бы в размышления, если бы после ухода официанта его смартфон не издал короткий писк.
— Этого не может быть. — Прошептал прокурор, глядя на пересланное ему фото, усеянного трупами лагеря наёмников.
Как только сообщение было автоматически помечено, как «прочитанное», последовал звонок с неизвестного номера.
— Да! Кто это?! — Не совладав с эмоциями рявкнул в трубку Драгунов.
— И ничему вас ебл@нов жизнь не учит. — Раздался смешливый знакомый голос в динамике. — Доброе утро, прокурор. Слышал о трагической случайности, произошедшей с вашей армией наёмников и вашим сыном. С Михаилом здорово вы соскочили, списав всё на несчастный случай. Какое же хорошее словосочетание «трагическая случайность»! От вас вчера услышал….
— Где ты, щенок? — Прошипел сквозь зубы Григорий, начиная трястись от бешенства.
— Ближе чем вы думаете. Я вообще чего звоню…
— Только попадись мне и….
— Перебивать нехорошо. У меня есть предложение… Сейчас речь не о том, чтобы вы отреклись от должности и титула. Мне это уже неинтересно. Свою возможность отделаться меньшей кровью вы, бездарно просрали. Речь о нашей c вами дуэли. Не возражаете, если она состоится прямо сейчас?
— Нет! Скажи только где ты, гадёныш!? — Драгунов покрутил головой по сторонам. — Я тут же буду там! Куда ехать?
— Зачем? Никуда не нужно ехать. — Послышался в трубке смущённый голос Мышкина. — Выйдите из ресторана. Мы все ждём только вас….
Стас.
На моём лице проступила кривая ухмылка, когда вылетевший из ресторана Драгунов, пышущий паром из ноздрей, аки разъярённый бык, остановился и замер. Причиной тому были не вспышки фотоаппаратов присутствующей здесь прессы, а три штурмовых бригады имперских силовиков.
А чего им здесь не быть? Причина была веской. В половине пятого, меня вероломно разбудил видеозвонок Драгунова, который я к своему счастью записал.
Пьяный в дугу князь, расчувствовавшись, испытывающий муки совести, захотел выговориться и излить мне свою подленькую душонку. Темой пьяного монолога стало признание, как застучав шарами о сохранности своей шкурки из-за предстоящей дуэли, он заказал убийство Ставра Мышкина. Пуская сопли и слюни, поведав мне всё это, Григорий раскаялся. Стуча себя кулаками в грудь, в качестве доказательства своих пьяных порывов, он пообещал мне, что прямо сейчас поедет ко мне и отдаст родовую печать подлого семейства Драгуновых. Потом ещё жаловался, что его сын извращенец, предпочитающий даже резиновых животных, и что он его когда-нибудь угробит. На этом видеозвонок оборвался. Я же, как сознательный князь, хорошенько выспавшись, направился с записью в Петроградский комиссариат. Как не крути, а по УК Империи Драгунов преступник, но меня больше волновал Княжеский кодекс. Там за подобное предусмотрены более жёсткие меры наказания. При наличии неоспоримых доказательств вины, вплоть до убийства обидчика.
По факту всё было «немного» по-другому, но общественности этого знать необязательно. Чуть не оставшись с Зоей заиками, младший научный сотрудник Ермолова дёрнула за рычаг зарядившейся бесовской машины по клеймению. Через несколько секунд сработавший ворот облачения привёл меня в чувства, электроснабжение жилого комплекса восстановили за пару минут, а на моей спине появилось заветное клеймо для взаимодействия с «Фангост». В отличии от Мэтра, камни жизни были мне не нужны. У меня и так собственного оргона хватало. Не тратя времени на жертвоприношения, решив все задачи по погрузке, мы помчали к поместью Драгунова. Оказавшись на месте, подпитывая клеймо через сочетание каонов «Метка+» и «Форсунка», произошла моя первая практика путешествия вне тела. Процесс напоминал чем-то «пьяное вождение», но проходя сквозь стены, мне удалось отыскать догоняющегося в своём кабинете прокурора. Процесс заселения в чужое тело происходил автоматически, но не быстро. Первоначальным моим планом было отправить самому себе видеозвонок с исповедью, и расправиться с Михаилом, чтобы Григорий помучался. Выходя из тела пистолет или нож не захватишь. Поиски орудия возмездия решено было начать с прокурорского стола. У уважающего себя князя всегда должно быть оружие под рукой, но это по моей логике, которая меня не подвела. Пистолет я нашёл, прямо в верхнем ящике тумбы, но вот то, что этот олух хранит кейс с родовой печатью не в сейфе, а в своём столе, стало для меня сюрпризом. Благодаря своей находке, идея убить Михаила у меня пропала, сменившись новой, более коварной. Прихватив печать, самолично сев за руль автомобиля, чуть не сбив забор, путая педали, я доехал до стоящего недалеко от поместья фургона с системой «Фангост», и отдал находку потерявшим дар речи «подельникам». Вернувшись обратно, позвонив самому себе с исповедью, которая записалась благодаря ловким пальчикам Зои, у которой был мой телефон, нацарапав кривым подчерком записку, вооружившись ножом для вскрытия писем, я пошлявшись по второму этажу нашёл комнату Михаила. Приколов к его груди «булавкой» записку сказав «Баю-бай», уже хотел покинуть Драгунова, но почувствовал, что княжеский мочевой пузырь полон. Вот тут наступило время для короткой импровизации. Просто из вредности, и потому, что мог, справив малую нужду прямо в штаны, я вышел из обмочившегося тела прокурора, и вернулся в своё, залитое из огнетушителя. Не знаю, что пошло не так, но скверхова шарманка Мэтра начала раскаляться, источая едкий запах, а моя кожа шипеть. Зоя и Рика не придумали ничего лучше, как залить меня из автомобильного огнетушителя. Клеймо уже сошло, а вот ожоги на спине, заднице и икрах до сих пор болят. Ненавижу Мэтра….
— «Пора заканчивать…» — Пришёл я к выводу, видя, что силовики готовятся вязать хлопающего выпученными глазами Драгунова, решил вмешаться. — Не лезьте к нему! Эй! Князь Григорий!
Обратив на себя внимание, я швырнул прокурору его родовую печать, на которой стояла одна из шести моих меток. Выставив руку, прокурор собирался поймать свою «прелесть», но когда это почти случилось, заряженный удар сорвался с моей перчатки, взрывая метку, а по остальным пяти каналам, через «форсунку» потёк оргон, приправленный каоном «Катализатор +».
— «Росток жизни способный сокрушить даже камень» — Вспомнил я слова Ники, наблюдая за тем, как потрясённый Драгунов хватается за живот, начиная корчиться от боли. Не удивительно, ведь в нём сейчас прорастали пять семечек вечнозелёного дерева джекфрута, из плода которого готовится гарнир гудег. Не зря я дежурил у служебного выхода, ожидая, когда Драгунов сделает заказ.
Через двадцать секунд побеги показались изо рта прокурора, превращая крик боли в нечленораздельное мычание. Ещё тридцать секунд и всё было кончено.
— Жуткая смерть. — Произнёс стоящий рядом со
