48
— Рейчел, ты сама не знаешь, чего хочешь, — увещевала Дора дочь. — Ты сейчас устала, издергана… Выспись хорошенько, и все…
Рейчел лишь мотала головой. Никак не объяснить матери, почему нужно вернуться домой. Так внезапно, будто ниоткуда, прилетает ветер, легонько колышет траву, с каждым дуновением сильнее, настойчивее. Вот ветер уже воет под карнизом, вот уже ходуном ходят стены. Ясно: то не ветер, а ураган налетел невесть откуда. Еще чуть-чуть и повалится, рассыплется дом.
В Чикаго шесть вечера. А в Бангоре уже близится ночь. Луис заканчивает неаппетитный, но обильный ужин.
Рейчел и Элли тоже за столом, но есть им совсем не хочется. Всякий раз Рейчел поднимает глаза и встречается с вопрошающим, суровым взглядом дочери: что собираешься делать, как будешь вызволять папу из беды?
Она еще надеялась: вот-вот позвонит Джад, скажет, что Луис вернулся домой… Телефон и впрямь зазвонил. Рейчел так и подскочила, а Элли чуть не выронила стакан с молоком. Увы, звонила приятельница Доры по гольф-клубу: благополучно ли та долетела.
Не допив кофе, Рейчел встала, бросив салфетку на стол.
— Пап… мам… простите, но мне нужно домой. Прямо сегодня, сейчас, если на самолет успею.
Старики воззрились на дочь, а Элли совсем по-взрослому облегченно вздохнула и прикрыла глаза. Наверное, это могло бы вызвать улыбку, будь лицо у девочки не таким измученным и изжелта-бледным.
Нет, старики не поняли. И Рейчел долее не в силах все им растолковывать: как из жиденького ласкающего траву ветерка вдруг вырастает смерч, способный смять в лепешку даже стальной ангар. И Элли, конечно же, не из программы новостей узнала о Викторе Паскоу, не оттуда попало к ней в подсознание это имя.
— Рейчел, дорогая моя, — заговорил отец. Мягко и доброжелательно, будто успокаивая разошедшуюся истеричку. — Просто ты очень сильно переживаешь смерть сына. И ты, и Элли. И никто в вас камня не бросит. Но ведь ты сама себя изведешь вконец…
Рейчел не ответила. Подошла к телефону, нашла в справочнике раздел АВИАКОМПАНИИ. Набрала номер «Дельты». Дора стояла рядом и все бубнила, что, дескать, нужно все обдумать, хорошенько «обмозговать», составить план действий… Элли стояла позади, смотрела все так же угрюмо, но появилась во взгляде и надежда, отчего у Рейчел прибыло сил и решимости.
— «Дельта» слушает вас, — проворковала телефонная трубка. — Меня зовут Ким, рада буду вам помочь.
— Спасибо, — откликнулась Рейчел. — Мне необходимо сегодня ночью из Чикаго в Бангор… дело безотлагательное. Не могли бы вы составить мне маршрут со всеми пересадками?
— Попробую, — неуверенно ответила трубка.
— Будьте любезны, очень прошу! — Голос у Рейчел дрогнул. — Может, кто сдал билеты, я на любые условия согласна.
— Хорошо. Подождите, пожалуйста. — И в трубке воцарилась тишина.
Рейчел закрыла глаза. Вдруг чьи-то холодные пальцы коснулись ее плеча. Рейчел так и вскинулась — рядом оказалась дочь. Ирвин с Дорой стояли поодаль, глядели на Рейчел с Элли и перешептывались. ТАК СМОТРЯТ, БУДТО МЫ ЧОКНУТЫЕ, досадливо подумала Рейчел и с натугой улыбнулась дочке.
— Мам, не поддавайся им, — тихо сказала та. — Ну, пожалуйста!
— Ни за что, сестренка. Ты же старшая! — вспомнила Рейчел былую семейную присказку и осеклась: «старшей» они начали величать Элли после рождения Гейджа. Но сейчас… какая ж она старшая?
— Молодец, мам.
— Мне ведь очень нужно поехать, правда?
Элли лишь кивнула.
— Доченька, я тебе верю. Но помоги мне, расскажи подробнее. Это всего лишь сон?
— Нет… Это… все сейчас во мне. Ну, как ты, мамулечка, не понимаешь? Это… вроде… ну…
— Вроде ветра, который все в тебе колышет?
Элли сокрушенно вздохнула.
— Но ты хотя бы можешь назвать, кого, что ты видела?
Элли задумалась.
— Папу, Чера, Гейджа. Больше никого не помню. — И Элли покрутила головой. — Не помню, как они все вместе оказались.
Рейчел крепко обняла дочь.
— Все обойдется, вот увидишь.
Но на душе по-прежнему было тяжело.
— Вы слушаете? — ожила телефонная трубка.
— Да, да, конечно! — Рейчел одной рукой обнимала дочь, другой вцепилась в трубку.
— Похоже, вам удастся долететь до Бангора. Только прибудете поздно ночью.
— Неважно, — бросила Рейчел.
— Пожалуйста, возьмите ручку и запишите. Маршрут у вас сложный.
— Да, слушаю. — Рейчел выудила из комодного ящика огрызок карандаша и схватила какой-то конверт — на обратной стороне можно писать.
Она долго и внимательно слушала, тщательно записывала. Когда диспетчер закончила говорить, Рейчел улыбнулась, свернула большой и указательный пальцы колечком, дескать, вроде бы все в порядке, Элли. ВРОДЕ БЫ. Пересадки, предстоящие ей, были, что называется, впритирку. А в Бостоне, чтобы пересесть с самолета на самолет, ей отводилось несколько минут.
— Пожалуйста, закажите мне все эти билеты. И большое вам спасибо.
Ким записала номер кредитной карточки Рейчел. Наконец разговор окончился. Рейчел, хоть и наволновалась, но зато на сердце полегчало. Она взглянула на отца.
— Па, отвезешь меня в аэропорт?
— Видимо, мне следует сказать «нет», — изрек Гольдман. — Должен кто-то положить конец этому безумию.
— Не говори так! — вдруг выкрикнула Элли. — Никакое не безумие! Не безумие!
Гольдман заморгал и отступил на шаг — столь неожиданным и неистовым оказался выпад внучки.
— Отвези, Ирвин, — тихо сказала Дора. — Мне тоже что-то не по себе. Вот узнаю, что у Луиса все в порядке — успокоюсь.
Гольдман уставился на жену, потом перевел взгляд на Рейчел.
— Ну, если хочешь, отвезу… Если хочешь, даже с тобой полететь могу.
Рейчел покачала головой.
— Спасибо, па. Но мне и так достались последние билеты, словно Господь их для меня приберегал.
Ирвин Гольдман тяжело вздохнул. В эту минуту он казался глубоким стариком. И Рейчел вдруг подумала, что он похож на Джада Крандала.
— У тебя еще есть время вещи сложить, — сказал он. — До аэропорта я тебя за сорок минут довезу, если «с ветерком» ехать, как я после свадьбы Дору катал. Дора, дай-ка ей свою дорожную сумку.
— Мамуля! — позвала Элли. Рейчел обернулась. Лицо дочери покрылось испариной.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
