Самое смешное – Нед не прилагал никаких усилий, чтобы обольстить этих женщин. Ну вот так получалось – высокий, красивый, с рубленными правильными чертами лица, плечистый, что особенно подчеркивала приталенная форма – ну как тут не влюбиться в него даме, видевшей в этом сержанте настоящего самца, мужчину с большой буквы. На его фоне многие кавалеры, с их жеманными манерами и напудренными щеками смотрелись больными извращенцами…
Неду приходилось прилагать усилия, чтобы не поддаться соблазнам – за те четыре раза, что он выходил с территории воинского городка на улицы города, он получил пять приглашений на свидание, написанных круглым женским почерком. Их обычно доставлял мальчик посыльный, рассчитывающий на медную монетку за свою работу.
Эти приглашения теперь лежали у Неда в тумбочке и он иногда не выдерживал, доставал их и нюхал, вдыхая запах благовоний, которым пропитали бумагу. После таких обнюхиваний ему снились очень интересные сны…
Вот и теперь, группка их трех дам и двух кавалеров, обратила внимания на высоченного сержанта. Две девушки, по одежде – из богатых купцов – хихикнули, осмотрев встреченного парня с ног до головы и что-то зашептали друг другу на ушко.
Нед вздохнул, и выбросив шальные мысли, повернул направо, туда, где виднелось трехэтажное здание офицерской школы, украшенное крылатыми фигурами невиданных зверей. Нед сразу узнал Школу, описание которой дал генерал Хеверад. Высокое каменное крыльцо, каменная лестница, вытертая тысячами ног, площадь перед зданием, где могли разместиться экипажи тех, кто приехал, чтобы навестить курсантов заведения. Иногда на площадке размещались несколько десятков экипажей.
У входа никого не было видно, никакой охраны, никакого поста. Нед легко взбежал по лестнице, взялся за длинную дубовую ручку, вправленную в медь, горящую на солнце чистым золотом, и замер, собираясь с силами. Потом потянул на себя массивную дверь, и та неожиданно легко открылась, хотя и была высотой в два роста.
Перешагнув порог, обитый толстой медью, Нед попал в вестибюль. Здесь пахло чем-то неуловимым, чем-то таким, что редко встречалось Неду. Больше всего это было похоже на то, как если бы он зашел в старую-престарую библиотеку, или лавку, торгующую древними книгами – запах пыли, старинных фолиантов, запах веков, запах знаний, сконцентрированных в одном месте.
За столиком у входа сидит, и грозно взирает на Неда парень в форме лейтенанта. Нет – не лейтенанта – нашивка на плече говорит, что это курсант, всего лишь курсант. Однако – гонору у него хватит на двух лейтенантов – он смотрит на Неда как на вшу, и молчит, видимо ожидая, что этот тупой простолюдин сам скажет о цели своего прихода, а ему, настоящему, родовитому дворянину, не пристало первому заговаривать с быдлом.
Все это просто-таки читалось на его самодовольном лице, и Нед усмехнулся – чтобы прочитать мысли таких болванов не надо обладать магическим умением. Потом курсант заметил нашивку мага на плече пришельца, ниже сержантских нашивок, и его глаза едва не вылезли из орбит. Он вперился в этот знак, будто увидел короля Замара, бегающего на четвереньках и лающего по собачьи. Эффект от увиденного был бы таким же.
Неду надоело рассматривать этого курсанта, и он спокойно сказал:
– Мне нужно представиться начальнику школы. Где мне его найти?
– Ччего? – невпопад проблеял курсант, и видимо отойдя от шока, закашлялся, а потом добавил – по лестнице на второй этаж направо, третья дверь с надписью: "Начальник Школы полковник Тиргор"
Нед молча кивнул головой, и только когда он уже начал подниматься по каменной лестнице, курсант запоздало прокричал ему вслед:
– Эй, ты кто? Ты зачем тут? А у тебя есть разрешение на посещение школы?
Нед не стал оборачиваться, а парень, выскочивший из-за стола с удивлением посомтрел ему вслед и недоуменно покачал головой:
– Вот времена настали! Простолюдины гуляют по школе как у себя дома! Да ещё и с нашивками мага! Правильно говорил папА – школа вырождается. Королевство вырождается.
Парень снова уселся за стол, и стал фиксировать взглядом песочные часы, отмеряющие время до окончания очередного занятия. В перевернутой стеклянной колбе оставалось ещё половина песка, так что колокольчик, который стоял на столе, ещё не скоро наполнит тишину Школы отчаянным, но приятным звоном. Этому серебряному колокольчику было лет пятьсот, не меньше – так говорили преподаватели. Впрочем – возможно они и врали. Как мог колокольчик продержаться столько времени? Если только магия – тогда, конечно…
Занятый этими мыслями курсант впал в полудремоту, когда глаза открыты, но мозг все-таки спит. Этому искусству обучаются все курсанты, чтобы вынести отчаянную скуку занятий. Особенно, если накануне хорошо погулял и в голове пусто и муторно, как на плацу, где нагадили бродячие кошки.
Похмелье не располагает к активной учебе, а таких похмелий в неделю бывает три-четыре, не меньше. Когда не погулять, как не в курсантской жизни? Закончишь училище – начнутся будни. Муштра, служба – где-нибудь в заштатном городишке, если папА не расстарается пристроить в гвардию при дворце. Только вот не слыхать, чтобы он особенно старался. Больше слышится разговоров, что сыну надо послужить в настоящей армии, а не в рядах эти разряженных в пух и прах бездельников. И что он, папА, служил честно, и дослужился аж до полковника, заработал два ордена, чего и сыну желает. Правда забывал добавить, что при этом тот лишился двух пальцев на правой руке.
Что же все-таки здесь делает парень с нашивкой мага? Неужто – будущий курсант? Тогда нельзя позавидовать его участи. Затравят. Точно затравят. Маги очень, очень не в чести у курсантов школы. С первых же занятий им всегда внушалось, что магия суть бесполезное, данное от демонов умение, совершенно бросовое, ненужное настоящим офицером, решающим проблемы силой оружия и своего полководческого таланта. А маги, эти изнеженные существа, в большинстве своем простолюдины и хамы, заслуживают хорошей порки. В среде офицеров ходило много анекдотов о магах, которые в таких рассказах всегда выставлялись в смешном виде. И вот тут, в таком заведении появляется маг! Да ещё и будущий курсант! Непостижимо. Но факт есть факт…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
