Но Алекс и так все понял: эта мысль тревожила его самого. Ясно ведь: если произойдет что-то серьезное, — к примеру, прискачет Синклер убивать Маргарет, — одним наблюдением не ограничишься, волей-неволей придется действовать.
Он долгим взглядом посмотрел в глаза Марсали и почувствовал, что она его понимает.
— Одежду я найду, — сказал он. — А пока ты будешь переодеваться, оседлаю коней.
— Алекс, погоди.
Он послушно остановился.
Она на миг отвела глаза, и он готов был поклясться, что она покраснела. Но взгляд ее был по-прежнему ясным, а голос — уверенным.
— Алекс, я знаю: Патрик хотел бы, чтобы ты услышал об этом от него, но тебе, возможно, придется рисковать жизнью, и я не могу отпустить тебя, не сказав всей правды. Мы с Патриком обручились неделю назад. Он уже сказал отцу и объявил всем остальным сегодня за ужином.
Алекс уставился на нее, помимо воли все шире расплываясь в улыбке, но в то же время ощущая слабый укол ревности. К его чести следует добавить, что с ревностью он быстро справился, шагнул к Марсали, неловко взял ее руку и поднес к губам, целуя кончики пальцев.
— Добро пожаловать в нашу семью, сестра, — торжественно произнес он. — Мы рады, что ты теперь с нами.
Когда он заглянул ей в лицо, у нее в глазах стояли слезы.
— Спасибо, — тихо ответила Марсали. — Для меня честь назвать тебя братом. Но теперь давай поторопимся. Время не ждет.
Все еще улыбаясь, Алекс кивнул и вышел. Не прошло и пяти минут, как он вернулся с фуфайкой, курткой, парой штанов и шлемом, чтобы спрятать под ним длинные волосы.
Марсали взяла одежду, условилась встретиться с Алексом во дворе замка, и он побежал на конюшню, прыгая по лестнице через две ступеньки и озираясь по сторонам. Но в коридорах было пусто: многие уехали с Патриком, остальные крепко спали.
Растолкав конюха, Алекс с его помощью оседлал четырех коней, тщательно выбрав самого надежного и спокойного — для Марсали, и трех самых быстроногих — для себя и двух друзей, которых собирался взять с собой. Выведя оседланных коней во двор, он объяснил стоявшему у задних ворот стражнику, что едет с приятелем навстречу Патрику; тот небрежно кивнул, и Алекс порадовался тому, что в последнее время люди входили и выходили из замка в любое время суток и теперь его собственный отъезд казался в порядке вещей.
Он взял пистолет, саблю, несколько факелов, вскочил на коня и тут увидел Марсали, идущую к нему через двор. В мужской одежде он едва узнал ее. Она подбежала к лошади, на которую он указал, и без колебаний вскочила в мужское седло. Алекс выехал в задние ворота, ведя в поводу двух коней. Марсали, пригнув голову, в надежде, что ее не узнают, последовала за ним. Стражник еще раз кивнул им и запер ворота.
Они ехали молча, бок о бок, пока стены Бринэйра не скрылись из виду. Тогда Алекс натянул поводья и остановился. Марсали сделала то же самое.
На этом месте их дороги расходились. Марсали предстояло повернуть в горы, а Алексу — собрать друзей и скакать к морю.
Он нерешительно отдал ей факел, обуреваемый сомнениями. Правильно ли они поступают? Не лучше ли следовать приказам Патрика, а о Крейтоне вообще забыть? Не гонятся ли они за призраками? Все-таки прошло столько времени — Маргарет, наверное, уже давно нет в живых.
Но мысль о том, что она все же может быть жива, не давала ему покоя. Так хотелось верить в чудо.
Алекс тяжело вздохнул, впервые задумавшись, сколько раз за последние двенадцать лет Патрик оказывался перед таким выбором, как он сейчас. Должно быть, он и сам не упомнит… А так ли ему хочется во всем походить на старшего брата?
— Береги себя, — напутствовала его Марсали.
— И ты тоже, — ответил Алекс, скорчил гримасу, долженствующую изображать залихватскую ухмылку, и галопом поскакал к морю, в душе удивляясь своему выбору. Возможно, впервые в жизни он поступал вопреки здравому смыслу.
25.
После двух часов ожидания Патрик увидел, как по горам крадется серебристый, зябкий рассвет, и поежился — не столько от холода, сколько от гнетущего нервного напряжения.
Они стояли с Хирамом и еще пятнадцатью товарищами и чутко прислушивались. Только бы не пропустить, где именно Синклер начнет атаку. Остальные рассыпались по окрестностям, чтобы караулить подходы к фермам Ганнов; Патрик наказал им вести наблюдение с деревьев. Искусство лазания они, хоть и неохотно, освоили под руководством Хирама. Разделять людей Патрику вовсе не хотелось, но, пока план Синклера неизвестен, следовало быть готовыми ко всему.
Не в состоянии устоять на месте, он мерил шагами лужайку. Где же этот чертов связной? Вернулся ли Алекс в Бринэйр? Удалось ли ему встретиться с Руфусом?
Потом он почувствовал на себе взгляд Хирама и понял, что друг, вопреки обыкновению, слишком встревожен. Перед боем Хирам обычно бывал хладнокровен; он умел сдерживать свою энергию, ибо считал излишним — и гибельным для себя — расходовать силы, пока в том нет нужды. Но сегодня… сегодня все было по-другому. Даже притвориться спокойным оказалось очень трудно, а сохранять обычное спокойствие — и вообще невозможно.
Святые угодники, подумать только, на карту поставлены его жизнь и жизни всех, кого он любит! А он торчит здесь, бессильный что-либо изменить, и ждет, когда ему скажут, куда идти, — и это он, привыкший сам управлять ходом событий!
Тихий свист, раздавшийся с раскидистого бука к югу от лужайки, прервал мрачные раздумья Патрика и заставил мгновенно напрячься. Патрик резко обернулся в ту сторону, откуда пришел сигнал, прищурился, силясь разглядеть, что там скрывается в полумраке.
В подлеске послышалось конское ржание. Вдруг из лесу вырвался гнедой, казавшийся огромным по сравнению со своим хрупким, одетым в куртку и штаны до колен седоком, и галопом помчался по лужайке. Всадник осадил коня и спрыгнул наземь, едва передние копыта гнедого коснулись травы. В неверном свете раннего утра Патрик не узнал ни коня, ни седока и уже хотел поднять тревогу, но тут маленький всадник сорвал с головы шлем.
Длинные темные волосы густой волной рассыпались по плечам, окружив ореолом прекрасное лицо, не признать которое Патрик просто не мог.
— Марсали!
Она бросилась ему на шею, и в тот же миг из-за деревьев появился еще один всадник, в котором Патрик без труда узнал Быстрого Гарри.
Патрик сурово посмотрел на жену. Ладоням непривычно было ощущать холодные железные пряжки вместо мягкой и теплой кожи.
— Какого дьявола ты…
— Руфус встретился с Алексом, — перебила она, тяжело дыша. — Атака будет на рассвете. К северо-востоку от Килкрейга. Приграничные фермы.
— Те, что рядом с хутором Сэнди Ганна, — вспомнил Патрик, поглядывая на разливавшееся над горами розовое зарево.
