Но я скорбела по отсутствию коммуникации, которая у меня была с Логаном. Господи, меня убивало то, что я не могла поговорить с ним, и не знала, был ли он в безопасности.
Вытри сопли, Кэси. Ты знала о риске.
Я взобралась на Хаябусу и последовала плану.
Двадцать минут спустя я припарковала байк возле частного самолета «Гольфстрим», сняла шлем, и вскрикнула от грохота двигателя турбины самолета рядом со мной. Идя к трапу самолета, я онемело пялилась на широкую освещенную парковочную зону и искала черный силуэт Логана.
Я придерживалась скоростного режима. Разве он не должен уже быть здесь? Мои внутренности скрутились в клубок дрожащих нервов. Что, если его подстрелили? Или убили?
Колин вышел из кабины и побежал вниз по трапу ко мне. Его руки сомкнулись вокруг меня, а губы прижались ко лбу.
― Он будет здесь.
Я кивнула, сапоги вросли в асфальт, а руки вцепились в него с устрашающей силой.
― Как ты со всем этим справляешься?
Колин поцеловал меня в лоб.
― Я готов к тому, что все это закончится.
Моя тревога, мои эмоции, мой повышающийся уровень адреналина ― все это забурлило и вырвалось потоком слов.
― Прости за то, что утаивала от тебя так много вещей. Господи, мне так жаль за то, что я не проявляла тепла к Сэту, ― я выдохнула, вцепившись пальцами в его пиджак. ― Я так ревновала тебя к твоим отношениям, но я думаю… теперь я понимаю, что, может быть, Сэт, появился в нужное время.
Он уставился вниз на меня, и его брови сошлись на переносице.
― У тебя был Сэт, ― я пожала плечами. ― И это заставило меня искать то, что я нашла. ― Я оглядела затемненные участки парковки, пальцы тряслись и раскроенное сердце билось в поисках Логана.
Колин придерживал меня у своей груди и пытался отвлечь мои мысли деталями планов для наших родителей, компании, Сэта и миллиардов, которые теперь хранились на счету в оффшорном банке. Его энтузиазм удерживал меня в тонусе, его стойкая любовь удерживала меня от разрушения, пока проходили минуты. Слишком много минут.
Я не была уверена, как долго мы там стояли, но когда на расстоянии появилась пара фар, я перестала дышать и двигаться. К нам мчалась машина ― какая-то дешевая модель хетчбека ― и остановилась возле «Гольфстрима».
Логан выбрался из нее, и воздух со свистом покинул мои легкие. Его тело все еще было покрыто черной кожей, а шлем пропал. Волосы торчали в беспорядке, а его улыбка сокращала болезненное расстояние между нами.
Он сделал это.
Руки Колина расслабились, когда Логан подошел к нам быстро и целенаправленно. Он не хромал, и не поддерживал ни одну часть своего тела.
― В тебя не попали? Никаких повреждений? Пулевые? Кровь…
― Кэси, ― он прыснул со смеху. ― Я в порядке, ― он поднял меня, прижав руку к спине, а второй захватив под колени, и похоронил свой рот на моей шее. ― Но у меня вроде как закончились инструкции. Нам нужно идти.
И тогда мы начали двигаться, вверх по трапу в кабину, с Колином позади нас.
― А Бенни?
― В безопасности, ― он опустил меня на длинную кушетку в восьмиместном самолете, встал на колени у моих ног и пристегнул ремень безопасности. ― Мы услышим ее через пару недель. Ей нужно разобраться с несколькими вещами.
Я скользнула руками по затылку его массивной шеи и сжала его плечи.
― Она закрывает подпольную гоночную сеть, так ведь?
Логан взял мое лицо в руки, и его прикосновение было нежным, как и взгляд его глаз.
― И избавится от лимузина и шестнадцати мотоциклов помимо всего прочего.
Я прислонилась к нему лбом.
― Больше никакого Неуловимого. Твои фанаты будут очень разочарованы.
Не то, чтобы я пожалела о том, что украла его у них и оставила всего себе. Он был моим, и это понятие больше не было фантазией. Она была реальностью, как и моя улыбка, такая же могущественная, как дыхание, которые мы разделяли.
― Я нашел лучшую гонку, ― промурлыкал он у моих губ. ― Нечто более важное, за что стоит бороться. ― Логан поцеловал меня, и его язык приласкал линию моего рта. ― И на кону более сексуальный приз.
Он придвинулся ближе, его грудь коснулась моей, а бедра остались между моих ног. Я любила то, как его тело так легко притягивалось ко мне в таком же инстинктивном движении, как и мое тянулось к нему, будто так и должно быть.
Этому ничего не мешало.
Я поцеловала его нижнюю губу.
― За что ты теперь борешься, Логан Флинт?
Он проделал дорожку из поцелуев по моей нижней челюсти, вниз по шее, и прижался губами к груди моей кожаной куртки, прямо над моим сердцем.
― За твое счастье.
Все, что я хотела, ― это он. Так вот просто ― его частность, его огонь, его любовь.
― Ты уже поборол мое счастье, ― я наклонила лицо к его макушке, вдыхая его мужской запах, который мягко защекотал у меня в носу. ― Ты заслужил мое прощение. Все, что я могу отдать, ― твое.
Логан поднял взгляд вверх, и свет его улыбки и ярость в его глазах согрели каждую молекулу в моем теле.
― Когда я проснусь завтра, я снова буду за него бороться. И послезавтра. И после— послезавтра. Каждый день, Кэси, ― он захватил мой рот, настойчиво и жестко. ― Каждый день я буду бороться за тебя. ― Искренность сочилась через его кожу, блестела в его взгляде и наполняла силой каждый вдох его тела. ― Но нам нужно лететь, ― он снова поцеловал меня и встал, направив свое внимание на кабину пилота. ― Сейчас вернусь.
Я посмотрела вниз на ремень безопасности. Очевидно, он не хотел, чтобы я двигалась. Сердце сжалось. Мне все еще нужно было попрощаться с…
Колин вышел из кабины пилота, его синие глаза сосредоточились на моих, губы изогнулись в кривоватой улыбке. Он сел возле меня и крепко обнял.
― Мы не прощаемся, шлюшка.
Я обняла его в ответ, кивая ему в шею, борясь со слезами, как проклятая.
Он отклонился назад и дернул за косу, свисавшую у меня на груди.
― Я организовал все для вашего прилета. Вас обоих ждет сменная одежда, ― он кивнул головой на сумки на полу у двери. ― Бенни позаботилась о паспортах, документах о гражданстве и ваших новых личностях.
― Спасибо тебе, ― сказала я, горло отказывалось работать.
Он наклонился к кейсу и вынул сложенные бумаги. Разворачивая их и перелистывая к последней странице, он указал на подпись внизу.
― Составил вчера.
Документы о разводе.
Я уставилась на подпись размытым взглядом, и почувствовала, как Логан приближается ко мне из передней части самолета.
Колин передал ручку.
― Это последнее, что они могут контролировать. Мы свободны, солнышко.
Я приняла ручку и подписала. Не колеблясь, несмотря на поток эмоций, с которыми боролось мое сердце.
― Я оставлю вас. Одних.
