медленно пошёл к ним, легкомысленно помахивая посохом в руке.
Разбойников потряхивало от страха. Только что они были властителями чужих жизней и судеб, решая, кому жить, а кому умереть. И вдруг всё так резко поменялось — охотники стали дичью. Тем не менее, один из них нашёл в себе сил громко крикнуть:
— Вали его братцы, бычара точно один!
Отметив его в уме, бросился вперёд. Отбить копьё, размозжить шестом голову копейщику. Подхватить дрянное копьё. Укол в ногу, отступить, атака в грудь. Не удержавшись при виде представившейся возможности, шагнул вперёд и, перехватив копьё за пятку, нанёс длинный укол. Копьё дрогнуло дважды, нанизав двоих разбойников сразу. Шаг назад, поддевая ногой брошенный шест. Удар расплескал мозги раненому в ногу бандиту. Следом тупое остриё вошло в грудь ещё одному, проламывая кости.
Оставшийся на ногах, самый смелый банит ткнул мне в лицо копьём. Перехватив древко, рванул его на себя и лёгким ударом кулака пробил в солнечное сплетение, заставив его растянуться на земле.
Посвистывая, крепко связал, а после подвесил за ноги на дерево. Осмотрев остальных, сплюнул и возиться с подвешиванием трупов не стал. Лень.
На удивление, их лёжка оказалась ближе к дереву, на котором заняла свою позицию Элеонора, чем место засады. Пара сотен метров — и я рядом.
— Спускайся! Всё закончено.
— Так быстро? Сейчас! — раздался возглас сверху, и через минуту осторожного спуска девушка спрыгнула рядом со мной.
— Остался ещё допрос. А там — в зависимости от него. Пойдём!
Развернувшись, направился напрямик через лес, присматривая за задумчивой девушкой. Которая, лишь когда мы прошли половину пути, передёрнула плечами, вспоминая произошедшее столкновение, и призналась:
— Страшно! Стрелы летят, а откуда, ну совершенно не понятно! И сделать ничего нельзя, только прятаться!
— Убийцы, — скривился я. — Предпочитали не оставлять живых свидетелей, а убивать всех. И опытные, судя по всему. Засада хорошо организована.
— Сколько же путников они так расстреляли, наверное… — с печалью протянула принцесса, оперевшись на мою руку и перепрыгивая через поваленное дерево.
— Сейчас и узнаем, — пожал плечами я.
Знакомая полянка встретила нас стоном приколотого к дереву за ногу бандита и мычанием висящего, связанного, оставленного для допроса.
Элеонора немного побледнела, рассматривая тела, скривившись при виде того, которому я размозжил голову. Зрелище раскиданных мозгов в осколках черепа, и правда, не самое красивое. Но они видела и участвовала уже и не в таком, так что подошла к единственному пленному и бросила на меня вопросительный взгляд.
Я расслабил верёвки, и он рухнул на землю, грязно выругавшись при падении. Подойдя, сел рядом на корточки и, достав нож, постучал лезвием по ладони. Сухо, изображая равнодушие, поинтересовался:
— Сколько вас, где основная база? Как давно промышляете?
Тот замер, бегая глазами между нами с принцессой, что-то обдумывая. Но, в результате, быстро произнёс:
— Ещё трое человек. Логово в полудне пути отсюда, сами вы не найдёте. Могу показать. Только не убивай!
Я задумчиво крутанул нож в руках и, повернувшись к девушке, спросил:
— Прогуляемся?
— Куда же мы денемся, не оставлять же эту шайку и дальше тут орудовать, — вздохнула она.
Усмехнувшись, я развязал руки разбойнику и велел:
— Собери всё ценное с трупов!
А сам присел на поваленное дерево у костра, похлопав ладонью по месту возле себя. Элеонора не стала противиться и села рядом, стараясь не смотреть на трупы. Я же посматривал на пленника, подошедшего к своему делу весьма ответственно — активно потрошил одежду, мешки и кошельки, не пропуская ничего.
В итоге набрав кучку серебра с парой золотых, один среднего качества арбалет, несколько луков топоров, наконечников копий. После, собрав оружие в мешок, закинул себе его на плечи. Себе я взял среднего качества копьецо, которым даже нельзя было рубить, а Элеоноре выделил арбалет. Неспешно мы выдвинулись в путь по густому лесу, лишь иногда попадая на звериные тропы.
Видимо, разбойники специально не ходят одним маршрутом, чтобы не оставлять расхоженых тропинок, возможным поисковикам и преследователям. Пленник эпизодически бросал на нас косые взгляды, но убежать не пробовал. Понимал, что не выйдет.
— Как думаешь, что нас там ждёт? — тихо спросила меня девушка.
— Ничего приятного. И возможное обогащение.
— Разве это не хорошо? — подняла бровь брюнетка. — Тебе деньги нужны. На зелья для поправления здоровья и на ваши с кузнецом проекты.
Я на это просто пожал плечами, не желая разжёвывать свои сомнения и домыслы. Я с подобным не сталкивался, ожидания того что я та могу встретить, были одни хуже других.
Идти пришлось долго, мы даже устроили один привал. И чем ближе было логово разбойников, там спокойнее становился пленник. Но впрочем. в его предательстве я не сомневаюсь.
Когда под ногами появилась тропа, на которой всё чаще стали встречаться человеческие следы, я, негромко, так, чтобы не слышал наш проводник, произнёс:
— Будь настороже. Если начнётся бой, держись за спиной, стреляй только в упор, если не останется другого выбора. Главное, чтобы между вражескими стрелками и тобой постоянно находился я.
Она нервно сжала приклад взведённого арбалета и кивнула, внимательнее оглядываясь по сторонам. Лёгкий встречный ветерок принёс запах дыма. А следом, ушедший на десяток шагов вперёд пленник, петляя, бросился вперёд во всю прыть, громко закричав:
— Тревога!
Я метнул копьё. Бандит всхлипнул, смотря на торчащее из груди окровавленное остриё, и, по инерции пробежав ещё несколько шагов, рухнул на землю. Впереди раздались крики, а между деревьев и кустов мелькнули человеческие фигуры.
Пожевав губу, бросив взгляд на шедшую позади Элеонору. Прятать её сейчас поздно и выпускать из поля зрения опасно.
— Действуй, как говорил, — приказал я и, подойдя к дёргающему конечностями телу, вырвал копьё.
Пройдя тропинку между густыми кустами, вышел на поляну. Десяток бревенчатых домиков, большое кострище. Я скривился. В центре прогоревшего костра стояло обугленное бревно, на котором висели сожжённые человеческие останки.
А передо мной сбилось стадо в полтора десятка рыл. Часть полуголые, другие успели нацепить какую-то броню и похватать оружие. Пятеро сейчас активно пытались нацепить тетиву на луки. Лучше всего оказался вооружён предводитель, стоящий позади «строя».
Высокая сухощавая фигура в доспехах, длинный узкий меч в одной руке и лёгкий щит в другой. Играть в поддавки и ждать, когда они начнут стрелять, я не стал. За несколько прыжков преодолел разделяющие нас два десятка шагов и ударил одновременно копьём и ногой. Хруст лопнувших рёбер, и я оказался внутри их строя.
Рванув с пояса кинжал, начал атаковать, выпустив копьё, не подходящее для боя в такой тесноте. Резануть по горлу, выпустить кишки, сдвинувшись в сторону ударом стопы сломать ногу в колене. Укол в грудь, одновременно вырвав кадык ещё одному. Прямой удар ногой, ломая грудину.
Во все стороны
