– Ким!
Крик Кэрол перекрыл голос малышки, звонко вопрошавшей "кто там?" в щель почтового ящика.
– Ким, прошу тебя, не открывай!
– Мама, не будь глупенькой, – обернувшись, Ким снисходительно улыбнулась матери. – Это же только Алекс, он пришел в гости к Лайзе. – С силой нажав на ручку, Ким широко распахнула входную дверь.
Сжимая в руке ружье, Алекс перешагнул порог дома Кокрэнов.
* * *
– Долго мы собираемся тут сидеть? – осведомился Джексон. Порывшись в кармане, он достал сигарету, прикрыв рукой зажигалку, зажег ее. Огонек на миг осветил салон машины, стоявшей футах в пятидесяти от ворот дома Лонсдейлов.
– Сколько нужно, столько и просидим, – буркнул Финнерти, ворочаясь на сиденье в тщетной попытке размять затекшие ноги. Не спал он уже вторые сутки – усталость все ощутимее давала знать о себе.
– А с чего ты так уверен, что парень все-таки вернется сюда?
Финнерти пожал плечами.
– Интуиция... А потом, ему некуда идти, кроме как домой. Да и почему бы ему сюда не вернуться, собственно?
Покосившись на своего партнера, Джексон глубоко затянулся, надеясь, что табачный дым прогонит дремоту, которая уже начала одолевать его. "Окажись я в шкуре этого парня, я бы как раз собственный дом обходил бы за десять миль. Он сейчас уже наверняка рвет в Мексику..."
– Тут еще одно, – нарушил ход мыслей напарника Финнерти. – Если верить его отцу, он не мог сделать ничего такого – верно?
– И ты что, поверил ему?
– А помнишь – мы с тобой видели его сына в ту самую ночь, когда он полетел в машине с обрыва? Так он еще тогда должен был умереть. Ты, может, не помнишь, Том, но у него половины черепа не было. А смотри – жив. А уж как его спасли – это не мне судить. Может, они и вправду сделали то, о чем нам рассказал док Лонсдейл.
– И это может быть, – с готовностью отозвался Джексон. Сам он скептически отнесся к странной сказке, рассказанной доктором, но сейчас он был готов говорить о чем угодно, лишь бы не заснуть. – А ты к чему об этом?
– К тому, что, может, парня все же запрограммировали на убийства – только запрограммировали так, что он о них сразу забывал. Что скажешь?
– Ну, это уж ты загнул.
– А зато это объясняет ту неувязочку в наших записях. Помнишь, насчет того, где он оставил машину – у самой пиццерии или через улицу от нее?
– А, это... Да просто кто-то из нас ослышался.
– А если нет? Если оба мы записали все правильно? Если он действительно нам говорил и то, и другое?
– Тогда один раз, получается, он соврал.
– А может, и нет, – Финнерти гнул свое. – Что, если он приехал к Джеку, припарковался напротив, через улицу, а потом раздумал идти в кафе и отправился к миссис Бенсон? Там он ее пришил и вернулся в пиццерию – только припарковался на этот раз не напротив, а на стоянке, прямо около кафе. Но что было между двумя приездами туда, он забыл – забыл начисто, потому что его так запрограммировали, понял? Так что, рассказывая нам про то, что было с ним вчера вечером, он вспомнил оба места стоянки и сказал про оба, все как положено. Так что и мы не ошиблись, и он не соврал. Он просто кое-чего не вспомнил.
– Бред какой-то...
– Бред – это то, что творится у нас под носом, – нахмурился Финнерти. – Зато, по крайней мере, в эту мою... теорию все факты укладываются. Ну, или то, что мы считаем фактами.
– Значит, он все-таки вернется домой, потому что ничего не помнит?
– Вот я и говорю! Чего бы ему не прийти? Он-то думает, с ним все в порядке.
– А если помнит – тогда что? – Джексон ехидно прищурился. – Если он прекрасно осознает, что делает – только ему все равно?
– А тогда, – мрачно ответил Финнерти, – придется нам, видно, последовать совету его папаши. Ты пушку-то свою проверял – заряжена?
Джексон в последний раз затянулся сигаретой и ткнул догоревший до фильтра окурок в пепельницу.
– Знаешь, Росс... я боюсь, у меня это не выйдет, – признался он после недолгой паузы. – Если до такого дойдет, не знаю, смогу ли я своими руками кого-нибудь...
– Тогда будем надеяться, что до этого не дойдет, – ответил Финнерти тем же мрачным тоном.
Бороться с усталостью больше не было сил – сержант поудобнее устроился на сиденье и прикрыл глаза.
– Ты буди меня, Том, если что там...
* * *
– Ким, иди сюда!
Кэрол изо всех сил старалась придать голосу строгий тон, но голос дрожал от страха. Обернувшись, Ким с удивлением посмотрела на нее.
– Ну, пожалуйста, Ким, подойди ко мне, – Кэрол чувствовала, как к горлу подступает удушье. Поколебавшись, Ким посмотрела на Алекса, на лбу девочки появилась тревожная морщинка.
– Ты что, поранился, Алекс? – спросила она, не отрывая взгляда от пореза над его левой бровью.
Алекс кивнул.
– А как?
– Я... я не помню, – мотнул головой Алекс, он, не отрываясь, смотрел на дверь в кухню, где Кэрол и Лайза застыли, словно пригвожденные, у дверного косяка.
– Пожалуйста, не бойтесь, – негромко произнес Алекс. – Не бойтесь, я ничего вам не сделаю.
Услышав его голос, Кэрол шагнула в гостиную.
– Я же тебе сказала – немедленно иди сюда, Ким!
Ким нерешительно переводила взгляд с Алекса на мать и обратно. Пятясь, на цыпочках она дошла до середины гостиной, затем, повернувшись, опрометью бросилась к матери.
Прижав к себе трепещущее тельце малышки, Кэрол почувствовала, как к ней возвращается уверенность.
– Тебе лучше уйти, Алекс, – сказала она, удивившись твердости собственного голоса. – Уйди, пожалуйста, оставь нас.
Алекс кивнул, но продолжал медленно идти вперед, пока не подошел к самой двери в кухню, крепко сжимая в правой руке ружье.
Вцепившись в дверной косяк, Лайза смотрела прямо в глаза Алексу – и страх, казалось, заполнил ее всю без остатка. Такой пустоты в глазах Алекса она не видела никогда... Глаза мертвеца – промелькнуло у нее в голове. Лайза задрожала.
– Прошу тебя, Алекс, – стараясь унять дрожь, она умоляюще смотрела на него. – Тебе правда лучше уйти... Уже очень поздно...
– Я сейчас уйду, – кивнул Алекс. – Я пришел только... Я пришел только попросить вас, чтобы вы простили меня.
– Простили? – повторила Лайза. – Но как же ты... – оборвав фразу, она с ужасом уставилась на ружье в руке Алекса. Поймав ее взгляд, Алекс тоже посмотрел на ружье, и на лице его появилось почти недоуменное выражение.
– Я не убивал никого, – произнес он по-прежнему тихо. – То есть... это Алекс никого не убивал. Это все он, Алехандро...
Лайза и Кэрол молча переглянулись, и Кэрол едва заметно покачала головой.
– Я... я ведь не Алекс, – снова услышали они его голос. – Я хотел сказать вам именно это. Алекс Лонсдейл давно мертв.
– Мертв? – переспросила Лайза. – Как... мертв? Что ты говоришь, Алекс?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
