— Это всё конечно хорошо, но он всё ещё зарабатывает за год меньше, чем составляет моё довольствие на платья. Нет, я просто думаю, мы выиграем время и найдём Натана раньше, если я пойду во главе.
— Ах, — сказала я, наконец, поняв её, — ты хочешь быть той, кто спасёт Натана. И каков годовой доход Натана? В конце концов, он сын школьного учителя.
Хелен в ужасе посмотрела на меня.
— Бекуиты — одна из самых богатых и выдающихся семей Нью-Йорка. Если мне придётся застрять в этой нецивилизованной глуши, я могла бы положить свой взгляд на единственного подходящего холостяка в этом месте. Это лучше, чем закончить с тем, кого подобрала мне мама.
Я подумала о диаграммах и файлах в комнате Специальных Коллекций — страница всё ещё была скомкана в моём кармане — и мне стало интересно, будет ли у Хелен какой-либо выбор. Возможно, я должна попытаться предупредить её.
— Ты действительно считаешь, что Натан, с его склонностью к праздношатанию в тавернах и опиумных притонах, хороший кандидат для брака? — начала я, но один взгляд на Хелен остановил меня.
Её щеки покраснели, глаза горели, волосы выскользнули из булавок. Её не волновали дохода Натана, а всё потому, что она искренне заботилась о нём.
— Очень хорошо, — сказала я. — Если они не возражают, иди с мистером Беллоуз, а я пойду с мисс Шарп. Вон — он как раз сигнализирует мне.
Наши учителя достигли края леса. Мисс Шарп остановилась, наблюдая за поляной в нескольких футах от того места, где мистер Беллоуз вглядывался в лесной массив. Я подтолкнула Хелен вперёд и пошла прямо к мисс Шарп. К тому времени, как я до неё добралась, мистер Беллоуз с Хелен уже исчезли за чертой деревьев.
— Что случилось? — спросила мисс Шарп. — Почему ты не пошла с Рупертом?
— Хелен захотела, — сказала я просто.
Мисс Шарп закатила глаза.
— Ещё одно завоевание Руперта, да? Разве ты не захотела побороться за такую честь?
Я пожала плечами.
— Честно говоря, я предпочла бы пойти с вами. Есть кое-что, о чём я хотела спросить вас.
— Конечно, — быстро сказала она. — Но тебе придётся спрашивать это, пока мы будем идти — и старайся говорить тихо. Лишь Колокола знают, что за нами наблюдает оттуда.
Она скользнула взглядом к линии деревьев, и я впервые увидела, что она испугалась, и это заставило перепугаться и меня. Я уже дважды была в лесу, но когда мы ушли с освещённого солнцем луга и вошли в густые тёмные тени под деревьями, я почувствовала покалывание на коже, которое отличалось от всего, что я чувствовала раньше — пульс магии.
— Почему магия ощущается сильнее сейчас? — спросила я.
Она взглянула на меня через плечо и нахмурилась.
— Ты чувствуешь это?
— Как я могу не чувствовать? Как будто стою в ванне с газированной водой.
— Интересно, — ответила она, возвратившись на путь и начав следовать за звоном колокольчиков Хелен и мистера Беллоуза. — Не все девушки в Блитвуде способны на это, знаешь ли. Неважно, как сильно мы тебя тренировали, мы не можем научить чувствовать магию. Должно быть, в тебе есть немного магии. Я подозревала, что она была у тебя, тогда на собеседовании, когда ты увидела, что члены совета превратились в ворон.
— Вы знали об этом? — спросила я, удивившись.
Я никогда никому не упоминала, что видела, и никогда никто на моих уроках не упоминал, что мы будем учиться превращаться в птиц.
— Я не должна была, но краем глаза я увидела. Высшие члены Ордена способны трансформироваться в существ, на которых мы охотимся, но это не то, что мы должны говорить студентам. Орден вырос рядом с фейри. Разве удивительно, что каждый из нас стал немного похож друг на друга?
— Охотник должен стать тем, на кого он охотится, — процитировала я.
— Именно так, — ответила она. — Только некоторых из нас это пугает.
— Например, мисс Кори?
Она вздохнула, звук был похож на сетующее воркование голубки. «Если бы мисс Шарп превратилась в птицу, — я подумала, — она стала бы именно горлицей».
— Семейная история Лиллиан сложна. Кори были охотниками на фейри и демонов на протяжении многих веков. Её воспитывали в ненависти и недоверии ко всем созданиям Волшебной страны.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Но не вас? — спросила я. — Я имею в виду, не всех членов Ордена?
— Меня вырастил дедушка, и он был другим. Он думал, что некоторые из созданий леса не могут быть злыми.
— Тогда есть шанс, что в рассказанном мне Рэйвеном, есть правда?
Мисс Шарп остановилась и повернулась ко мне на краю небольшой поляны, где упало дерево, сделав отверстие в пологе, через которое проникали вертикальных полосы солнечного света, подобно светящимся столбам. В её белом платье и с золотыми волосами она выглядела как греческая богиня на фоне этих декораций.
— Ты хочешь верить в это, не так ли? Это существо…
— Рэйвен.
— Этот Рэйвен был добр к тебе?
— Да! — слегка пылко вскрикнула я. — Он спас меня из пожара на заводе. Он спас меня во время зимнего солнцестояния и не ранил меня. Он хочет быть часовщиком и жить обычной жизнью.
Мисс Шарп засмеялась.
— Ах, обычная жизнь. Я уже не уверена, что знаю, на что это должно походить, — она грустно улыбнулась. — Но если ты чувствуешь, что он хороший, я готова дать ему презумпцию невиновности. Иногда я думаю, что мы в Ордене слишком быстро судим то, что не понимаем, только лишь потому, что это нечто иное. Мой собственный опыт побудил меня быть более терпимой.
Она сжала мою руку, её улыбка стала шире. Полоса солнечного света коснулась её затылка, превратив её волосы в пылающее золото похожее на ангельский ореол. Напряжение в моей груди ослабло, и я была уверена, что если Виолетта Шарп сможет поверить в искупление Дарклингов, то они будут искуплены.
Я улыбнулась ей в ответ. Довольная, она повернулась, вступила в столп солнечного света и исчезла.
ГЛАВА 35
Я стояла совершенно неподвижно, всматриваясь в наполненный пылинками солнечный свет, убеждённая, что если я не буду двигаться, Вионетта Шарп вновь появится. Я выкрикнула её имя — сначала как мисс Шарп, а потом просто Вионетта. В тишине я услышала воркование голубей, и затем неотчётливый звон колокольчика.
Колокольчики! Именно это мне и нужно было делать! Я подняла руку и нарисовала в воздухе узор, которому нас она обучила. Затем я прислушалась. Лес, который несколько минут назад гудел пением птиц, стал необычно тихим, словно все маленькие создания исчезли в свете тени хищника. Потом я неясно услышала ответный звон, исходивший из центра поляны, на которой не было ничего, кроме солнечного света, который теперь наполнял круг, как вода заполняет колодец. Я была в нескольких дюймах от края света. Если я сделаю один шаг, то упаду в него — и попаду в Волшебную страну. Возможно, я и найду мисс Шарп, но тогда кто отыщет меня?
Я вновь зазвонила в колокольчик — для мисс Шарп, а также и для мистера Беллоуз и Хелен. Они были всего в нескольких ярдах впереди нас. Разве они не должны были услышать звон и вернуться?
Если только они тоже не угодили в Волшебную страну.
В таком случае, я была их единственной путеводной нитью в этот мир. Я снова позвонила в колокольчик и услышала слабое эхо его звона, лившегося из пустого колодца солнечного света — менее отчетливо, чем было раньше. Мисс Шарп плутала гораздо дальше. Мне надо найти её. Я осмелилась вступить в солнечный свет одной ногой… но что-то одёрнуло меня назад.
— Что, по-твоему, ты делаешь? — это был Рэйвен, его крылья колыхнули воздух, превратив его в вихрь солнечных пылинок и перьев. — Ты пропадёшь на сотни лет!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Что случилось? — спросила я. — Где Натан?
— Дурачина настоял, чтобы я открыл ему врата в Волшебную страну, что я и сделал.
— Ты ничего не смог предпринять, чтобы остановить его?
Рэйвен в изумлении посмотрел на меня.
— Он полностью держал меня в своей власти благодаря этому ножу. Я должен был позволить ему убить меня?
