– О, привет, мисс Вард. Я не знала, что вы здесь. – Она замерла, с легким любопытством глядя на нас.
Я ожидала, что Робин быстро отодвинется, начнет объясняться, найдет оправдание тому, что медсестра видела… Но она только вздрогнула и осталась на месте – нависая надо мной, и наши губы почти соприкасались.
– Ты в порядке? – Тихо спросила она, с беспокойством глядя на меня. – Больно?
Я судорожно сглотнула, чувствуя ее дыхание на своих губах, и молча кивнула. Робин кивнула в ответ и медленно выпрямилась, переведя взгляд на медсестру.
– Привет, Гэйл.
Гэйл улыбнулась ей, взяла мою карточку и посмотрела на меня.
– Я пришла только, чтобы принять смену… Как ваши дела?
– Эм… Хорошо, кажется.
– Как голова? Не кружится, тошноты нет?
– Голова болит, но ничего такого нет.
– Прекрасно, прекрасно. Вам что-нибудь нужно? – Я покачала головой. – Нет? Ну, тогда зовите меня, если что-то понадобится. – Она посмотрела на часы, затем многозначительно глянула на Робин. – Вам нужно больше отдыхать. Мисс Вард…
Робин подняла руку и широко улыбнулась женщине.
– Я дам ей отдохнуть, обещаю.
Гэйл некоторое время колебалась.
– Ну, ладно, – решив, кивнула она. Медсестра улыбнулась Робин. – Рада видеть, что вы вернулись, мисс Вард, – и вышла из комнаты.
Я слегка улыбнулась.
– Да у тебя тут целый фан-клуб. Впрочем, меня это не удивляет – я и сама очень тебя люблю.
Робин рассеянно поправила мое одеяло, глядя мне в глаза.
– Местный персонал – особенно медсестры – были добры ко мне… позволили мне сидеть с тобой, даже когда это было против правил, сообщали мне о твоем состоянии… Гэйл даже позволила мне остаться после того, как твой брат установил политику 'только семья', но когда он увидел меня в палате…
– Прости за Себастьяна, – вздрогнув, сказала я. – С ним может быть… трудно.
Она хихикнула и погладила меня по руке.
– Это еще мягко сказано. – На лице Робин отразилось беспокойство, и она посмотрела на меня. – Я слышала, вы повздорили утром… Ты в порядке? Похоже, это был сильный спор.
Я поерзала на постели.
– Скажем так, никто не может разозлить меня так, как Себастьян… Он – мой брат и, некоторым образом, я люблю его, но чаще я хочу пересчитать ему зубы.
Она удивленно подняла бровь, затем поднесла мою руку к губам и мягко поцеловала, перед тем, как устроить ее на одеяле и посмотреть мне в глаза.
– Еще я слышала, что он обвинял меня в этом… – Робин повернулась и подошла к окну. – И, на самом деле, он прав. Если бы мы не были знакомы, если бы я не уехала… – Она замолчала и покачала головой. – Мне жаль, Кэйд. Мне так жаль.
– О чем ты сожалеешь? – Нахмурившись, спросила я. – О том, что пригласила меня провести с тобой уик-энд? О том, что любишь меня?
Робин резко развернулась и посмотрела мне в глаза.
– Нет! Боже, нет! Любовь к тебе… об этом я никогда не пожалею. Это единственное, что я сделала правильно во всей этой неразберихе.
Я слегка улыбнулась, пытаясь уменьшить ее неожиданно депрессивное настроение.
– Я бы не называла это неразберихой, и могу припомнить несколько других вещей, которые ты сделала правильно…
Я была вознаграждена крошечной улыбкой, прежде чем она снова стала печальной.
– Просто у меня такое чувство, что это моя ошибка…
Так, с этим, определенно что-то нужно делать. У нас достаточно забот и без груза вины, который она собирается нести за собой Бог знает сколько.
– Проклятье, Робин, это не так, и ты это знаешь. Ты напала на меня? Била меня тростью? Пинала? Ударила кулаком?
Она явно вздрогнула.
– Ты? – Продолжала я.
Робин покачала головой.
– Нет, – чуть громче шепота, – но…
– Нет! – Робин моргнула, удивленная страстностью моего голоса. – Никаких но. Это не твоя вина, а человека, который сделал это. Он это сделал. Не ты. Понимаешь?
После долгих секунд тишины, она, наконец, кивнула.
Я медленно выдохнула, чувствуя себя ужасно уставшей.
– Хорошо. А теперь иди сюда и поцелуй меня.
Крошечная улыбка появилась на ее губах, когда Робин подошла к кровати и посмотрела на меня.
– Ну, если ты просишь, – пробормотала она, прежде чем наклониться и легко поцеловала мой лоб, щеки и, наконец, губы.
Я закрыла глаза и вздохнула.
– Боже, я люблю тебя.
Когда я открыла глаза, она улыбалась той улыбкой; той самой, от которой у меня перехватывало дыхание.
– Я тоже люблю тебя. И сожалею, что мне потребовалось так много времени, чтобы сказать об этом.
– А сейчас ты сказала это уже дважды за десять минут… – Я взяла ее за руку. – У меня такое чувство, что я выиграла в лотерею.
Она рассмеялась и поднесла мою руку к губам.
– Я люблю тебя, Кэйденс Харрис.
Я закрыла глаза, с улыбкой опускаясь на подушку.
– О, мой Бог, – пробормотала я. – Третий раз за десять минут. С ума сойти, я – миллионер.
Робин хихикнула.
– А я и не знала об этом… – Она сделала паузу, и я почувствовала, как ее губы снова коснулись моего лба. – Но я знаю одну миллионершу, которая как раз свободна, если хочешь, – прошептала она.
Я открыла один глаз.
– Миллионерша?
Она беспечно пожала плечами.
– Теперь это не столь выдающееся достижение, как было раньше, но да.
Я открыла другой глаз, задумчиво глядя на нее.
– Она страстная?
Робин моргнула и удивленно хихикнула.
– Зависит от того, что спрашивает.
– Ага. – Я притянула ее ближе к кровати и отпустила ее руку, чтобы положить ладонь на ее бедро, слегка поглаживая большим пальцем теплую кожу над поясом джинсов. – Зависит от того, кто спрашивает? – Скептически повторила я. – И кто бы она хотела, чтобы спрашивал? Мертвый человек или живой?
Робин снова рассмеялась, и я закрыла глаза с удовлетворенным вздохом; мне нравился звук ее смеха, и нравилось тепло, которое при этом разливалось у меня внутри. Она успокаивающе провела рукой по моим волосам, и я расслабилась, наслаждаясь нежностью.
Чуть позже я вынырнула из дремы – не знаю, прошли секунды или минуты, но теплая кожа Робин все еще была под моими пальцами, и я рассеяно погладила ее, открывая глаза, чтобы обнаружить, что она задумчиво смотрит на меня.
– Так, – нерешительно начала она. – Ты хочешь ее?
Мне потребовалась секунда, чтобы понять, о чем она говорила. Потом я слегка улыбнулась.
– Страстную миллионершу?
Она улыбнулась, но в глазах застыло волнение, и я видела, что она не уверена в моем ответе. Она что, действительно думала, что я скажу 'нет'? Сумасшедшая женщина.
Я обняла ее за талию.
