90
Предложение переехать в Витебск поступило от Л. М. Лисицкого, преподававшего в те месяцы в Витебском народном художественном училище и приехавшего в Москву в командировку. Подробнее см.: Шатских А. Малевич в Витебске // Искусство. 1988. № 11.
91
Малевич после переезда в Витебск был утвержден Марком Шагалом, заведующим Витебским училищем, на посту профессора живописной мастерской и получил в свое распоряжение комнату для жилья и мастерскую для преподавания в здании училища, б. особняке витебского банкира И. Вишняка, по адресу: Бухаринская ул., д. 10 (ныне ул. Правды, д. 5).
92
Первая персональная выставка Малевича, организованная в рамках XVI выставки Отдела ИЗО Наркомпроса под названием «Казимир Малевич: его путь от импрессионизма к супрематизму», открылась лишь 25 марта 1920 года, как явствует из пригласительного билета на вернисаж; выставка экспонировалась в Москве, в бывшем салоне Михайловой, Большая Дмитровка, д. 11.
93
Малевич К. О новых системах в искусстве. Витебск: Артель художественного труда Витсвомаса <Витебских свободных мастерских>, 1919. Данная книга была напечатана в рекордные сроки — тираж 1000 экземпляров был готов к концу декабря 1919 года; исполнена она была подмастерьями Витебского училища под руководством Лисицкого.
94
Речь идет о «1-й Государственной выставке картин местных и московских художников», организованной в Витебске Марком Шагалом и работавшей с 8 ноября по 22 декабря 1919 года.
95
В те месяцы в Витебске лекции по истории искусства читались в основном А. Г. Роммом (1886–1952), художником и будущим известным советским историком искусства; в данной делегации, несомненно, присутствовал художник А. М. Бразер (1892–1942), художественное образование получивший в Париже (1910–1915) и занимавший пост инструктора подотдела ИЗО Витебского губернского отдела Наркомпроса; по долгу службы Бразер устраивал все лекции, диспуты, митинги по вопросам искусства, и его отчеты о проведенных мероприятиях хранятся в Государственном архиве Витебской области (ГАВО).
96
17 ноября Малевич выступил на большом митинге, состоявшемся на 1-й Государственной выставке картин местных и московских художников; тема его доклада — «Новейшие течения в искусстве (импрессионизм, кубизм и футуризм)»; Малевич написал письмо Гершензону на следующий день после этого вечера.
97
Данное письмо содержит несколько супрематических рисунков-знаков, разделяющих абзацы-разделы. Рисунки исполнены цветными карандашами (красным, зеленым, синим) и сходны по характеру с рисунками-интерлиньяжами, разделяющими абзацы в литографской книге «О новых системах в искусстве».
98
В данном письме речь идет о диспутах, состоявшихся в Витебске в декабре 1919 года. См.: Шатских А. Витебск. Жизнь искусства. 1917–1922. М.: Языки русской культуры, 2001. С. 52–53.
99
Речь идет о втором митинге, состоявшемся 9 декабря 1919 года в зале б. Окружного суда; вступительное слово произнес Л. В. Пумпянский, выступали С. О. Грузенберг, художники Л. М. Лисицкий, А.Г.Ромм, С. Б. Юдовин, а также А. О. Цшохер и В. А. Рейдемейстер (см. след. прим.). Анонс о предстоящем митинге был помещен в Известиях Витебского губернского совета… депутатов, 1919. № 276. 6 декабря. С. 4.
100
Оппонентами Малевича на вышеуказанных митингах-диспутах были профессор Петербургского университета С. О. Грузенберг (автор книги «Психология творчества», М., 1923), музыковед и философ А. О. Цшохер, литературовед Л. В. Пумпянский, историк В. А. Рейдемейстер, литератор П. Н. Медведев (трое последних входили в начале 1920-х годов в так называемый бахтинский круг в Витебске).
101
Украинизм Малевича; от украинского «кочень» — «кочан».
102
Украинизм Малевича; от украинского «кичка» — «сердцевина, кочерыжка».
103
В настоящем и нижеследующих письмах в отраженном свете нашла место напряженная идеологическая полемика между Гершензоном и Сергеем Николаевичем Булгаковым (1871–1944). Булгаков, религиозный философ, экономист, богослов и общественный деятель, был многолетним собеседником, оппонентом Гершензона (см.: В ожидании Палестины: С. Н. Булгаков. 17 писем к М. О. Гершензону и его жене. 1897–1925 / Публ. М. А. Колерова // Неизвестная Россия. XX век. М., 1992. Вып. 2). В 1918 году Булгаков принял сан священника; отец Сергий впоследствии стал профессором догматики, деканом Православного Богословского института (Париж). В свете собственного духовного опыта, обретенного на сложном пути к воцерковлению, философ-богослов считал, что центром единения и спасения России в условиях революционных лет могло быть лишь патриархальное ортодоксальное православие. Взгляды отца Сергия были изложены в целом ряде трудов, изданных в революционной России вплоть до его высылки в 1922. Это прежде всего «Христианство и социализм», М., 1917; сочинения «О даре свободы» (Русская свобода, 1917. № 2. С. 12–15); «На пиру богов (Pro и contra). Современные диалоги» (впервые опубликованные в Киеве в 1918, вошли в книгу «Из глубины: Сборник статей о русской революции». М., 1921). В 1917 году в московском издательстве «Путь» увидела свет книга Булгакова «Свет невечерний. Созерцания и умозрения» — по определению самого автора, «род духовной автобиографии», где он стремился к обоснованию новой религиозной системы философии. Очевидно, в письмах Гершензона в Витебск так или иначе затрагивался весь круг проблем, питавших его собственное общение, его собственные диалоги с Булгаковым; Малевич ознакомился с трудами философа-богослова явно по совету своего московского корреспондента.
104
Полонизм Малевича, от польского «roznosic» — «расходиться, распространяться, растворяться».
105
Полонизм Малевича, от польского глагола «rozpinac» — «раскидывать».
106
Мария Борисовна Гершензон, урожденная Гольденвейзер (1873–1940), жена М. О. Гершензона.
107
Журнал «Изобразительное искусство», единственный номер которого вышел в 1919 году, был органом Отдела ИЗО Наркомпроса; журнал был подготовлен Петроградской коллегией Отдела и издан в Петрограде. Журнал «Художественная жизнь. Бюллетень художественной секции НКП» издавался после переезда Наркомпроса в Москву. Здание редакции располагалось в Мертвом переулке, что дало повод Малевичу метафорически обыграть устарелость и мертворожденность, по его мнению, обоих печатных органов. Следует заметить, что определение «мертвый» еще до обретения журналом «Художественная жизнь» московского адреса обладало негативным ценностным смыслом для Малевича, входя в устойчивые конструкции «мертвая точка» (Малевич. Т. 1. С. 58), «мертвое эхо» (там же, с. 59), «мертвая палочка» (там же, с. 67–68).
108
Малевич К. О поэзии // Изобразительное искусство. Петербург, 1919. № 1. С. 31–35 (см. также статью «Поэзия» в наст. изд.).
109
Малевич К. Ось цвета и объема // Изобразительное искусство. Петербург, 1919. № 1. С. 27–30 (см. наст. изд.). Малевич входил в Музейную комиссию Художественной коллегии Отдела ИЗО Наркомпроса, участвовал в Первой конференции Отдела ИЗО по делам музеев в Петрограде в феврале 1919 года.
110
Этот трактат Малевича под названием «О Я и коллективе» увидел свет в Альманахе Уновис, № 1, выпущенном в мае 1920 года в Витебске тиражом 5 экземпляров. Один из уцелевших экземпляров хранится в Рукописном отделе ГТГ, фонд 76/9.
111
Сочинение «О чистом действе» было напечатано в Альманахе Уновис, № 1, Витебск, 1920.
112
Одно из самых ранних свидетельств обращения Малевича к архитектурному проекционизму, впоследствии реализовавшемуся в создании архитектонов.
113
Через две недели, в письме от 3 апреля 1920 года в Москву художественному критику П. Д. Эттингеру (1866–1948), написанном по-польски, Малевич разовьет этот образ (см. наст. изд.).
114
В Петрограде в 1920 году Отдел ИЗО Наркомпроса выпустил книжку Малевича «От Сезанна до супрематизма», текст которой представлял собой смонтированные воедино крупные фрагменты ранее вышедшей книги «О новых системах в искусстве», Витебск, 1919. Судя по данному письму, Малевич предполагал напечатать свои неопубликованные рукописи, а не уже изданный текст.
115
Полонизм Малевича; от польского «kolowrot» — «водоворот, суматоха»; на русском языке «коловорот» — «ручное сверло».
