class="p1">«Все провалилось. Наш план провалился. Мы не справились.» — я заходила по палате, сквозь слабость и неприятные ощущения в области груди. «Гор! Как же так?! Как же так?! Не могу поверить! Смерть и арест. Все рухнуло! Я осталась… Осталась… я. Я! У нас есть я!!!» — вдруг осознала я. «Прости, Тэрон, но твоей жене придется пойти против твоей воли. Ей придется нарушить обещание не высовываться. Хотя, нет, я обещала не рисковать необдуманно! А я все хорошенько обдумаю! И высунусь! Таааак высунусь!» — я даже погрозила пальцем невидимому противнику. «Они надолго запомнят мой выход!» И такая злость обрушилась на меня! Я хотела рвать и метать. Хотела справедливости. «Как они посмели?! Как могли посягнуть на святое?! На жизнь?! Ненасытные, грязные…» — тут я остановила себя, встретившись глазами с бабушкой. Я представляю, что она видит: бледную, лохматую, босую сумасшедшую, мечущуюся по комнате и шепчущую что-то себе под нос. В ее глазах читалось беспокойство. Нужно держать себя в правильном состоянии. Злость никак не поможет. Лишь навредит.
— Всё хорошо ба! Я справлюсь. Мы справимся. Должны!!! Должны. В любом случае я не собираюсь тихо лить слезы.
— Что бы ты не задумала, — я с тобой до конца, Киана. Ты можешь на меня расчитывать!
— Тогда начнём прямо сейчас! Что мы имеем на сегодняшний день?
— Завтра суд. — я приподняла вопросительно брови.
— Будет открытый суд, показательное поругание над всеми замешанными. Совет хочет продемонстрировать, что будет с теми, кто идёт против них. Это будет показательная порка, Киана. И ничего хорошего от них нам ждать не стоит. Они вкусили крови и их уже не остановить ни мораль, ни нормы дипломатии.
— Есть еще Бог. — возразила я искренне. — против Него не попрешь. В таких ситуациях вся надежда на него. Сейчас Его выход. Он нам поможет. Он — на стороне несправедливо пострадавших. Нам нужно быть лишь внимательными, чувствительными к Его руке. Поэтому первое, что нам нужно сделать, это успокоиться! — сказала я больше самой себе. — И слушать, внимать… Что про наш пожар. Ты же знаешь, что он не был случайным?! Моя комната была заперта снаружи. — вспомнила я события той ночи.
— Да, я знаю. Но никто не пришёл «добить» нас. Хотя я еще жду. — ответила ба задумчиво. — Гадать, чьих это рук дело, не приходится. Совет решил за одну ночь убить двух зайцев: убрать с горизонта последнюю наследницу и захапать себе Шатан с его золотишком и камешками. Всё вполне логично. И очень жадно с их стороны. В любом случае, как можно судить, Совет настроен идти до конца и не важно, по чьим головам.
— Они точно знают, что мы выжили и предполагают, что намёк нами понят. — предположила я. Возможно, они пока удовлетворяться тем, что сообщение настигло получателя и мы притихнем в страхе. В любом случае, пока они заняты кровавым судом, у нас есть фора. Так. — я задумалась. — Кто арестован, кто ещё остался на нашей стороне? Как отреагировал народ?
— Все притихли. Арестованы пять семей из 9, что были с Тэроном. Оппозиция молчит, все в шоке и не знают, как реагировать. Народ, конечно, возмущён, но пока все выжидают. Людям страшно, Киана. Их можно понять.
— Да, людям нужно время. Чтобы проанализировать всё и прочувствовать почву для дальнейших действий. Никто не хочет рисковать своим жизнями и семьями. Это понятно. Что с судом? Расскажи, что знаешь.
И ба вновь надела свой образ знатока и серьёзным голосом стала выкладывать всю информацию, которой владела на данный момент. Сейчас лишь утро и у нас всего день, чтобы отрастить зубки и… либо применить их и вырвать ими победу, либо потерять их в бою… В последнем бою…
52. Киана. | Последний бой
— Встать! Суд идёт! — раздалось над головами. И зал зашуршал, вставая.
Утро. Тихое, казалось бы, ничем не отличающееся от других таких же. Но оно было другим. Словно грозовая туча, напитанная водой, которую ей так тяжело сдерживать. Таким была атмосфера в городе. Это чувствовалось в воздухе, это читалось в лицах прохожих. Без слов. Достаточно было просто встретиться глазами с людьми. Взгляд пронзал! Будто бы каждый что-то знал, что-то транслировал. Молча. И так много было в этом молчании.
Зал суда был огромным! Главный суд в королевстве сегодня принимая сотни людей, сотни слушателей, свидетелей, кому не безразлично его будущее. Казалось, каждый хотел попасть в здание суда и, удивительно, но это было дозволено. До того момента, пока были места. Потом охрана закрыла двери и народ остался толкаться снаружи. Никто не пошёл просто домой из-за недостатка мест. Люди были везде: сидели на ступеньках, в коридорах, кто-то пытался заглядывать в окна. Что творилось на улицах?! Протиснуться сквозь толпу было по-настоящему сложно. Думается мне, сегодня никто не уйдёт домой. Если нужно, они проведут здесь ночь. Пока не узнают решения суда.
Мы с ба пришли заранее, чтобы быть в зале. Мы собирались быть не просто свидетелями, мы собирались стать его главными участниками. Мы готовились. Готовились к главному, возможно, последнему бою в нашей жизни. Большинство в зале были сливками общества, причём с обоих сторон: и те, кто поддерживают Совет и его оппозиция. Среди них было и многих наших сторонников.
После того, как расселись все шишки, оставшиеся места было позволено занять среднему классу. Охрана тщательно досматривала каждого. В помещении не могло быть никакой угрозы Совету и прочим представителям власти. Меня поразило количество военных в зале. Форма так и мелькала пред глазами. В зале были все военные верхушки, узнавались генералы. И с главным из них ба обменялась кивками. Он был приблизительно одного возраста с ней, с почтенной сединкой на висках. Учитывая, откуда ба выходец, вполне логично, что она знала многих знатных представителей своего поколения. В центре зал стоял стол судей и их помощников и огромная клетка, вид который болезненно отдавался в сердце, потому что я знала для кого она приготовлена.
Я тоже поздоровалась с некоторыми присутствующими, которых узнавала. Здесь же бы г-н Гарт, который задержал свой встревоженный взгляд на мне дольше положенного. Он явно что-то хотел сказать и даже дернулся подойти, но как раз в этот момент вошёл главный судья и все переключили свое внимание на него. Скорее всего и до министра дошли вести о нашем пожаре, но мне сейчас совсем не до сочувствия.
Пожилой судья, нацепил очки на нос и, прокашлявшись объявил:
— Введите подсудимых.
Все притихли и мое сердце замерло. Это такое болезненное,
