со свечками в церквях. Причём здесь демоны?
– Это одно и тоже, и называется не вера, а мракобесие. И потом ОНИ там, сильно не однородны. Каждый тянет одеяло на себя. Одни прикрываются церквями, другие терроризмом, третьи проталкивают идею «Путина на царство», четвёртые за приемника, но все боятся 18-го выборного года. И под разными предлогами хотят отменить выборы.
– Фиу, – с удивлением присвистнула Светлана, – а вас-то как угораздило, вляпаться в это?
– Никуда я не вляпалась.
– Но при этом, неплохо осведомлены о группировках в кремле.
– Слышала кое-что и только.
– Ну-ну, недоверчиво отозвалась на это Светлана, – и подтолкнула, – продолжайте, продолжайте.
– Идея провести обряд с вызовом демона, чуть ли не официально пришла откуда-то сверху. Реализовывать её поручили бывшему сотруднику ФСБ Рейнеру, раз уж он связан с культурой. Вот он и взялся.
– А вас с ним что связывает?
– Ничего.
– Ну, не надо врать, а? Я не слепая. И видела вчера, как нежно он посадил вас в машину, которая отвезла вас в его загородный дом.
– Откуда вы знаете, куда меня отвезли? – с опаской переспросила девушка.
– Я ехала за вами, до ворот посёлка.
– Ах вот как… Тогда вы должны были видеть, что сам он не сел в машину со мной. И машина, между прочим, должна была отвезти меня домой, а не в его загородный дом…
– Однако отвезла туда, зачем?
– Не знаю, на всякий случай, наверное. Сам он остался в музее, чтобы провести обряд вызова демона.
– И что случилось дальше?
– У них ничего не получилось, вот что.
– Какая неожиданность. Из-за чего интересно, из-за моей подмены?
– Нет, конечно, какие нафиг демоны – смешно. Но они, когда обнаружат, что рисунок ненастоящий, решат именно так. Сейчас же они считают, что всё дело в месте, что раз в доме Лермонтова не получилось, то нужно попробовать в том месте, где его убили.
– Поэтому инсценировали ограбление, вчера?
Мария кивнула.
– Слава богу, а то я уж было совсем расстроилась, за бандитов. Всё думала, ну не могут же так нарочито неряшливо всё делать, какие-то клоуны в масках, прямо в центре Москвы. И никто их не ловит, при этом.
– Да, но ситуация явно вышла из под контроля, и я…
Но Светлана перебила её:
– А они что, знают, место, где убили Лермонтова на самом деле?
– Нет, от таких тонкостей они далеко. Есть общепризнанное место дуэли, вот там и будут пробовать.
– Хм… а ведь это, – начала было Светлана, но остановилась.
– Что это? – Мария пристально посмотрела на Волкову, и что-то поняла, – Вы что, выяснили, где было настоящее место дуэли?
– Хм… может быть, но это сейчас не важно.
– А что важно?
– Что важно? Какое вы имеете ко всему этому отношение?
– Рейнер, за помощь в организации выставки, и чтобы контролировать ситуацию изнутри, обещал мне хорошую сумму денег. И слово своё сдержал, деньги у меня. Вот какое отношение. И я предлагаю вам немедленно уехать отсюда. Пусть разбираются со всем этим сами, без нас.
– А сексом было обязательно с ним заниматься?
Девушка, разозлилась.
– Я ей про Фому, а она мне про Ерёму. Зачем вам нужно это знать? Мне пришлось, ясно? Пришлось, и не спрашивайте больше об этом. Я, и без ваших напоминаний, долго ещё буду помнить его липкие губы и гадкие руки.
– Мне вас пожалеть?
Тон, каким был задан вопрос, очень больно ударил Марию. У неё защемило сердце и она, вдруг, отчётливо поняла, что со Светланой всё закончилось, так толком и не начавшись. Что всё, что она себе нафантазировала: и как они уедут, и как переждут вместе, пока всё не уляжется, и как буду счастливы, где-то там далеко. Всё это оказалось пшиком, ерундой, глупостью, пустыми фантазиями. Что перед ней сидит человек, который её презирает, за то, что она сделала. И что человек этот совсем чужой ей, жёсткий, если не сказать жестокий, со своими целями и мотивами. Ей стало очень одиноко и очень страшно, она поняла, что осталась один на один со всей, той грязью, с которой так неосторожно соприкоснулась. Ей захотелось немедленно уйти, исчезнуть, убежать на край света.
– Ясно… Я ошиблась… – помедлила и всё же добавила, – в вас.
– Да, вы ошиблись. И вам действительно, лучше уехать.
– Жаль. – она ещё помолчала, – дам вам совет, напоследок. Что бы вы не собирались сделать – отмените это. Вам противостоит система, и вам с ней не справиться.
Но совет попал в пустоту, в глазах женщины напротив, ничего не дрогнуло. Она осталась спокойна.
– Мне противостоят люди, и я до них доберусь.
«Мда, Рейнер ещё не знает, с кем имеет дело. Она очень опасный противник, и слишком уверенный в себе, слишком… а это значит, что за её спиной кто-то есть», – мелькнуло в голове девушки.
– Удачи вам, и прощайте.
Мария встала и ушла.
Светлана посмотрела ей вслед через окно, отметив, что никто не подошёл к ней, и никто за ней не последовал.
«Значит всё-таки, пришла одна… Может зря я с ней так жёстко? Но сейчас не до неё, и ей действительно лучше уехать куда-нибудь, а от меня ей, тем более, лучше держаться подальше сейчас».
Весь оставшийся день, все средства массовой информации только и говорили про ограбление века. Репортёры показывали разбитые окна, и взломанные замки. Возмущались отсутствием нормальной системы сигнализации, и, как всегда, не работающими в нужный момент камерами. Заходились в возмущении, что коррупция и нерадивость чиновников, отвечающих за всё это, не должны останется без наказания, и так далее, и так далее.
Светлана посмеивалась, глядя на всю эту дымовую завесу, и ждала звонка. «Интересно, кто будет разговаривать со мной, сам Рейнер, или кто-то другой? Рейнер вряд ли, это уж будет слишком, хотя безнаказанность, всегда играет злую шутку с такими людьми. Им начинает казаться, что с ними никогда, ничего не может произойти, что они всесильны. Даже выпендриваться начинают этим. Ладно, посмотрим…»
Торг.
И звонок последовал. Он раздался на следующий день, ровно в 13-30.
– Слушаю, – отозвалась Светлана, показывая Бартман, в чьей квартире она опять находилась, что это ТОТ самый звонок.
– Поздравляю, мы вас недооценили.
– Кто это? – спросила Светлана, хотя сразу узнала голос Шаховой. Ей просто нужно было немного времени, чтобы прийти в себя от неожиданности.
– Вы узнали, не прикидывайтесь.
– Да, узнала, и надо признаться, удивлена. А что тогда с остальными, Кашиной и Викторией?
– Что с Кашиной я, правда, не знаю, а Виктория, действительно погибла случайно.
– А мою подругу действительно случайно, вместо меня, сбила машина? Не
