованный к постели.
Бренетта оставалась в спальне, еще долго после того, как ушел Тобиас. Они молчали, не испытывая неловкости, просто наслаждаясь радостью держать друг друга за руки и быть вместе.
Рори нравилось, как свет от камина отбрасывал синие блики на ее черные волосы. Любимое лицо стало еще милее в спокойном умиротворении, слабая улыбка украшала пухлые губы, золотистые искорки плясали в глазах. Длинная, изящная шея так и просилась на поцелуй, и он потянул к себе Бренетту, не в силах противостоять желанию.
Бренетта тихо рассмеялась, когда он отпустил ее.
– Я думаю, ты почти здоров, – охрипшим голосом сказала она.
Он взял ее за подбородок. Ее улыбка исчезла, как только она заметила, как серьезно он смотрит.
– Бренетта Латтимер, я люблю тебя. Сегодня я люблю тебя сильнее, чем вчера, а завтра буду любить еще больше, чем сегодня. Мне хотелось бы найти слова, чтобы высказать тебе все мои чувства. Но слов не хватает, чтобы полностью выразить их. Нетта, ты была для меня моей малышкой почти всю свою жизнь… и большую часть моей. И все же я чуть не потерял тебя до того, как узнал, что ты значишь для меня. Я только начинаю осознавать это, и никогда не хочу останавливаться. Я хотел тебя, и стремился к тебе, целую вечность, но я не мог обладать тобой до сих пор. Малышка, ты выйдешь за меня замуж? Ты выйдешь, если это возможно, за меня завтра?
Для немногословного человека, это была длинная речь.
Бренетта нежно поцеловала его. Слезы подкатились к ее глазам. Она ответила:
– Ты для меня – все, ты – моя жизнь. Я умру для тебя. Но предпочитаю жить ради тебя. Я выйду за тебя замуж в любой момент, как только ты скажешь. Я разделю с тобой твою жизнь и твою постель, твои радости и печали. Я буду растить твоих детей, и стареть вместе с тобой, разделяя каждый твой день до последнего вздоха. Рори «Медвежий Коготь» О'Хара, я принадлежу тебе навсегда.
Эпилог
Бренетта глубоко вздохнула прежде, чем спуститься с лестницы. Она слышала веселые разговоры гостей, дом заполнило тепло родственников и друзей, от которого забылись холодные январские ветры за окном. Свадьба двух юных влюбленных всегда была радостным праздником.
Она задержалась в дверях, обводя всех взглядом. Ее мама была поглощена беседой с Тобиасом, вспыхивая глазами в дружеском споре. Казалось, время не оставило никаких следов на лице Тейлор Латтимер.
Рори стоял возле большого окна гостинной. Его окружали давнишние приятели – Сэм Уоллас, Бак Франклин, Вирджил Хаскин. Пришел даже старый Сандман, хотя ему уже было трудно выбираться куда-то. За ними Бренетта видела панораму «Хартс Лэндинг», покрытую снегом землю, не нарушенную стадами животных, что появятся здесь через несколько месяцев, когда возвратятся с зимних пастбищ.
Ингрид сидела около камина, с детьми, беседуя с отцом Дугганом и Рабби Джакоби. Она была одета в желтое платье, и едва ли выглядела на достаточно зрелую женщину, имеющую такое большое семейство.
Так много любимых людей. Бренетту неожиданно охватило желание плакать при воспоминаниях о радости и горе, которые она разделила с ними всеми.
– Чувствуешь себя немного тоскливо, большая сестренка? – спросил Карлтон, подходя к ней.
Бренетта кивнула и тихо вздохнула.
– Да, Карл. Не каждый день твоя дочь выходит замуж. И не каждый день начинается новый век.
Карлтон сжал ее в объятиях, и повел за собой в гостиную. Рори поднял глаза при их появлении, глаза полные гордости, когда он встретился взглядом с Бренеттой.
– Ты хороша, как невеста, – прошептал он ей. – Не будь я уже женат, я тот час бы попросил твоей руки.
