На следующий день, 13 января, министр внутренних дел Сергей Никифорович Круглое доложил Сталину, Молотову, Берии, Ворошилову и Жданову о том, что органы милиции начали следствие. Но сразу же по Москве пошли слухи: Михоэлса убили. Не так трудно было предположить, кто мог отдать такой приказ и почему. Еще до того, как открылись архивы, авторы многих детективных романов братья Аркадий и Георгий Вайнеры написали художественную версию убийства Михоэлса «Петля и камень в зеленой траве».
После того как начали открываться архивы, писатель Александр Михайлович Борщаговский написал книгу «Обвиняется кровь» о суде над членами Еврейского антифашистского комитета и об убийстве Михоэлса.
Молодой тогда театральный критик Александр Борщаговский 7 января 1948 года провожал Михоэлса в его последнее путешествие в Минск…
Как именно его убили, известно.
2 апреля 1953 года после смерти Сталина Лаврентий Павлович Берия, который вновь взял на себя руководство госбезопасностью, написал письмо председателю Совета министров Георгию Максимилиановичу Маленкову. В нем излагаются обстоятельства смерти Михоэлса. Убийство Михоэлса, по словам Берии, организовал бывший министр государственной безопасности Белоруссии Лаврентий Фомич Цанава по указанию бывшего министра государственной безопасности Абакумова, к тому времени уже давно сидевшего в тюрьме.
Абакумов на допросе рассказал:
— Сталин дал мне срочное задание быстро организовать работниками МГБ СССР ликвидацию Михоэлса под видом несчастного случая. Непосредственно операцией по убийству Михоэлса руководил первый заместитель Абакумова генерал-лейтенант Сергей Иванович Огольцов.
Убийство произошло 12 января 1948 года. Вечером, после ужина, Голубову позвонили и попросили вместе с Михоэлсом прийти на еврейскую свадьбу. Машину за ними прислал министр госбезопасности Белоруссии генерал-лейтенант Лаврентий Цанава. Два чекиста доставили их на дачу Цанавы.
Это было примерно в 10 часов вечера. Там, на даче, их убили дубинкой и для маскировки раздавили грузовой машиной. В полночь трупы отвезли в город и бросили на одной из глухих улиц. Утром трупы обнаружили.
Светлана Аллилуева, дочь Сталина, в своих воспоминаниях рассказывает, что помнит тот момент, когда Сталину доложили о смерти Михоэлса: «В одну из тогда уже редких встреч с отцом у него на даче я вошла в комнату, когда он говорил с кем-то по телефону. Я ждала. Ему что-то докладывали, а он слушал. Потом, как резюме, он сказал:
— Ну, автомобильная катастрофа.
Я отлично помню эту интонацию это был не вопрос, а утверждение, ответ».
Дочь Сталина добавляет: «Автомобильная катастрофа» была официальной версией, предложенной моим отцом, когда ему доложили об исполнении… Отцу везде мерещился «сионизм» и заговоры. «Сионисты подбросили тебе твоего первого муженька, — сказал мне некоторое время спустя отец. — Сионизмом заражено все старшее поколение, а они и молодежь учат».
Спорить было бесполезно, пишет Светлана Аллилуева. Сталин повсюду видел врагов: «Это было уже патологией, это была мания преследования от опустошения, от одиночества… Он был предельно ожесточен против всего мира».
Один из исполнителей, полковник Федор Григорьевич Шубняков, награжденный за это специальным указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 октября 1948 года орденом Красной Звезды, после смерти Сталина написал рапорт об убийстве Михоэлса. Огольцова и Цанаву, получивших ордена Красного Знамени, лишили орденов и арестовали.
Огольцова после ареста Берии выпустили на свободу и в 1954-м уволили в запас. Правда, в 1959 году он был постановлением правительства лишен генеральского звания «как дискредитировавший себя за время работы в органах и недостойный в связи с этим высокого звания генерала».
Цанава умер в октябре 1955 года в тюрьме.
Писатель Александр Борщаговский считает, что показания Абакумова скрывают реальную картину. Убийство Михоэлса было задумано не в один день, а готовилось долго и тщательно.
За два дня до поездки Всероссийское театральное общество вместо театрального критика, уже оформившего командировку, послало Голубова, который вырос в Минске и который был тайным осведомителем МГБ. Голубов ехать не хотел, обмолвился, что его очень попросили…
По мнению Борщаговского, Михоэлсу уже давно была уготована роль главы антисоветского еврейского националистического центра, проводившего подрывную работу против Советского Союза по указаниям из США. А устранили Михоэлса потому, что министерство госбезопасности и Абакумов боялись выводить Михоэлса на уже готовившийся процесс над еврейской интеллигенцией. Михоэлс не стал бы играть по указке следователей. Его характер и сила воли, мощь его личности сорвали бы процесс. Мертвый Михоэлс был удобнее…
Мог ли всесильный Абакумов опасаться непослушания одного из арестованных?
Мог. Пытки и издевательства над самим министром, вскоре арестованным, не сломили Абакумова. Он проявил силу воли перед лицом смерти. Мог подозревать такую силу воли и в других. Но он ли решал, от кого и как избавляться?
В момент убийства Михоэлса еще не до конца было решено, какую роль ему отвести. Его похоронили с почетом.
24 мая 1948 года был вечер памяти Михоэлса. Выступал писатель Илья Эренбург. Он говорил о роли Михоэлса в жизни еврейского народа и с симпатией отозвался об Израиле (еврейское государство еще не стало для Сталина врагом):
— На сегодняшнем вечере, посвященном памяти большого актера и большого человека Соломона Михайловича Михоэлса, я хочу еще раз напомнить — бессмертная жажда: это сухие губы народа, который издавна мечтал о справедливости, который, запертый в душных гетто, добивался правды, за других пел и для других бунтовал…
Сейчас, когда мы вспоминаем большого советского трагика Соломона Михоэлса, где-то далеко рвутся бомбы и снаряды: то евреи молодого государства защищают свои города и села от английских наемников. Справедливость еще раз столкнулась с жадностью. Кровь людей льется из-за нефти. Я никогда не разделял идеи сионизма, но сейчас речь идет не о идеях, а о живых людях… Я убежден, что в старом квартале Иерусалима, в катакомбах, где сейчас идут бои, образ большого советского гражданина, большого художника, большого человека, вдохновляет людей на подвиги…
Только через несколько месяцев после убийства Михоэлса в документах МГБ великого артиста стали изображать агентом сионизма, жалким заговорщиком, который торгует родиной, русской землей, который желает оторвать от России Крым и отдать его американцам. Михоэлса уже задним числом подверстывали к создаваемому на Лубянке «еврейскому заговору».
Так почему же его убили в ночь на 13 января?
Профессор Наумов считает, что толчком послужили сообщения о личной жизни Сталина, появившиеся в американской прессе. Сталин был взбешен и потребовал от МГБ выяснить, от кого американцы получают эти сведения.
Найти реальный источник информации министерству госбезопасности было не под силу. В МГБ придумали вариант, который явно устроит Сталина: сведения о великом вожде распространяет семья Аллилуевых, родственники покойной жены Сталина, которых он не любил. Аллилуевых и так арестовывали одного за другим.
А как информация от Аллилуевых попала за границу? Через Еврейский антифашистский комитет, который с военных времен по решению ЦК снабжал мировую печать статьями о жизни в Советском Союзе. В МГБ составили досье: Михоэлс настойчиво интересуется жизнью Сталина.
Арестовали человека, близкого к Аллилуевым, а у него был знакомый, который бывал в Еврейском антифашистском комитете. Вот и преступная цепочка. А тут еще у Светланы Сталиной появился новый муж, Григорий Мороз, который не нравился Сталину, потому что он еврей.
Судя по документам, 10 января Сталину представили справку о том, что мир узнает о его личной жизни через Михоэлса. Сталин рассвирепел и приказал уничтожить артиста.
Абакумов доложил:
— Михоэлс едет в Минск.
— Там все и сделайте, — приказал Сталин.
Костоломы из МГБ совершили двойное убийство в Минске так грубо и кустарно, что уже на следующий день люди почти открыто стали говорить, что Михоэлс убит.
«ЧТО ОН, ИНСТИТУТКА?»Почему же Сталин так болезненно реагировал всего-навсего на статью в американской прессе?
Дело в том, что была уже одна история с американской прессой. В 1945 году, после окончания войны, Сталин уехал отдыхать на юг и пробыл там достаточно долго. На хозяйстве остался глава правительства Молотов, который вдруг утратил привычную осторожность, расслабился.
На приеме в Кремле он сказал иностранным корреспондентам, что в стране будут перемены, ослабнет цензура. Американские журналисты еще от себя написали, что теперь, может быть, Молотов вновь станет главой правительства, потому что Сталин стар, болен и скоро покинет свой пост.
