и поступим. — наконец говорю я. — Первой будет версия на гитаре. А вторую запустим, наверное, чуть позже?
— Можно дать вам еще один совет госпожа ЮнМи. — снова говорит главный адвокат, и на мой молчаливый кивок продолжает.
— Вы знаете в фильме вашего имени при исполнении «Вальса роз» что больше всего произвело впечатление и какие моменты особенно понравились зрителям, причём зрителям из разных стран?
На мой молчаливо-вопросительный взгляд он продолжает.
— Ваши поклонники уже здесь в Сеуле, мониторили некоторые чаты в разных странах, чатах связанные с фильмом про Вас, они сделали интересную подборку и выводы. Оказывается, больше всего людям понравилось в фильме в том числе переключение на разные локации, когда исполнялся ваш «Вальс роз». На эту тему было очень много восторженных отзывов. Так вот, что я подумал … может такой интересный видеоряд мы наложим на вашу вторую композицию, ту, что с оркестром? Люди в разных частях мира будут играть, или изображать игру на разных музыкальных инструментах, а может даже и споют с вами. Я думаю, это будет очень интересно, как и для всех участвующих в этом, так и для простых зрителей.
И к тому же на мой взгляд этот ролик подчеркнёт ваше единство, вас и ваших поклонников! Вы начнете песню сидя за синтезатором в тюрьме Анян, причем мой совет будьте именно в тюремной одежде, ну а потом вас поддержат и люди по всему миру. Как вам такая идея госпожа ЮнМи?
— Господин Бернштейн, вам бы клипмейкером в шоу-бизнес пойти, у вас это неплохо получается. — улыбаюсь я. — Идея замечательная и мне она нравится. Но вот успеем ли мы все это осуществить? Когда мы все это запишем, да и времени для поклонников тоже будет необходимо немало.
К тому же сейчас все-таки первым делом нужна запись песни на гитаре, когда ее делать?
— Госпожа ЮнМи, а давайте все сделаем сегодня. — это неожиданно вклинился корейский помощник адвоката. — Господин Ким МиГён еще не уехал, он ждет нас, мы тоже хотели с ним поговорить и расплатится. Думаю, что он не откажется подзаработать еще немного, несмотря на относительно позднее время. К тому же здесь только будет нужно ваше исполнение на гитаре, синтезатор с компьютером не понадобятся. Главный вопрос, вы сами готовы сейчас спеть эту песню так же хорошо, как исполнили ее здесь недавно, а может даже лучше? Или все это лучше перенести на завтра?
— Знаете господа. — прислушиваюсь я к себе. — На удивление хорошо себя чувствую и готова приступить к новой записи немедленно, и думаю, что все у нас получится хорошо! Единственное, надо будет кроме господина Ким МиГёна договорится и с госпожой НаБом.
— А это мы берем на себя! — решительно заявляет мой главный адвокат. — Для того и существуют адвокаты, чтобы со всеми договариваться, даже не с самыми договороспособными людьми, к счастью, на мой взгляд госпожа НаБом таковой не является. Поэтому мы прямо сейчас и займемся этим!
Ну что сказать? Только то что госпожа НаБом пошла мне навстречу и разрешила немного задержаться для творчества, ну а мой соавтор клипа «Верить» МиГён тоже не остался в стороне. Так что записали мы все очень быстро, и смею надеяться, что очень качественно и запоминающе!
Думаю, что такое мое исполнение на гитаре точно зайдет всем зрителям, и это для меня главное, потому что пока … остальное неважно!
Ну, а после того Ким МиГён понес запись, сначала на утверждение НаБом, а потом и ожидающим его двум моим адвокатам, я наконец пошел спать, при этом напевая так и не отвязавшуюся от меня до сих пор …
Я возьму этот большой мир,
Каждый день, каждый его час,
Если что-то я забуду,
Вряд ли звезды примут нас.
Если что-то я забуду,
Вряд ли звезды примут нас.
Где-то неделю спустя после записи песни. Лондон. Небольшой домик на окраине видавший и лучшие времена. Комната, в которой два молодых парня и девушка смотрят на экран компьютера, на котором идет уже знакомый по фильму про Агдан обратный отчет.
— 890 секунд еще осталось. — говорит ушастый и худой паренек, типичный с виду англичанин. — Это сколько еще в минутах Робин?
— Что совсем с математикой у тебя плохо Джеймс? — усмехается тот самый Робин, парень также с английской внешностью, но покрепче спрашивающего. — Надо было в школе лучше учится, тогда бы ты таких глупых вопросов не задавал.
— Что тебе жалко сказать что-ли? — насупился Джеймс. — Ну да, математика это не самый сильный мой предмет.
— А какой самый сильный? — вновь насмешлив оппонент. — Только не говори, что физкультура.
— Не физкультура. — набычился Джеймс. — Музыка, вот мой самый сильный предмет, а в музыке если не знаешь я силен на гитаре.
— Ну, наверное, не так уж ты и силен в этой своей игре на гитаре. — немного грустно усмехается Робин. — Если наша музыкальная группа «Four brave ones» совсем никому неинтересна. Настолько неинтересна, что на улицах мы себе только на ужин и можем заработать, скоро наверно нам будут вместо денег бросать еду за выступление, а мы и этому будем рады.
(английск. «Four brave ones» — «Четверо смелых»).
— А что в этом моя игра на гитаре виновата? — взъярился Джеймс. — Ты между прочим, как барабанщик совсем плох. Так на барабанах может сыграть любой бродяга, живущий под мостом. Скажи ему Эми. — это обратился он к третьей присутствующей в этой комнате, невысокая с темными волосами, не красавица, но довольно милая молодая девушка, она кстати во время этого их спора не обращала на парней никакого внимания, похоже ссоры этих двух это было уже такое вот неизбежное зло, от которого некуда не деться.
— Не ссорьтесь, мальчики. — наконец меланхолично заявила она. — Давайте подождем еще немного, всего 740 секунд осталось.
И посмотрев на Джеймса добавила.
— Чуть больше 12 минут подождем и всем нам можно будет наконец увидеть и услышать ее новую песню, насладится прекрасным исполнением, так что потерпите совсем немного.
— Новую песню? — раздалось с порога.
— Ага явился, не запылился. — пробурчал негромко Робин. — Великий клавишник всех времен и народов, который сейчас будет всех учить жизни.
После чего уже внятно и громко и с определённым сарказмом добавил.
— Приветствуем тебя, о лидер группы «Four brave ones», сам великий Гордон Самэр, мы все здесь тебе рады и внимаем твоей мудрости и опыту!
Услышав этот неприкрытый сарказм Гордон, нахмурился, очевидно, хотел сказать что-то резкое, но передумав, сказал другое, более мирное.
— Послушайте, мы же с вами договорились встретится сегодня со своими инструментами в начале «Блумсбери Стрит»,
