увидел ни одного сочувствующего. ЧэЁн не в счёт, она вообще вон лицо руками закрыла и не отсвечивает. А вот ехидные взгляды присутствовали и в немалом количестве. – «Ждут что спасую, чтобы потом стебаться до конца года над «выскочкой». А вот фиг вам! Не дождётесь!»
Мне по большому счёту плевать, что обо мне говорят за спиной, пока ко мне не лезут. Но если сейчас не выйти, то непременно полезут и будут задевать. А игнорировать всех и всё время, особенно когда тебя постоянно «тыкают палкой» – это никаких нервов не хватит.
- «И какое же стихотворение о любви подойдёт? Блин, думаю так как будто у меня их сотни припасены и каждое могу воспроизвести по памяти с пол пинка», - размышлял я, топая к указанному месту.
ЧэЁн осторожно раздвинула пальцы на левой руке и увидела, как Лалиса пошла к доске с абсолютной уверенностью в том, что она делает. Об этом говорили её прямая спина, слегка вздёрнутый подбородок и намёк на улыбку в уголках губ.
- «Пусть у неё всё получиться, Господи! Пожалуйста, пусть у неё всё получиться!»
Думать о том, что её подружка опозориться, ЧэЁн не желала категорически, потому как становиться жертвой для насмешек ей придётся вместе с ней.
- «Мне хватило школы в Сиднее», - вспомнила она и неожиданно даже для себя подняла правую руку, сжав её в кулак, и выпалила. – Лалиса, файтинг!
Подружка, услышавшая это, обернулась и на её лице расцвела ставшая уже привычной такая притягательная улыбка. ЧэЁн окатило волной жара, когда она поняла, что именно только что произошло, и её лицо вновь спряталось за ладошки. Даже Чжи ИнГук, не сдержавшись, улыбнулся.
- У тебя хорошая поддержка, Лалиса-ян. Смотри, не потеряй её, - напутствовал он вышедшую к доске и замер в ожидании.
- Спасибо, сонсенним, - поклонилась девочка и повернулась лицом к одноклассникам.
Те в свою очередь смотрели на неё, ожидая, что же будет дальше. Некоторое время стояла тишина, а затем Лалиса… нет, не начала декламировать стихотворение, а словно заговорила с парнями и девчонками, сидевшими за партами.
- «Я пришла к мудрецу и спросила его: «Что такое любовь?»
Она указала обеими руками на учителя, не поворачиваясь к нему, намекая на то, кто здесь мудрец.
У ИнГука от удивления приподнялись брови.
- Он сказал: «Ничего»
Тут девочка пожала плечами.
- Но я знаю написано множество книг.
Лалиса прижала руки к груди, словно прося о чём-то, и скользнула взглядом по лицам одноклассников.
- Вечность пишут одни,
Её левая рука поднялась на уровне груди открытой ладошкой вверх.
- А другие - что миг.
Правая поравнялась с левой, но только повёрнутая ладошкой вниз.
Чжи ИнГук смотрел и слушал словно заворожённый, как и все в классе. Даже ЧэЁн вынырнула из своего импровизированного панциря и во все глаза таращилась на подружку.
- То опалит огнём,
Левая рука девочки на мгновение сжалась в кулак, а затем, будто вспыхнув, раскрылась, начав подниматься ввысь.
- То расплавит как снег,
Правая, изобразив сжатый кулак, тоже раскрылась и проскользила вниз, но более плавно.
- Что такое любовь? «Это все человек!»
Обе руки указали на Чжи ИнГука, возвращая ему всеобщее внимание.
- И тогда заглянула ему прямо в лицо,
Лалиса на самом деле повернулась и посмотрела прямо в глаза учителю, задержавшись взглядом на его зрачках всего лишь на мгновение.
- Как тебя мне понять? «Ничего или все?»
Вновь глядя на лица одноклассников, она приподняла плечи и развела руки в стороны.
- Он сказал, улыбнувшись: «Ты знаешь ответ!»
«Ничего или все!», - середины здесь нет!»
(Стихотворение Омара Хайяма, немного скорректированное автором книги.)
Закончила декламировать Лалиса, вопросительно взирая на сонсеннима.
Глава 26
Место действия: Сеул. Школа Искусств Сонхва
Время действия: восемнадцатое сентября 2009 года. Сразу по окончании урока литературы
Из класса потихоньку выходят ученики. Некоторые из ребят оглядываются. Сразу напротив дверей у окна встали три девочки и что-то тихонечко обсуждают.
- Ну ничего себе! – Поглядывая через открытую дверь на Лалису, стоящую рядом с преподавательским столом и беседующего с ней сонсеннима, говорит ЧеРиш.
- Я-то думала, она сейчас промямлит что-нибудь, а она…, - недовольно высказывается МиЁн – первая красавица класса и бросает раздражённый взгляд на цель их обсуждения.
- Но это же были не сиджо, - пытается поддержать подругу ДаМи. – Мне её стихи совсем не понравились!
ЧэЁн стоит тихонечко возле двери в класс и ждёт подругу. Закончив общаться с сонсеннимом, Лалиса выходит в коридор и ищет кто-то глазами.
- Я здесь, - подаёт голос ЧэЁн, привлекая к себе внимание.
- А? - оборачивается к подруге Лалиса, – Онни, ты ДжонГука не видела?
- ДжонГука?
- Да-да ДжонГука, - кивает Лалиса.
- Так он, кажется, с ДаСолем куда-то ушёл, - ЧэЁн задумалась на пару секунд. – Они вроде о столовой что-то говорили.
- Значит нам туда дорога, значит нам туда дорога! – Неожиданно пропела девочка и, схватив подружку за руку, потопала по направлению к столовой.
Я ещё в начале недели хотел поговорить со своим одноклассником по поводу его возможного участия в группе. Уж больно он смазливый. Девки толпами, а точнее кучками за ним ходят и хихикают, стоя в сторонке, когда его взгляд падает на них. При всём при этом пацан и сам смущается. Дети - одним словом.
- «Ты можно подумать умудрённый годами старец?» - промелькнула мыслишка, про которую я тут же благополучно забыл.
Нужен седьмой участник группы, а где его взять, не знает никто. С одной стороны народу, занимающегося вокалом и танцами, в Корее до фига и больше. Даже БОЛЬШЕ, чем больше! Они тут вообще на каждом углу трутся. Куда не взгляни, обязательно наткнёшься либо на танцоров, либо на певцов или вообще на тех и других одновременно. Однако, для моей задумки абы кто не подходит. А вот ДжонГук вписывается очень даже ничего так в состав будущей группы. Только есть одна маленькая загвоздочка… Его надо ещё убедить в том, чтобы он принял моё предложение. И что-то мне подсказывает, что это вероятно будет не так-то и просто сделать. Хотя, если подумать здраво, можно ведь свалить эту "обязанность" на парней. Им же нужнее... Пожалуй, так и поступлю.
- Лалиса, подожди! – Заканючила уставшая от
