Деспот правил людьми, а Ветер — природными силами, которые властвовали над всем Альбионом и могли запросто уничтожить весь людской род. Хоть это было и тяжело, Деспот заставил себя признать, что существуют силы более могущественные, чем те, которые были в его власти.
Когда Ветер вызвал его, он находился в просторной комнате с одной из своих любимых наложниц. Пол был выложен квадратными плитами из разноцветных камней, отражения которых можно было различить на потолке благодаря яркому свету, струившемуся в незастекленные окна. Наложница была женщиной среднего роста, немного ниже, чем он сам, и происходила из аристократической семьи. Родители отдали дочь на службу Деспоту, чтобы получить от этого определённую выгоду. Они хотели иметь исключительное право продажи чего-то во всём Альбионе. Деспот же хотел иметь как можно больше красивых наложниц, родители были казнены, как только выполнили свои обязательства по контракту. У Деспота не было оснований возмущаться такой системой — она казалась ему совершенно справедливой.
Она думала о том, что жирная грудь была для неё самым ненавистным местом его тела, исключая разве что подмышки, когда Ветер вошёл в комнату, срывая со стен картины и сметая с полов ковровые дорожки.
Деспот оторвал себя от наложницы.
— Уходи! Уходи отсюда! — закричал он. — Я приду к тебе, как обещал, но немного попозже!
Она чувствовала под своим обнажённым телом прохладу ровного каменного пола. Странно, что он казался ей более желанным, чем отчаянно страстные объятия Деспота, в которых она находилась секунду назад. Толстяк же был брошен Ветром из одного угла комнаты в другой, да так, что на его жирном торсе появились синяки. Она ухмылялась, глядя на то, что делал с ним Ветер, и особенно на его хлопающий по животу член, эрекцией которого он так гордился. Он ничем не отличался теперь от любого другого мужчины: правители в минуту опасности ничем не отличаются от крестьян. Одно из его ушей было порвано о каменную стену, и из разрыва текла кровь.
Лёжа на полу, он частично избежал самого страшного гнева Ветра.
Деспот рассказывал ей, что Ветер пытался говорить с ним в прошлый период бодрствования, но он с негодованием отверг это предложение… На самом деле, ещё до разговора с ней он решил уступить Ветру. Но теперь Ветер надумал показать ему свою силу. Деспота продолжало швырять из стороны в сторону по всей комнате, и одна из его рук была уже сломана. Наложница изо всех сил старалась снова не засмеяться, а потом изо всех сил старалась не ругать себя за свой промах. Если Деспот выживет, она сама может оказаться в очень тяжёлом положении.
Прошло достаточно много времени, и Ветер вынес наконец, извивающееся и кричащее тело Деспота через одно из окон и, держа его на весу всю дорогу, бесцеремонно бросил на вершину плато, где давным-давно разговаривал с Надаром.
Наложница, обрадовавшись, что осталась одна, засмеялась и бросилась одеваться, от души надеясь, что Ветер добьёт Деспота, и ей не придётся больше терпеть его домогательства.
Но капризный Ветер вернулся в комнату, когда она уже выходила, и сбросил её с лестницы, да так, что её шея оказалась сломанной в нескольких местах.
* * *
— Аня! — сказал голос.
— Да…
Она всё ещё спала.
— Аня!
Голос стал более настойчивым.
— Ну здесь я, — пробормотала она и повернулась на другой бок, ощущая своей щекой приятную мягкость подушки.
— Я Барра’ап Ртениадоли Ми’гли’минтер Реган. Помнишь меня? — он отчаянно тряс её за плечо, пытаясь разбудить.
Она попробовала лягнуть его и промахнулась.
— Аня!
Сквозь выцветший брезент палатки проникал солнечный свет, и Аня больше не могла убеждать себя в том, что спит. Она прислушалась к его словам и сказала:
— Ну.
Он сел подле неё на постель, и Аня ощутила тяжесть его тела.
— Ты всё ещё думаешь быть лидером армии? — искренне спросил он.
— Конечно, чёрт возьми!
— Похоже, тебе больше не удастся выполнять эту роль.
Остатки сна развеялись, и она села на постели.
— Что ты имеешь в виду?
Она, сузив глаза, взглянула на него. Он надеялся, что до неё ещё не дошла мода казнить тех, кто приносит дурные известия. Одеяло упало с её груди, и, в сочетании с суровым выражением лица, грудь эта казалась девичьей и невинной.
— Твои экзекуции. Воины говорят, что ты не щадишь никого, и потому ничем не лучше Дома Эллона. В этот период сна несколько десятков человек дезертировали — просто ушли, чтобы попытаться найти дорогу домой. Может, это и не плохо — мы обойдёмся без слабовольных. Но хуже то, что нашлись другие — они замышляют против тебя заговор. Они хотят убить тебя и поставить на твоё место другого лидера.
— Но это ерунда! Кроме меня, никто не сможет удержать эту армию! С моей смертью армия просто перестанет существовать.
Не обращая внимания на свою наготу, она встала с постели и принялась одеваться.
— Это не совсем так, — сказал Реган, глядя сквозь открытую дверь палатки. Неподалёку дети гоняли тряпичный мяч. Один из мальчиков упал, а затем поднялся, смеясь над своей неуклюжестью.
— Что ты имеешь в виду? — удивилась Аня.
— Есть, например, Рин, — ответил он, не глядя на неё. — Потом, есть я. Мы оба можем помнить прошлое и тех, кто умер.
— Да, — со злостью в голосе сказала она, — но вы не можете того, что могу я — передавать эти способности окружающим.
— Ты уверена?
Барра’ап Ртениадоли Ми’гли’минтер Реган чувствовал, что находится на волоске от гибели, и всё же предпочитал стоять к ней спиной.
— Объясни, ты, дерьмо!
Вот теперь Реган повернулся к ней:
— У нас появился новый союзник. Он тоже может помнить прошлое — больше того, он может помнить прошлое с того самого момента, когда Альбион поднялся из океанских волн.
Реган снова сел на постель, наблюдая, как она заканчивает одеваться. «Почему, — думал он, — меня так отталкивает тело, от которого когда-то я был без ума? Почему Аня стала мне совершенно чужой?»
— Я не верю тебе, — сказала она сквозь зубы.
— Но это правда.
— И кто же этот союзник?
— Ветер.
Она недоверчиво посмотрела на него.
— Ты шутишь. Ветер никогда не вмешивается в людские дела!
— Ветер сказал нам, что хочет видеть конец Дома Эллона и будет действовать заодно со мной и Рин, может, ещё и Элисс, чтобы достичь этой цели. Рин и я ответили, что обдумаем его предложение, но прежде должны проконсультироваться с тобой. К сожалению, всё это слышали и остальные воины, которые тут же решили, что армии будет лучше, если ты перестанешь быть лидером. Весь этот период сна Рин и я пытались отговорить их, но это оказалось трудно, До сих пор многие хотят, чтобы ты была смещена и убита. — Лгать ей доставляло ему удовольствие. — Как я уже говорил, виноваты во всём твои казни: ты не должна была казнить так много людей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
