чем! – заявила Эми. – Ни в чем!
– Кажется, вы хотели что-то добавить?
– Нет, я… наверное, просто кашлянула… И конечно, я рада…
– Полагаю, вы рады, что ваш дядя был бы рад узнать, что мисс Боннер не вела двойную игру, что предлог для ее встречи с мистером Клиффом вполне невинен и что мистер Клифф даже не думал подсыпать хинин в его печеночный…
– Да… само собой, я…
– Само собой. Только не переигрывайте. Тут недавно новый сорт ирисов вывели – у меня на клумбе растут такие, – называются «розовые крылышки». Так вот, ваше лицо напоминает мне едва распустившийся бутон «розовых крылышек». Я крайне рад, что вы рады, но у нас на руках пока не раскрытое убийство, и произвести столь же сильное впечатление на полицейских едва ли под силу…
– Боже мой! – вырвалось у мистера Клиффа, который уподобился вдруг человеку, вынырнувшему из глубин темной пещеры на залитую солнцем лужайку. – Так все это из-за… ваш дядя решил, что я… он вам сказал… и вы сразу подумали…
На протяжении этой сбивчивой тирады он успел вскочить со стула, преодолеть разделявшее их пространство и завладеть одной из рук девушки:
– Эми!
– Вообще-то, я… Леонард… я…
Они не сводили глаз друг с друга. Нат Коллинз взирал на эту немую сцену с недоумением, а Фокс – с сомнением. Потом Клифф шепнул что-то Эми, та шепотом же ответила, и оба заулыбались.
Коллинз прочистил горло:
– Мне тут надо бы освежить в памяти материалы двух сложных дел… Я правильно понял, мисс Дункан, что вы безоговорочно доверяете пояснениям мистера Клиффа?
– Лучше бы так, – заявил Клифф, – раз уж она подозревала меня в таком низкопробном трюке, как порча продуктов конкурирующей компании. Господи боже! – Продолжая стоять рядом с Эми, он обратился к ней: – Можно проводить тебя домой? Ты здесь уже закончила?
– Нет, – ответил ему Фокс. – Еще не закончила. Я хотел спросить у нее кое-что.
Клифф вернулся на свое место:
– Спрашивайте.
Фокс покачал головой:
– Разговор пойдет конфиденциальный. Можете подождать за дверью, если хотите, но ждать вам придется долго.
– Но если мисс Дункан позволит… Вы же понимаете, что я ни в коей мере не претендую на право…
– И вы ничего бы не добились, – отрезал Фокс, – даже если бы и стали претендовать. В полицейском деле об убийстве мисс Дункан проходит в качестве подозреваемой. Как и вы, не считая еще нескольких человек. В своих действиях я исхожу из ее невиновности, но не готов распространить то же допущение на кого-либо другого. Будь вы сами детективом, нанятым помочь ей, поступили бы точно так же. Если мы не собираемся перейти на личности, я разрешу вам ждать ее за дверью сколько душе угодно. Вас это устроит?
На лице Клиффа не отразилась ясно выраженная готовность принять предложение Фокса, однако он все же поднялся:
– Не стану пререкаться, поскольку я кое-чем вам обязан. Это совершенно ясно. А еще у меня есть сведения, которыми я хотел бы с вами поделиться и которые уже сообщил полицейским. Тингли звонил мне вчера ближе к вечеру и договорился о встрече сегодня, в десять утра.
Ната Коллинза это известие, кажется, заинтересовало. Фокс же сказал:
– Благодарю. Во сколько он звонил?
– Без двадцати шесть. Как раз перед тем, как я ушел из офиса.
– И что он сказал?
– Только что хочет со мной встретиться, и мы сразу назначили время. Раньше он никогда мне не звонил, всякая инициатива о переговорах всегда шла от меня, и я обрадовался, решив, что Тингли наконец-то готов выдвинуть свои условия, впрочем, об этом даже не упоминалось. Он был сух и едва ли не груб, но в подобных обстоятельствах это можно было понять.
– Вы подумали, что он готов сдаться.
– Если угодно. Я посчитал, что он решился заключить сделку, которая сулила бы выгоду для обеих сторон.
– Чтобы склонить его к такому решению потребовалась немалая доза хинина, – хмыкнул Фокс. – Не хочу сказать, что именно вы были поставщиком этого зелья. Кстати, вы упомянули, что покинули свой офис без двадцати шесть. Если не против, расскажите еще одно: где вы провели последующие два с половиной часа?
Эта банальная, шаблонная просьба произвела неожиданный эффект. Клифф бросил взгляд на противоположный край стола, цвет его лица слегка изменился, а в глазах появилось выражение тревоги.
– Вообще-то, – сказал он, – я против.
– То есть не расскажете?
– Нет.
– То есть вы отказываетесь ответить?
– Да.
Фокс развел руками:
– Раз уж копы успели вас допросить, им вы все рассказали. Так что поступайте как знаете.
– Копам я ничего не сказал. Отказался. Вместо того чтобы что-то придумывать… сочинять, будто бродил по паркам или посещал кино… заявил, что с шести до девяти часов вечера вторника я занимался личными делами, суть которых отказываюсь изложить.
– Понимаю… – улыбнулся Фокс. – Может, вам все же стоит выплатить Нату Коллинзу аванс?
– Думаю, я обойдусь без советов, мистер Фокс. Сам как-нибудь справлюсь. Значит, это вы Текумсе Фокс? Что ж, повторяю, я у вас в долгу… – Клифф посмотрел на Эми. – Могу я подождать тебя и проводить домой?
Их взгляды встретились.
– Вот только… – пробормотала она, – ожидание может затянуться…
– Хоть целый год буду ждать, если нужно.
– Ну… конечно, всякой девушке лестно внимание…
– Дождусь, – заключил мистер Клифф и ровным шагом покинул кабинет адвоката.
Когда дверь за ним закрылась, Фокс прокашлялся и хотел уже обратиться к Эми, но она его опередила:
– Мне очень хочется поцеловать вас. В губы.
– Чего же мы медлим?
– Никак не могу. Кажется, я немного пуританка. И готова спорить, я покраснела. Может, я считаю поцелуи чем-то аморальным, что чертовски старомодно и приводит меня в бешенство, но я ничего не могу с собой поделать? Я действительно хочу вас поцеловать.
Фокс встал, подошел к ней, наклонился и, не вдаваясь в лишние рассуждения, поцеловал Эми в губы, а затем вернулся на место.
– Несколько фривольно, зато мило, – позволил себе высказаться Нат Коллинз. – А теперь, богом заклинаю, давайте выстроим по порядку хоть несколько… Войдите!
В дверях возникла мисс Лараби. Она подошла к столу и передала Коллинзу конверт со словами:
– Доставлено курьерской службой пять минут назад. А еще вашего приема дожидается мистер Филип Тингли.
– Попроси его подождать. Если начнет буянить, успокой его. Если не угомонится, направь сюда.
Мисс Лараби вышла. Коллинз же, рассматривая надпись на конверте, прочитал:
– «Лично в руки и важно», – и потянулся к ножу для вскрытия писем.
Достав сложенный лист бумаги, он раскрыл его и, хмурясь, углубился в чтение.
Довольно скоро Коллинз поднял глаза на своих гостей:
– Весточка от
