- Благодарю, папа, - ответила я и, скользнув взглядом по вытянувшемуся лицу матушки, посмотрела на человека, мнение которого меня, действительно, волновало. Впрочем, сверкающий взор Бенедикта был лучше всяких слов, ведь он смотрел на меня так, словно вокруг не было никого. Будто мы стояли друг против друга в совершенной тишине. Казалось, мир застыл, а время остановилось. Глаза Кэшема впились в мои губы, и я отчего-то почти физически почувствовала, что бы он хотел сделать со мной, окажись мы наедине и не собирайся отправиться в гости. И от этого ощущения сладко заныло где-то в груди, вызывая невольную, пусть и немного скованную, улыбку.
- Дорогая, как же вам идут яркие цвета! Впрочем, я уже говорила об этом, - нарушила волшебство герцогиня, после чего легко подтолкнула локтем сына, побуждая последнего к действию.
- Аврора, ты восхитительна, - произнес Бен ровным голосом, но я смотрела в его глаза, и они говорили куда больше, чем тысячи слов.
- Да, - протянула моя матушка. – Похоже, я немного не доглядела тебя, дорогая, - выразилась она в своем духе. – Наряжай я тебе подобным образом, не было бы тех трех лет ожидания.
Подоспевший слуга подал мне теплый плащ и шляпку, а Бен, приняв верхнюю одежду из рук лакея, помог мне накинуть плащ на плечи, взяв на себя обязанность слуги.
Все, и мои родители, и Бенедикт с четой Астер, уже были готовы отправиться в гости. Кажется, только я задержалась, слишком много внимания уделив в этот раз своей внешности. Но ничуть не жалела об этом, потому что взгляд Бена и то, как он касался меня, надевая плащ, говорили о многом.
- Вы явно недооценили привлекательность старшей дочери, - тихо заметил герцог, после чего предложил руку супруге, и мы все, разбившись на пары, отправились к выходу.
Внизу, рядом с лестницей, стояло два экипажа. В один забрались родители и Астеры. Кажется, матушка хотела настоять на том, чтобы ехать со мной и с Бенедиктом, но герцогиня мягко направила ее в свою карету, а затем, как мне показалось, оглянулась на нас и лукаво подмигнула сыну. Еще я заметила грума, оседлавшего великолепного тонконогого жеребца из конюшни Кэшема. Зачем он сопровождал нас, поняла не сразу. А лишь позже, уже во владениях наших соседей. На мой вопрос, Бен лишь улыбнулся и сказал, что я все узнаю и пойму, когда придет время.
Пусть подобный ответ не успокоил мое любопытство, но настаивать не стала, зная, что если Бенедикт и делает что-то, то это правильно и необходимо. Мне давно уже пора научиться доверять супругу, так почему не начать делать это прямо сейчас?
Признаться, когда ехали по дороге, где не так давно едва не случилась беда, мое сердце сжалось от страха. Но Бен, предвидя подобную реакцию, взял мою руку в свою и легонько сжал, словно пытаясь поделиться своей силой и спокойствием.
Удивительно, но это помогло.
- Волнуешься? – спросил он тихо, заметив, как я невольно поглядываю в окно, туда, где в темноте угадывался океан. Сизые облака плыли над широкой водой, а луна, уже перешагнувшая порог полнолуния, начала убывать, что, впрочем, никак не сказывалось на великолепии лунной дорожки, бегущей по волнам.
- Мне кажется, я еще не скоро смогу спокойно проезжать по этой дороге, - ответила честно.
Бен ничего не сказал, лишь притянул меня к себе и пользуясь тем, что мы находились в экипаже одни, накрыл мои губы своими губами в быстром, но остром до сумасшествия, поцелуе от которого голова тотчас пошла кругом.
- У меня самая прекрасная жена на свете, - шепнул он мне тихо, касаясь губами моих волос. – А остальное забудь. Я никогда и никому не дам тебя в обиду. Верь мне.
- Верю, - шепнула в ответ, прикрывая глаза от этой сладкой ласки.
Скоро мы прибудем к Фрейзерам, но отчего так хочется просто ехать и ехать, куда глаза глядят, и сидеть вот так, тесно-тесно друг к другу. Чувствовать руки Бена на своих руках и его губы, такие нежные, но обжигающие.
Давно стоило признаться, что я влюбилась. Могла ли прежде знать, во что выльется наша взаимная неприязнь и этот договор? Нет. Не после его слов о том, что он никогда не полюбит такую, как я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но полюбил. Я чувствую искренность в его глазах, в прикосновениях, в этом взоре, который проникает в самое сердце, заставляя его биться все сильнее.
- Что думаешь о странном грабителе? – вдруг отстранившись, спросил муж.
Я удивленно моргнула. Вопрос, конечно, был важный, но слишком разительным показался переход от обсуждений чувств и этой неприятной правды.
- Не знаю, - сказала честно.
- Я могу лишь предположить, но эти предположения мне совсем не нравятся. Сегодня же напишу Флеггу. Надеюсь, он разберется, - Бен ласково коснулся моей щеки. – Просто будь осторожнее вдвойне. Я не хочу тебя пугать и мы уже обсуждали данный вопрос.
- Я помню. Никуда без тебя или без твоего отца, - ответила почти весело, но толика страха уже забралась под кожу.
Неужели все это происки Харбора? Но зачем? Понять бы. Бен верит в то, что мой несостоявшийся жених то ли решил мне отомстить за отказ, то ли еще по какой причине держит на меня зло. Но так ли это? Да, Харбор мне отвратителен, он не нравится мне, но чтобы мужчина пошел на преступление?
Нет. Я не хотела верить в это, но каким-то подсознанием понимала, что скорее всего, Бенедикт прав.
**********
Фрейзеры лично встречали нас перед домом. Лора была просто восхитительна в нежно-голубого цвета платье с цветами в волосах. Ее брат и хозяин дома надел строгий костюм, подчеркивавший стройную фигуру мужчины. Оба стояли на подъездной дорожке глядя, как наши экипажи останавливаются перед домом.
Первыми выбрались герцог и мой отец. Затем слуги помогли выбраться леди Вайолет и моей матушке. Бен не стал дожидаться, когда к нам подойдут слуги из замка. Вышел наружу и подал мне руку, с улыбкой глядя в глаза.
- Герцог Астер! Герцогиня! – Линдон низко поклонился гостям, затем поприветствовал моих родителей, выразив надежду, что его замок и ужин им понравится, и только после этого подошел к нам с Беном.
- Рад, что вы приняли приглашение, дорогие соседи, - произнес он.
Лора, с живостью подростка, подскочила ко мне и мы обменялись приветствиями, поцеловав друг друга в щеку.
- Лорд Фрейзер, могу ли я попросить вас уделить мне минуту вашего времени? – спокойным тоном обратился к Линдону Бенедикт.
Если Фрейзер и удивился, то не подал виду. Кивнув, он взглянул в ожидании на Кэшема, а мы с Лорой удивленно переглянулись.
- Я не имел возможности ранее поблагодарить вас за то, что вы сделали для моей матери и супруги, - начал Бенедикт. – Но сегодня, пользуясь приглашением на ужин, хочу ответить любезностью на ваш добрый поступок.
Бен вскинул руку и подозвал грума, который успел спешиться и теперь стоял за экипажем, держа под уздцы красивого жеребца.
Во взгляде Линдона промелькнуло понимание.
- Это вам от нас с отцом, - сказал Бен. – Конечно, жеребец не может окупить все то, что вы сделали для наших любимых женщин, но мне хотелось бы, чтобы вы приняли его от нас как заверения в признательности и дружбе между нашими семьями.
Линдон изогнул бровь и несколько мгновений мужчины пристально смотрели друг на друга. Неожиданно я поняла, что сейчас Фрейзер откажется от подарка, а потому шагнула вперед и улыбнувшись, произнесла:
- Мы обязаны вам жизнью, милорд. Примите эту малость, как нашу благодарность, - и замерла, ожидая услышать ответ.
Взгляд Линдона претерпел изменений. И теперь я была точно уверена, что он хотел отказаться и отказался бы, но, кажется, мои слова возымели действие, потому что после минутного затяжного размышления, отразившегося на его лице, мужчина выдавил улыбку.
- Спасибо. Он прекрасен, - Фрейзер взглянул на подарок. – Как его имя?
- Шторм, - ответил спокойно Бенедикт.
- Шторм из Штормового предела, - усмехнулся сосед. – Очень символично.
Мужчины взглянули друг на друга и впервые я увидела между ними какую-то пробежавшую нить. Показалось, или непонятная вражда дала трещину? О, как бы мне хотелось, чтобы это было именно так!
