— Как… как ты попал сюда, альб?
Ехидная улыбка скользнула по хитрой мордочке:
— Ты, как всегда, любезен, Хаген из Тронье. Так-то ты встречаешь друга, с которым не виделся три месяца!
Боль в груди внезапно сменилась приступом ярости. Хаген замахнулся. Альберих отскочил назад.
— Я еще раз спрашиваю: как ты сюда попал? — зарычал Хаген.
Альберих вздохнул.
— С каких это пор меня могут остановить запертые двери, Хаген? — все так же насмешливо продолжал он. — Это я могу еще раз задать вопрос: неужели ты всегда так приветствуешь старых друзей? Ты уже целых два дня в Вормсе и ни разу не спросил обо мне. Ты что, меня избегаешь? Или не хочешь встречаться ни с кем вообще? Или, может, избегаешь самого себя?
— С каких это пор мы стали друзьями?
— Я, кажется, спас тебе жизнь или не так? — сказал Альберих. — И твоему брату тоже, если мне не изменяет память. Разве это нельзя назвать дружеской услугой?
От ярости Хаген сжал кулаки:
— Что тебе нужно здесь, альб? Ты опять явился мучить меня?
Альберих покачал головой. Откинув капюшон, он внимательно взглянул на Хагена:
— Я явился затем, чтобы открыть тебе глаза. Что же должно случиться, чтобы ты наконец понял, как нужно действовать?
Хаген уставился на него невидящим взором. В душе его пробуждался к жизни чудовищный демон, с каждым мгновением становясь все сильнее и сильнее, потому что он питался болью — животворным эликсиром.
Альберих кивнул головой:
— Ты должен бороться, Хаген. Бороться так, как никогда еще тебе не доводилось.
— Но… но против кого? — Хаген едва ворочал языком.
— Не прикидывайся, Хаген. — Альберих рассердился. — Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю. Как только закончатся свадебные торжества, Зигфрид вызовет тебя на поединок.
— Я… не дал ему повода, — пробормотал Хаген. Он пошатнулся и схватился за край стола, чтобы не упасть.
Альберих будто ничего не замечал.
— Ты отлично знаешь, что он найдет причину для ссоры, Хаген. Так что не прикидывайся дураком — это можешь делать перед Гунтером. Но здесь мы одни.
— Исчезни, — простонал Хаген. — Я… я не хочу.
— Чего ты не хочешь? — фыркнул гном. — Со мной разговаривать? Или выслушать правду? — Он вцепился Хагену в рукав. — Когда же ты наконец поймешь? Зигфрид одержал полную победу, понимаешь? — Альберих дернул его за руку. — И через два дня все здесь будет принадлежать ему.
— Но все и так давно ему принадлежит, — пробормотал Хаген.
— Пока еще нет. Еще не поздно, Хаген! Пока их брак с Кримхилд не заключен, ты еще можешь остановить его.
Хаген прикрыл глаза:
— Как я его остановлю, Альберих? Зигфрид…
— …в десять раз проворнее и в сотню раз сильнее тебя, — перебил Альберих. — Но все равно ты можешь его одолеть. Ты единственный, кто способен с ним справиться. И Зигфрид это знает. Почему, как ты думаешь, он так тебя страшится?
— Страшится? — Хаген усмехнулся. Схватив кувшин, он вновь наполнил кубок и жадно припал к нему, не обращая внимание на капли вина, падающие ему на грудь.
— Да, — сказал Альберих. — Он боится тебя, Хаген. Ты ведь знаешь легенду о битве с драконом. Кожа Зигфрида омыта его кровью, и теперь Ксантенец неуязвим. Лишь маленькое пятнышко между лопаток не ороговело, где случайно прилип липовый листок.
— Чепуха все это, — фыркнул Хаген.
— О нет! — Альберих был серьезен. — И у этого листочка есть имя. Имя ему — Хаген, и Зигфриду это известно. Он дважды пытался убить тебя и не оставит попыток в дальнейшем. А я не знаю, как долго смогу тебя защищать. Моя власть тоже не безгранична.
Хаген отвернулся к окну. Альберих откровенно напомнил ему, что это он спас их с Данквартом от смерти той памятной ночью в Исландии, уведя от лагеря. Хаген подозревал это с самого начала, но никогда не думал, что альб открыто признается в своей измене Зигфриду.
— Чего ты от меня хочешь? — снова Хаген задал тот же вопрос. — Скажи, что тебе нужно, и исчезни наконец. Я устал от бесконечных разговоров.
— Так прекрати болтать и действуй!
Хаген обернулся. Он стоял у окна, его тень падала на тщедушную фигурку карлика, и на мгновение ему показалось, будто Альберих растворился в полумраке.
— Это бессмысленно, Альберих.
— Так ты сдаешься? Ты, Хаген из Тронье, сдаешься без борьбы?
Хаген кивнул:
— Если хочешь назвать это так — да, сдаюсь.
Странно, но карлик не ответил. Он долго глядел на Хагена, затем покачал головой и отвел взгляд.
— Значит, он победил, — печально прошептал гном, — Ты был моей последней надеждой, Хаген. Теперь никто не сможет его остановить. Погибнут и Гунтер, и его братья, и ты, и многие, многие другие.
— Разве все мы не умрем рано или поздно?
— Но не так глупо. Не так! — Альберих топнул ногой, — Ты хочешь просто так все бросить? Предоставить воле судьбы жизнь своих друзей? А как же клятва, данная тобой отцу Гунтера: пожертвовать собственной жизнью ради его сыновей и Кримхилд?
— А что твоя клятва? — возмутился Хаген, — Разве ты не клялся в верности Зигфриду? А теперь стоишь здесь и уговариваешь меня его прикончить. Как же так?
— А вот как. Я поклялся ему в верности и сдержу свое слово. Если он прикажет мне уничтожить тебя, я это сделаю. Но все равно я на твоей стороне.
— Не будь тебя, Зигфрид никогда бы сюда не явился. Быть может, следует прикончить не его, а Альбериха.
— Так сделай же это! — завопил карлик. — Обнажи наконец меч и сделай хоть что-нибудь, Хаген!
Тронье беспомощно отмахнулся.
— Оставь меня, альб. — В голосе его было равнодушие. — Я больше не хочу. Я устал.
Альберих кинул на него злобный взгляд:
— Ты лжешь! Ты вовсе не устал. Ты боишься. Боишься совершить ошибку, опять поступить неверно — как недавно, когда ударил Гунтера.
— Тебе и это известно? — В голосе Хагена уже не было ни удивления, ни гнева. Было бы странно, если бы Альберих об этом не знал.
— Он далеко зашел, — продолжал карлик, не отвечая на вопрос Хагена. — Слишком далеко, если ты даже поднял руку на человека, которого поклялся защищать ценой собственной жизни. Что же еще должно произойти? Может, Зигфрид должен сделать больно Кримхилд, чтобы ты наконец обрел рассудок?
— Этого он не сделает, — спокойно возразил Хаген.
Альберих скорчил отвратительную гримасу:
— Ты уверен?
Хаген кивнул:
— Абсолютно. Он любит ее, Альберих.
— Любовь! Ха!
Хаген усмехнулся:
— Вот видишь, Альберих, есть вещи, понять которые ты не способен. Он любит ее. Хоть и по-своему.
