Чо-Хэг молча склонил голову.
— Также поступило сообщение от алгоса Релга, — добавил полковник Брендиг. — Он собрал небольшую армию из пещерных жителей, которая ждет нас с олгарской стороны гор. Он велел передать, что тебе это место знакомо.
— От алгосов можно ждать чего угодно, — проворчал Бэйрек. — Они боятся открытых пространств, поскольку свет режет им глаза, зато видят, как кошки, в темноте. Порой они незаменимы.
— Релг… ничего не передавал для меня? — прерывающимся голосом спросила Таиба у Брендига.
Сендар молча вытащил из туники свиток и протянул девушке. Она взяла его и принялась беспомощно вертеть так и сяк.
— В чем дело, Таиба? — не выдержала Адара.
— Он же знает, что я не умею читать, — возмущенно ответила та, прижимая к груди письмо.
— Я прочту его тебе, — вызвалась Адара.
— А вдруг там что-то… очень личное, — возразила Таиба.
— Обещаю тебе, все останется между нами, — тихо проговорила Адара.
Се'Недра прикрыла рот рукой, стараясь скрыть улыбку. Принцесса любила Адару за острый ум и умение скрывать свои чувства. Не удержавшись, Се'Недра улыбнулась и заметила, что на неё с любопытством смотрят аренды, как астурийцы, так и мимбраты, которые присоединились к ним. Леллдорин, в частности, вообще не сводил с неё глаз. Молодой красавец, сидящий с Арианой, открыто уставился на Се'Недру, машинально, вероятно, продолжая держать руку светловолосой мимбратки. Под таким пристальным взглядом она занервничала и, к своему удивлению, обнаружила, что хочет понравиться этому глуповатому юноше.
— Скажи, — обратилась она прямо к нему, — как относятся здесь, в Астурии… к нашей кампании?
Глаза Леллдорина затуманились.
— Вообще-то без особого энтузиазма, ваше величество, — ответил он. — Боюсь, что многие готовы принять её за происки мимбратов.
— Какой вздор!
— Так считают мои соотечественники. А те, кто не видит тут происков, склоняются к мысли, что мимбратские рыцари должны выступить против Востока. Появились кое-какие надежды.
— Аналогичные настроения царят и в отдельных частях Во Мимбра, — вздохнул Мендореллен. — Мы, к большому сожалению, раздробленное государство, а укоренившаяся ненависть и подозрительность все еще крепки.
Се'Недру внезапно охватил ужас. На это она никак не рассчитывала. Король Родар совершенно четко сказал, что без арендов не обойтись, а теперь эта идиотская ненависть и подозрительность между Во Мимбром и Астурией могут спутать все карты. В отчаянии она повернулась к Полгаре.
Но чародейку, по-видимому, мало волновало то, что кое-кто из арендов не горит желанием влиться в их ряды.
— Скажи мне, Леллдорин, — обратилась она к нему, — мог бы ты собрать своих друзей в одном месте… в одном надежном месте, где они не могли бы бояться подвоха с нашей стороны?
— Что ты задумала, Полгара? — удивленно спросил король Родар.
— Кто-то должен поговорить с ними, — ответила Полгара. — Кто-то, кого уважают, я так думаю. — Она снова повернулась к Леллдорину:
— Пожалуй, большая толпа нам ни к чему — по крайней мере, на первых порах. Сорока… пятидесяти человек хватило бы, но только не тех, кто настроен решительно против нас.
— Я соберу их сейчас же, леди Полгара, — заявил Леллдорин, вскакивая на ноги.
— Уже довольно поздно, Леллдорин, — заметила она, глядя на солнце, повисшее над горизонтом.
— Чем раньше я начну, тем скорее их соберу, — горячо возразил Леллдорин. — Если дружба и узы крови что-то еще значат, я не подведу. — Он поклонился Се'Недре. — Ваше величество, — сказал на прощание и побежал туда, где стоял привязанный конь.
Ариана вздохнула, взглядом провожая удаляющегося молодого воина.
— Он всегда такой? — с любопытством спросила Се'Недра.
Девушка-мимбратка кивнула и произнесла:
— Всегда. Слово и дело у него никогда не расходятся. Боюсь, что он мало задумывается над смыслом слов. Это прибавляет ему обаяния, но иногда, признаюсь, сбивает с толку.
— Представляю, — согласилась Се'Недра.
Часом позже, когда принцесса и Полгара остались одни в своем шатре, Се'Недра удивленно взглянула на тетю Гариона.
— Что мы собираемся делать?
— Не мы, Се'Недра, а ты. Ты должна будешь говорить с ними.
— Я теряюсь на людях, леди Полгара, — призналась Се'Недра. — Толпа пугает меня, и я немею.
— Это пройдет, дорогая, — успокоила её Полгара, задумчиво глядя на принцессу. — Ты же сама хотела возглавить армию, помнишь? Ты в самом деле считаешь, что достаточно нацепить латы, вскочить в седло с призывным криком — и весь мир бросится за тобой?
— Я…
— И хотя ты изучала историю, но упустила из виду одну простую вещь, которой обладали все великие полководцы. Ты была очень невнимательна, Се'Недра.
Се'Недра опешила, когда до неё начал доходить смысл сказанных слов.
— Не так уж важно собрать армию, дорогая. Необязательно быть блестящим полководцем, необязательно быть доблестным воином, не нужно величия и благородства. Все, что от тебя требуется, — быть красноречивой.
— Я не справлюсь, леди Полгара.
— Об этом нужно было думать заранее, Се'Недра. Ты зашла слишком далеко. Родар поведет армию, так что можешь не беспокоиться, но твоя задача — заставить пойти за собой.
— Я не имею ни малейшего представления, что говорить, — призналась Се'Недра.
— Это придет, дорогая. Ты же веришь в то, что мы делаем, верно?
— Да, конечно, но…
— Ты решилась, Се'Недра. Тебя никто не принуждал. Получилось по-твоему, и возврата назад нет.
— Пожалуйста, леди Полгара, — взмолилась Се'Недра. — Меня тошнит во время выступлений на публике и может вырвать.
— Ну что ж, это случается, — философски заметила Полгара. — Но постарайся не делать этого перед людьми.
Спустя три дня принцесса, Полгара и олорнские короли достигли стен разрушенного города Во Астур, руины которого лежали в чаще леса и покой которых ничто не нарушало. Се'Недра ехала по залитому солнцем лесу в состоянии, близком к панике. Невзирая на все уговоры, Полгара оставалась непреклонной. Слезы не трогали её, не помогали даже истерики. Принцесса с горечью подумала, что если бы она даже умирала, то все равно Полгара заставила бы её пройти через этот ад. Чувствуя себя совершенно несчастной, Се'Недра покорилась судьбе.
Как и Во Вейкун, Во Астур подвергся опустошению во время арендийской гражданской войны. Разбросанные камни, покрытые зеленым мхом, лежали в тени огромных деревьев, которые словно оплакивали честь, гордость и печаль Астурии… Леллдорин ждал, и с ним было человек пятьдесят богато одетых молодых людей, в глазах которых читалось любопытство, смешанное с подозрительностью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
