не жила и, по большому счету, не имела к нему особого отношения), не вписалась ни в какую из всех тех многочисленных команд, групп и группировок, на которые поделилась «элита» России. И нашла себя на Украине, в свите бывшего президента Грузии Саакашвили, на тот момент командовавшего Одессой. Что в России ее как публичную фигуру похоронило.
С другой стороны, не зря сказано, что на детях природа часто отдыхает. Наверное, ей мало было взять семейную фамилию, чтобы получить достаточную долю семейных достоинств. И тут имеет смысл сказать, что достоинства у Гайдара были куда бо́льшие, чем у его успешных и состоятельных (а иногда и сверхбогатых) соратников, некоторые из которых до сих пор при власти. По крайней мере, смелым он был. И людей мог за собой увлечь. Хотя безжалостным был не меньше. Скорее больше.
Что представляла бы собой Россия, если бы в ней не было Гайдара? Который в 1993-м без колебаний поднял московскую интеллигенцию, собрал людей у мэрии и только поэтому путч Руцкого и Хасбулатова был разгромлен. Можно до морковкина заговения кричать, что президент расстрелял законно избранный народом парламент, но это был путч. И результаты его были понятны. Или его давили в зародыше. Или в стране начиналась гражданская война. Со всеми теми результатами, которые в России может принести гражданская война.
Война, в конечном счете, все равно началась – в Чечне. Страшная. Подлая. Глупая. И продолжалась, пока с ней не удалось покончить ныне правящему Верховному, которому мало кто за это сказал спасибо. Но тогда обошлось. А если б не обошлось… Украинский майдан в полной мере иллюстрирует, что бывает, когда не обходится. Причем похоже, что рассыпаться страна могла тогда в любой момент. Она и теперь может, но вероятность намного меньше. И в этом есть некоторая доля исторической миссии Гайдара.
Автор написал последнюю строчку, и его уж перекорежило от ее официозности. Пытался найти другие слова – не нашлись. Наверное, не зря. Историческая миссия – понятие старое, как сам мир, затертое до дыр и требующее немедленно дать с размаху по голове тому, кто его употребляет всуе. Вот и автор не смог найти лучшего определения. Но похоже, что миссия эта на самом деле есть. Не у всех – насчет народа как основной движущей силы истории в свое время отцы-основатели марксизма соврали. Но у некоторых есть наверняка.
Причем не в том дело, что вышел из толпы герой, совершил героический подвиг и ушел в красивый закат. И совершить он может вовсе не подвиг, а нечто с отрицательным знаком. Или вообще непонятно с каким. Насчет конца СССР и начала новой эпохи до сих пор идут споры. То ли оно было к добру. То ли к худу. То ли хотелось одно, а получилось другое. Специально и по злому умыслу или случайно и не стоит копаться в прошлом – отдельный вопрос. Но что в меру разумения или его отсутствия Гайдар там был одной из центральных фигур, споров нет.
Речь даже и не о самом Гайдаре. Просто когда писались эти строки, вышла из печати книга Петра Авена и Альберта Коха с соответствующим названием. Коллекция их интервью с непосредственными участниками событий начала 90-х. Кто-то из этих людей ушел из власти, а кто-то в ней остался, как непотопляемый Чубайс. Кто-то автору симпатичен, кто-то нет, а кто-то вызывает смешанные чувства. Как те же авторы, из которых Кох малоприятен, а Авен хорошо знаком и, хотя не является героем его, автора, романа, никогда ему на ногу не наступал. Хотя наступал многим.
Книга у них получилась замечательная. Во-первых, она, похоже, абсолютно честна, и это удивительно. Политические мемуары вовсе не тот жанр, в котором честность, искренность и непредвзятость суждений превалируют. А книга эта именно что мемуары. Хотя и в форме интервью. До того как выйти под единой обложкой, они печатались в русскоязычном «Форбсе» и впечатление производили то же самое – убойное. Невозможно было оторваться. Читаешь – и то ли шерифа звать, то ли кольт нащупывать. Хотя и то и другое – поздно.
Как и почему едва ли не самые лукавые игроки российского политическо-финансового рынка издали по-настоящему искреннюю книгу о временах его формирования, вопрос особый. Может, такой у них особо извращенный стеб. Или им уже все равно. Или сказался их цинизм в особо крупных размерах. А может быть, все дело в личности Гайдара, которому посвящена книга. И в том, что все они были меньше и мельче его. Даже если были намного богаче. И смотрели они на него всегда снизу вверх. Но это во-первых.
Во-вторых, она интересна. Автору она особо интересна тем, что добрую половину тех, кто излагал Авену и Коху свои воспоминания на тему «Гайдар и начало 90-х», он знает сам – и это действительно те люди, которых он знает. С их достоинствами и недостатками. Без купюр – детям до шестнадцати лет книгу читать можно и даже нужно, но отрокам младшего школьного возраста ее лучше все-таки не давать. Со всеми тараканами, которые у каждого из них сидят в голове. Что потрясает, если знаешь, насколько все они закрыты и какие блоки во время интервью включают.
Наверное, все дело в том, что говорили с ними не корреспонденты, а свои. Из той же команды. Из того же социального слоя. И того же круга. Что для людей этого типа всегда важно. Поскольку чувствуют они себя комфортно только со своими. В их обществе готовы не то чтобы расслабиться – не расслабляются они никогда, но говорить чуть свободнее, чем в чужой компании. Ничего особого не скажут, но другая интонация, другие нюансы, другой подтекст – и все становится ясным, как на ладони.
В-третьих, книга информативна и полезна. Прочтешь ее, вспомнишь свои собственные впечатления, сравнишь одно с другим… И понимаешь, в частности, что происходит в стране, именуемой Российской Федерацией, сегодня. Когда угрозы голода больше нет, а демократия и свобода есть. Причем те, кто правит, ни на йоту не поумнели, ничему не научились и ни на что, кроме болтовни, взаимной грызни и растаскивания страны по карманам, по-прежнему не способны. Поучительно, аж зубы скрипят.
Автор относится к той категории недобитой советской интеллигенции, которая за Гайдара, не без ворчливой критики его команды и того, что она делала или, наоборот, не делала, была готова стоять насмерть. И если бы понадобилось, то и стояла бы. Не за Ельцина, который во всей своей красе вызывал оч-чень смешанные чувства. Не за теоретическую демократию, как ее понимала восторженная и наивная уличная масса. Видна
