В августе 1918 г. в бою у ст. Мурино 1-й Барнаульский полк в течение четырех суток сдерживал напор стремившихся прорваться к своим многократно превосходящих сил красных, имевших в своем распоряжении не только сухопутные средства, но и военные корабли на озере Байкал. По оценке А.И. Камбалина[160], затяжной, но удачный для белых бой у ст. Мурино представлял собой пример «классической засады», примененной подполковником Пепеляевым. В результате красные с большими потерями отошли к станции Танхой, где и закрепились.
Дальнейшие события описываются в воспоминаниях А.И. Камбалина следующим образом. Для овладения Танхойской укрепленной позицией красных, разгрома их и спасения большого железнодорожного моста (8 пролетов) через р. Селенгу, командование решило высадить десант в тыл красных и одновременно атаковать их с фронта. Где-то в Иркутске, на Ангаре нашли два небольших старых пароходика, прицепили к их бортам по барже, на корму и нос поставили по трехдюймовому орудию. На баржах, сверх того, укрепили две гаубицы, корабли пришли в село Лиственничное, что при истоке реки Ангара из Байкала.
В десант были назначены: рота 7-го Чешского полка, ударный чешский батальон, сотня казаков Иркутского казачьего войска и 1-й Барнаульский стрелковый полк (3 офицерские роты и одна добровольческая, всего штыков по 60–70 на роту при 6–7 пулеметах) и кроме того, одно орудие. Общая численность отряда не превышала 900 штыков и сабель.
14 или 15 августа все назначенные в десант части сосредоточились в с. Лиственничном, передохнули, пополнили запасы боеприпасов и продовольствия. Погода благоприятствовала операции: стояли теплые, ясные, солнечные, осенние дни с довольно прохладными байкальскими утрами. Посадка не заняла много времени, под вечер флотилия вышла из с. Лиственничного на с. Голоустное. Корабли шли вблизи высоких скалистых берегов Байкала, маскируя свое движение и одновременно зорко следя за возможным появлением красных ледоколов «Байкал» и «Ангара». В Голоустном, бедном рыбацком поселке, белые задержались до ночи и выступили оттуда наперерез Байкала с таким расчетом, чтобы к Посольскому Монастырю подойти на рассвете, используя утренний туман, как завесу против красных со стороны станции Мысовой, где на рейде дежурил ледокол «Байкал».
Ночь стояла тихая. Суда при потушенных огнях в полной тишине вышли в озеро. На рассвете, при переменном тумане, корабли подошли к берегу, в просветах стала видна белая каменная церковь и ограда монастыря. Благодаря глубокой осадке барж, пароходы пристать не могли и бросили якоря в саженях 10–15 от берега. Люди по трапам спустились с судов в воду и вброд перешли оставшуюся полосу воды. Труднее было высадить конский состав казаков и орудие, но после дружных усилий пехоты все прошло благополучно.
Ближайшей задачей отряда было занятие станции Посольской и перерыв железнодорожного сообщения красных с тылом – г. Верхнеудинском. Между тем, выяснилось, что Посольский Монастырь от ближайшей железнодорожной станции Посольской и села Большереченского находится в верстах 8–9, причем вся эта полоса представляет сплошное болото, трясины, с редкими островками твердой почвы, поросшей кустарниками и камышами. Сообщение с монастырем поддерживалось по узкой тропе и мосткам в одну доску. Обстоятельство это было неожиданным для начальника отряда и вынудило его разделить отряд на две части, направив казаков и орудие кружным путем вдоль берега через с. Кабанское (крюк верст в 60), пехотным же частям пришлось продвигаться на ст. Посольскую через болото.
Странную походную колонну представлял отряд, вытянувшись гуськом, по одному, на несколько верст, прыгая с кочки на кочку и балансируя на предательских мостках. Около полудня отряд подтянулся к с. Большереченскому, к этому времени чехи, бывшие во главе колонны, заняли уже Посольскую, что в верстах в полутора к востоку от названного села. Исходное положение было занято без помех и при полном отсутствии красных в этих местах.
А.И. Камбалин написал в своих воспоминаниях: «Наши вчерашние реалисты, гимназисты и студенты, получив боевую закалку в предыдущих тяжелых боях под Иркутском, у Култука, Слюдянки, Салзана и у ст. Мурино, являлись уже превосходными старыми солдатами. Об офицерском же составе рядовых не могу не вспомнить без чувства восхищения и преклонения, доблестно же павших на поле чести да упокоит Господь в селеньях праведных! Измученные и нравственно, и физически, потерявшие все дорогое и близкое, затравленные и униженные, обреченные на гибель, офицеры сражались как львы, зная, что пощады не будет».
Красные не подозревали о присутствии белых у них в тылу, так как телеграфные и телефонные аппараты ст. Посольской с момента ее занятия, перешли к чехам, которые продолжали играть роль красных. На ст. Посольской была устроена засада.
Для обеспечения отряда со стороны ст. Мысовой и Танхоя на запад были выдвинуты две офицерские роты 3-го Барнаульского полка под командой капитана Камбалина. Ближайшей задачей ротам ставилось пропустить товарно-пассажирский поезд красных, разобрать и разрушить железнодорожный путь и, избрав позицию, занять ее для обороны и подхода остальных рот полка.
Роты барнаульцев (командир 2-й роты поручик Басклейн, командир 3-й роты поручик Панков) спешно двинулись по полотну железной дороги на запад к разъезду Боярскому. Около 4–5 часов вечера они без помех подошли к закрытому разъезду № 19 (9-10 верст от Большереченской). В это время впереди за поворотом леса, белые заметили паровозный дымок, рассыпались по кустам и ямам, залегли и приготовились ко всяким неожиданностям. Через несколько минут мимо них проследовал пассажирский поезд, составленный из разнообразных вагонов. На площадках вагонов стояли вооруженные до зубов красноармейцы, точно также их много было видно в окнах и коридорах.
Пропустив этот поезд и дав ему возможность скрыться за ближайшим мысом, белые высыпали на железнодорожную насыпь, дабы приняться за разрушение путей, но появление второго поезда заставило их вернуться в свою засаду. Вторым оказался бронепоезд, причем он шел колеей, предназначенной для поездов западного направления. Затем по обеим колеям дороги один за другим проследовало еще несколько эшелонов. Стало ясно, что красные отступают от Танхоя и Мысовой под давлением частей, действовавших с фронта под командованием полковника Пепеляева.
Следующие эшелоны красных задержались на разъезде Боярском. Белые получили возможность развернуть гайки рельсов на обоих путях, вынуть костыли и оставить рельсы в том же положении для маскировки. В этом им помогли несколько ремонтных путевых рабочих, оказавшихся на участке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
