отделение. Он, вроде, настроен миролюбиво.
— Товарищ сержант, а может, ты его сам, без меня, оформишь? — решил я ещё раз задействовать Харизму и начал врать. — У меня командировка в Питер, там меня люди ждут. Если опоздаю, то меня могут уволить, а мне семью надо кормить. Войди в положение, будь добр.
— Не положено! Вам сейчас надо написать заявление.
— Зачем? Не надо мне такого счастья. Меня же потом на суды, очные ставки и прочее затаскают. А мне работать надо.
— А кем работаете?
— Инженер я. Жена — учитель-русак. Сам понимаешь, денег мало, вот и кручусь — мечусь по командировкам.
— Ну, если без заявления, то…
— А у этого ещё деньги из кармана выпали, когда я нож у него забирал, — сказал я, решив добавить «песка» на чаше весов у полицейского в мою пользу. Я достал сдачу, забранную мною у кассира вместе с билетом. Уголовник расплачивался пятитысячной купюрой и сдача была хорошая. Я её отчётливо продемонстрировал менту, когда достал из своего кармана и положил в наружный карман куртки удерживаемого мной уголовника.
Урка молчал, то ли испугался ножа, то ли болевой был сильным, то ли у него с законом было не всё в порядке. Он, наверное, обдумывал, как бы ему из этой ситуации выкрутиться, вот и не до разговоров ему было. Мент, проводив взглядом деньги с чуть заметным интересом, пошёл мне навстречу:
— Ладно, можете быть свободны, — отпустил он меня и добавил для моей жертвы. — А ты — за мной пойдёшь, разберёмся, что ты за карманник.
Я поспешил поблагодарить полицейского и унёсся на перрон, провожаемый начавшимися причитаниями уголовника. У того, наконец-то, прорезался голос, и он начал пытаться втирать менту, что нож вообще не его, и никакой он не карманник, а бизнесмен. В этом можно было усомниться любому, ведь видневшиеся на нём наколки отчётливо демонстрировали его уголовное прошлое. Чёрт знает, что там с ним будет дальше, а мой поезд отправлялся уже через десять минут.
* * *
Сидя в едущем со скоростью двести сорок километров в час поезде, я обдумывал, что так положительно сыграло в моей беседе с полицейским. Харизма или просто так легли карты. Не знаю точно, похоже и то, и то. Получается, что полагаться мне на этот Параметр сильно не следует.
Занимаясь во время езды Интеллектом, меня отвлёк звонок телефона. Мне позвонила мама. Поздоровавшись с ней, я прикрыл ухо, чтобы стало лучше слышно.
— Вань, я завтра уезжаю. Ты меня проводишь?
— Как завтра?
— А чего тянуть? Я отдохнула, подлечилась, тебя, главное, повидала.
— Нет, завтра не уезжай, давай на следующей неделе. Ты сдать свой билет и взять на другую дату сможешь?
— Вряд ли, я попробую, но…
— Да и чёрт с ним. Самолётом полетишь, я сам тебе билет куплю. Ты из Салехарда в наш посёлок доехать сама сможешь?
— Смогу, но зачем…
— Хочу тебе в понедельник сюрприз сделать. С утра я заеду за тобой, а ты никуда не уезжай, слышишь?
— Вань, ну давай я…
— Нет. Тебе понравится, поверь. Всё, тут со связью плохо, пока.
Мама в своём репертуаре! Хоть бы заранее сказала, я с ней время толком так и не провёл. Поговорив с жёнами по Смайлофону, я попросил их забронировать мне и маме билеты в Минводы, куда хотел с мамой послезавтра съездить.
К моменту окончания наших переговоров, сапсан доехал до Питера, и я начал установку Маячков и Сканирование участников ОПГ в этом городе. Питерские дела я прекратил уже ночью. Пришлось побегать и по городу, и по пригородам. И в ту сауну заглянуть, притворившись электриком. Всех намеченных на ликвидацию мне навестить не удалось, но сил уже не было. Припухнув от всей этой беготни, я едва дополз до Опочивальни.
* * *
Воскресенье (29.09)
Опухлость за время отдыха в Бане с жёнами у меня приобрела другой характер, алкогольный. Хоть из-за «деструктивных» действий симбионта, пьянели мы слабо, но если постоянно подкидывать дровишек, то лёгкое хмельное настроение поддерживать удавалось. В конце дня, вытащив разряженный телескоп из удовлетворённый дамагерши, я пересел в кресло и потратил КСЕ на увеличение физического роста Кате и Лике. Энергия 6 012 (-1 000).
Больше тратить её ни на что пока не стал, переключив внимание на дверь из парилки. Из неё вышла Лика и, взвизгнув после окунания в ледяную купель, подошла к заставленной снедью столешнице возле меня. Посмотрев и покрутив пустую тару из-под мартини, она материализовала бутылку с вишнёвой наливкой.
Замахнув стопочку, гайдерша налила ещё одну и, подойдя к слабой после разрядки дамагерше, нежно её поцеловала и вручила ей напиток. Выполнив функцию официантки, Лика, виляя бёдрами, двинулась ко мне и, добравшись, потянулась к моему паху. Катя, дыхнув резко себе за плечо, приняла наливочку и начала разминать свои затёкшие мышцы шеи.
Выполнив восстановительную гимнастику, она неуверенно слезла со своего лежака и покачиваясь двинулась в нашу сторону. Встав рядом с гайдершей на колени, она начала соревноваться с ней кто из них лучше «шлифует брус».
Открыв новую банку пива, я сделал глоток ледяного эликсира. Обе «шлифовальщицы» шли ноздря в ноздрю, победительница выявится лишь в самом конце. А КСЕ я оставлю на чёрный день, дай бог, чтобы такой не наступил.
Нашу идиллию разрушил мужской голос неизвестного из двери в наш дворец здорового образа жизни.
— Начальника, когда бетона привезут?
Глава 16
Конец диаспоры
30 сентября — 6 октября 2013
Понедельник (30.09)
Жаль, что я не смог оценить удивление на лицах врачей — учёных, когда они, придя на работу, увидели новые лаборатории с дополнительно заказанным оборудованием. Наверное, они были удивлены не меньше, чем мы, узревшие вчера в Бане незнакомца.
Это была шутка Смайла, который отправил к нам киборга, изменив его внешность по типу Джамшута из «Нашей Раши». И его розыгрыш мне лично понравился, хоть я и подавился пивом, а вот жёны были не восторге.
Они, увидев грязного, заросшего и дурно пахнущего таджика, бросились прятаться от его глаз в ближайшее место. Это оказалась купель с ледяной водой, поэтому гнев девушек был особенно сильным.
Успокоившись и прекратив дрожать, они вчера вообще отказались с симбионтом разговаривать. Неожиданно для меня эта угроза
