- Ну, что Вы, герр доктор! Мы стараемся соблюдать конвенции. Правда, не всегда это получается... - Что-то Айболиту взбледнулось. - Но в Вашем случае волноваться не стоит. Я отпущу Вас, как только узнаю все, что мне нужно... Кстати, а что за чудо техники Вы таскали в кобуре? Ни разу не видел таких чудовищ.
- Видите ли, герр...
- Называйте меня герр лойтнант, так Вам будет проще.
- Видите ли, герр лойтнант, я - хирург, и скальпель в руках держу гораздо чаще, чем пистолет. К тому же я давал клятву Гиппократа...
Ага, сейчас прям слезу пущу. Доводилось уже слышать про обращение с нашими ранеными в лагерях, и как такие вот врачи их там лечат. Ладно, убивать тебя все равно не будем, сделаем вид, что поверили в твою белую пушистость.
- А Ваш сосед не желает представиться?
- Цальмайстер-аспирантен Михель Залесски, герр лойтнант!!!
Ох и ничего себе! Орет этот начфин, как на плацу на строевом смотре. И даже умудряется сидя принять положение "Смирно"... Опаньки, а сидит клоун не на мешке, а на прикрытом дерюжкой железном ящике-сундуке. Интересненько! Угадайте с трех раз, что в нем. Мне и одного раза много!
- Встать, цальмайстер-аспирантен! - Вот за что гансов уважаю, сначала команду выполнят, потом уже думают, что с этого получится. - Что в ящике? Отвечать!
- ... Герр лойтнант!.. Там... Э-э...
- Не слышу!
- Там... деньги, герр лойтнант! Денежное довольствие!..
- Откройте ящик!
- Но, герр лойтнант,.. Я Вас очень прошу!..
- Открывайте!
"Финик" от волнения стал полностью красным, хоть папиросу об него прикуривай. Переживает, однако. Можно подумать, мне лично нужны его рейхсмарки! Никакой другой поклажи у него с собой нет, значит, ведомости должны лежать внутри. Вот я и хочу посмотреть, кому денежки предназначены. Просто так, из праздного любопытства и от нечего делать.
- Цальмайстер, открывайте, или я сам это сделаю! Посажу на ящик вместе с тротиловой шашкой и подожгу фитиль! Так, или иначе, ящик откроется!..
Тихонько бормоча из опасения навлечь на себя еще большую немилость, чинуша трясущимися ручками пару раз промахивается фигурным ключиком, выуженным из потайного кармашка брюк, мимо нужного отверстия, но потом все-таки отпирает замок и откидывает крышку. Ящик наполовину заполнен мешочками с монетами, сверху лежат пачки банкнот. Как и ожидал, сразу под крышкой обнаруживается картонная папочка. "Лениво" берем и смотрим... Гыр-мыр-пыр ягер компани, это понятно. Первая ведомость - на четырех офицеров, следующая - на нижних чинов в количестве ста восьмидесяти тушек. Стоп!.. А что я интересное пропустил?.. Возвращаемся к офицерской ведомости и читаем: гауптман фон Штайнберг... Старый знакомый... И, как я понимаю, он и руководит поимкой русских партизан. Одной встречи не хватило, соскучился?.. Или отомстить захотел?.. Ню-ню. Мститель крылатый! Орел без самолета! Ладно, поиграем в прятки и догонялки...
Так, смотрим дальше бумажки. Якобы бегло и невнимательно. Оп-па, а это еще интересней! Раздаточная ведомость какой-то "моторизирт машиненгевер абтайлюнг". Я так понимаю, что это байкеры-пулеметчики. И, если у них экипаж - три человека, то против нас играют девять пулеметов. С достаточно хорошей мобильностью. Самое хреновое, - я их в окрестностях еще не встречал. Значит, что? Значит, они или очень скоро прибудут на базу егерей, или будут ждать нас где-нибудь в удобном для них месте...
Ага, еще и рота ландвера где-то должна поблизости находиться... И кавэскадрон... Гансам не откажешь в масштабности. Начнут искать всем кагалом, кого-нибудь из моих и прищучат! Пора отсюда сваливать. Вот только дождусь группу Оладьина, и, как сказал шакал Табаки: "А мы уйдем на север". Желательно, незаметно...
Что-то я задумался не вовремя. Совсем про собеседников забыл.
- Цальмайстер, возьмите свои бумаги. Что касается денег... Я еще подумаю, как поступить со всем этим богатством.
Возвращаемся к эскулапу. К нему тоже есть несколько вопросов... В этот момент меня окликает Чернов, закончивший инвентаризацию повозок:
- Вашбродь! В телегах мешки с крупой, консерва в ящиках, галеты, бидон с керосином и чтой-то докторское. Бинты, склянки разные, порошки.
Боковым зрением замечаю, что "финик" прислушивается к нашему разговору, причем, делая вид, что его это абсолютно не интересует. Но в глазах промелькнуло понимание... Он, что, русский язык знает?.. А это - идея!
- Берите три ящика консервов, галеты ... Или вот что, зови кого-нибудь из своих, пусть этих посторожит, я сам посмотрю...
Вместе с Михаилом идем к телегам, по пути объясняю ему, какой спектакль должны сейчас разыграть перед гансами. Через несколько минут возвращаюсь обратно, чуть позже подбегает Чернов.
- Вашбродь, все сгрузили, как Вы и сказали! С остальным что делать?
- Мешки вспороть, крупу - ровным слоем по поляне. Пусть воробьи с синичками порадуются. Лошадей выпрячь, повозки облить керосином, и поджечь. - Краем глаза вижу, как чинуша ловит каждое наше слово. Вот и ладненько! - Обозников пока не развязывать. Еще не придумал, что с ними делать. И с этими - тоже.
О, краснощекость резко уменьшилась. Теперь рядышком сидят две бледных тени отца Гамлета, - финик якобы незаметно перевел фразу доктору. Ну, а теперь, - самое главное!
- Из медикаментов взять пару десятков бинтов, остальное - оставить здесь.
Михаил, изображая недоумение, вступает в спор:
- Вашбродь! Дык у меня же во взводе из двадцати - семеро ранетых! И трое - тяжко! Давайте все заберем, нам же по лесам еще неделю шастать!
Цальмайстер, делая вид, что любуется окружающим пейзажем, превратился в одно большое ухо. Ну, слушай, слушай...
- Чернов! Сам сказал, что раненых семеро. Это сейчас - три версты до лагеря. - Как бы автоматически машу рукой за спину, в сторону противоположную "стойбищу". - А потом уходить под Раву надо. Нам и их тащить, и весь этот груз? Не потянем... Все, делай, как сказал!
Деза ушла прямо в широко распахнутые уши! Теперь займемся финансовым вопросом. Желания тащить тяжелый железный ящик с собой нет абсолютно никакого. Но и оставлять здесь его тоже нельзя... Значит, придется помучиться.
- Залесски!. Я, конечно же, верю в вашу честность, но, кажется, слишком велико будет искушение присвоить деньги, списав это злодеяние на русских бандитов. Не пытайтесь лепетать что-то о мародерстве. Поскольку деньги еще не выданы на руки, они являются собственностью Германской империи, с коей моя страна находится в состоянии войны. Поэтому, я забираю ящик с собой. А для того, чтобы это действо ваше начальство не посчитало банальным разбоем, составим бумагу примерно следующего содержания: Я, представитель Российской Императорской армии такой-то, в присутствии цальмайстер-аспирантена Михеля Залесски и ассистенцарцта Йозефа Вальтрауба реквизировал деньги в сумме (прописью). Дата, наши подписи. И составить документ необходимо в двух экземплярах. Один - вам, один - мне. В этом случае, если мне будут предъявлены обвинения в криминальных действиях, я сумею оправдаться. Понятно? Вот и славно. Будьте добры, ключик... А эти ведомости можете оставит себе на память о нашей встрече.
На "финика" больно было смотреть, когда он корябал карандашом текст на обратной стороне одной из раздаточных ведомостей. На мордочке - вселенская скорбь и уныние, ручонки трясутся от жадности, но деваться некуда. Отдать такое богатство в алчные руки жестоких русских варваров!.. Ничего, сейчас мы тебе сейчас еще один сеанс шоковой терапии проведем!..
После написания "индульгенции" к нам подходит Чернов, невзначай так поигрывая ножом, и задает очень своевременный вопрос:
- Вашбродь, а с германцами что делать?
- А что нужно делать с солдатами противника? Которые не сдались в плен сами, а взяты "с бою"? А, унтер?
В этот момент прорывается просительный писк доктора, которому начфин нашептывает перевод разговора. Вот интересно, есть у него в роду одесские корни? На мордочке написано что-то типа: "Таки я вас умоляю, дайте мине сказать за эту тему!":
- Герр лойтнант... Вы же обещали нас не убивать...
- Вальтрауб, я не собираюсь вас расстреливать.
- Я позволю себе попросить герра лойтнанта во имя христианского милосердия отпустить возниц вместе с нами... Они.. Они не являются солдатами... Ну, в смысле, никогда не были на фронте, не стреляли в Ваших солдат... Им уже много лет, у них - семьи, дети... Не оставляйте их без кормильцев...
Да вижу я, что тут зольдатен только по названию. Мужики, которым уже за сорок, если с чем и умеют обращаться, так это с хомутом и вожжами. Но ты уговаривай, уговаривай меня, чтобы я проявил великодушие, а не кровожадность, присущую всем варварам.
- Герр лойтнант, Вы же незлой человек... Пожалели лошадей... Проявите благородство к этим пожилым мужчинам, у них - большие семьи, отпустите их с нами... Они будут молиться за Вас...
