Огненно-рыжие волосы, пышные и длинные, расстилались по подушкам. На ее лбу и груди блестели бисеринки пота, полные алые губы приоткрыты. Она дышала тяжело, почти с шипением выпуская воздух раздувающимися ноздрями. Глаза были полузакрыты.
Протектор Кадиллиц Безымянный-9, когда-то — дочь барона Харга Зара, Агнесса Зара. Она умирала, я видел это так же отчетливо, как и то, что на левой руке привязанного к креслу Дитена Графопыла отрезаны два пальца.
— Любуешься? — спросила она низким голосом.
Я сделал еще один шаг, оперся о деревянную голову кабана и перевел взгляд на Самурая. Он молчал, кривя губы в усмешке, и перекатывал на ладони глиняный кувшинчик.
Призрак выступил из темного закоулка сознания, постукивая колом по стенкам моего черепа и оставляя наполненные красной жижей следы.
— Что снаружи? — спросила Агнесса. Я улыбнулся ей.
— Твой эльф закидал ловушками эплейцев, но их колдун и Красная Шапка целы. Сейчас они сцепятся и…
Мою метку пронзил импульс, за дверью мелькнула яркая вспышка.
— Плазмоди там нет? — В голосе Протектора не было удивления.
— Нет, и мне интересно, почему Песчаный не хочет заполучить фиалу?
— В отличие от других, он знает, что находится в ней. И хочет просто уничтожить ее. Ведь он мой старый враг.
Я опять взглянул на Самурая, помимо воли слыша это — топ… Топ… ТОП… — и видя, как Призрак бежит за мной по старому кладбищу, в его руках кол, а на колу…
От усилия, с которым я отогнал воспоминание, подогнулись ноги, и я вцепился в голову деревянного кабана.
Агнесса уперлась локтем в подушку, привстала и потянулась к столику возле кровати. Там стоял бокал.
Нижняя часть ее тела оставалась под одеялом, и мне вдруг показалось, что она уже не способна двигать ногами.
— Чем ты больна, Агнесса?
Она отпила из бокала и откинулась на подушки.
— Не видишь?
— Нет.
— Посмотри внимательно. Это заметно.
Три быстрые вспышки проникли в спальню, озарив красивое властное лицо. Рыжеволосая широко раскрыла глаза.
Они были рубиновыми. Последняя стадия болезни — не покрыты рубиновыми крапинками, но целиком налиты густым рубиновым цветом.
— У тебя? — Я уставился на нее. — Но как, Агнесса? Разве у людей бывает…
Глаза опять полузакрылись.
— Лекари полагали, что нет. Но, как оказалось, этим можно заразиться. От больного эльфа.
— Ты… с эльфом?..
Она улыбнулась уголками губ:
— И не только с эльфом. Ты ведь меня знаешь…
Я новым взглядом окинул спальню, эту огромную кровать, ковер… и молчащего Самурая. Нет, его глаза не имели следов рубинового тритона.
— Оказывается, я плохо знал тебя, Агнесса. Власть сделала тебя извращенней.
— Не Агнесса, Джанки. Я — Протектор Безымянный. Я — «он», не «она». Это старая традиция, Протектор не может быть женщиной. Теперь скажи, зачем ты пришел сюда? Все это… — она медленно подняла руку и показала на дверь, — затеяно лишь ради того, чтобы отомстить мне? Глупо. Где фиала?
Опять вспышка снаружи, потом донесся визг Красной Шапки, и пол дрогнул — что-то там обрушилось.
— Для чего тебе заклинание, Агне… Протектор?
— Моя последняя надежда вылечиться.
— И все?
— Все? Нет. Еще — власть. Но это второе. Первое — вылечиться.
— Говорят, ты вступила в перемирие даже с корсарскими Капитанами. Плавала к ним на каком-то таинственном корабле. Где этот корабль? И зачем тебе понадобились корсары?
Тыльной стороной ладони она провела по лбу.
— Он внизу. Этот корабль — единственный, больше таких пока нет. Я хотела обменять его на лекарство — у полузверей есть лекарства, которых нет у нас. Бесполезно, выяснилось, что тритон они не лечат. Но макгаффин… Где он, Дэви?
За моей спиной раздался грохот, и Самурай метнул в дверь горшочек, который все это время держал в руках. Приседая, краем взгляда я заметил фигуру в дверях — горшочек ударил Красную Шапку в грудь и разбился. Моя метка запульсировала, а шаман отшатнулся и исчез.
— Странно, что нет Плазмоди, — повторила Агнесса. — Где макгаффин, Дэви?
— Я уничтожил его, — произнес я.
Опять ее глаза широко раскрылись. Я заметил, как голова Самурая дернулась, и он уставился на меня, как чуть повернулся в кресле покалеченный Большак.
Но ведь на колу ничего не могло быть! Когда он бежал по кладбищу, на колу уже ничего не было. Вот двор вокруг поместья баронов Дэви и торчащий из земли кол, ограда, склон холма, по которому я бегу — не просто бегу, убегаю от того, кто преследует меня…
— Пойми, Дэви, врать нет смысла. Он станет пытать тебя, и ты все равно расскажешь. Ведь ты врешь?
— Нет, Протектор, не вру. Аскетка тогда смогла пробраться сюда, а здесь упала без сил. Фиала лежала под кроватью, под этой самой. Откатилась туда, когда аскетка упала. Она показала мне в эту сторону и умерла. Сначала я не понял, но потом… Я ведь тоже лежал — и просто увидел фиалу на полу. Я успел схватить ее, убегая от Неклона, и забрал с собой в Старые горы.
Самурай недоверчиво покрутил головой, взял еще один горшочек и задумчиво покатал его на ладони, будто примериваясь, куда бросить — в меня или в дверной проем. Я сделал шаг назад и выглянул. Уже стемнело, стелющийся над городом дым был почти невидим. По руинам кто-то карабкался вверх.
— Назад! — приказала Агнесса, и я шагнул обратно. — Если бы макгаффин находился у тебя, за это время ты бы не выдержал, воспользовался им. Но ты… такой же, как и раньше. Ты врешь.
— Протектор, я не колдун. Даже пират из меня плохой. Ты должна понимать, какая сложная и мощная структура была заключена в фиале. Я приоткрыл ее, попытался разобраться… Макгаффин чуть не убил меня. Только то, что я находился в Старых горах, меня и спасло. Их энергия сдержала мощь макгаффина. Но я не знал, что предприняли вы с Неклоном, насколько важен макгаффин для вас. Вы могли собрать большой отряд, целую армию и отправить ее на поиски в горы. На год, на два, пока меня не найдут. И если уж я не мог воспользоваться макгаффином, значит, им не должен воспользоваться никто другой. Я выбросил его.
— Выбросил?! — Самурай захохотал, резко, будто залаял. — Так просто — выбросил! Куда же?
— Там был колодец. Отверстие в полу пещеры.
Агнесса приподнялась над подушками.
— Ты помнишь это место? Покажешь его нам…
Я покачал головой:
— Нет, Протектор. Я не услышал звука падения. Вообще никакого, даже очень тихого. Понимаешь, что это значит? И еще одно. Этот колодец я использовал как печку. Не знаю, почему, но из него всегда шел жар. После того, как я бросил фиалу, жар вдруг полыхнул так, что мне пришлось отбежать, а потом он опять стал прежним. Нет, фиала уничтожена, макгаффин растворился в Патине.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
