Днем заметили двух китов, быстро плывших к югу, а также белого медведя, по которому сделали несколько выстрелов, но, видимо, промахнулись. Капитан при создавшихся обстоятельствах дорожил каждым часом, а потому не позволил преследовать зверя.
В среду утром бриг прошел пролив Принца Регента; за крутым выступом линия западного берега образовывала излом. Взглянув на карту, доктор узнал мыс Сомерсет-Хауз, или Фьюри.
- Вот место, - сказал он своему приятелю, - где погибло первое английское судно, отправившееся в полярные моря в тысяча восемьсот пятнадцатом году, во время третьей экспедиции Парри к полюсу. «Фьюри» так пострадал от льдов во время второй зимовки; что экипаж был вынужден бросить судно и возвратился в Англию на сопровождавшем его бриге «Гекла».
- Из этого видно, как полезно иметь при себе судно-конвоира, - заметил Джонсон. - Об этом следует подумать всякому, кто отправляется в полярные моря. Но капитан Гаттерас предпочитает обходиться без спутника.
- Вы считаете, что он поступает неблагоразумно? - спросил доктор.
- Ничего я не считаю, доктор. Постойте! Видите вы вот там на берегу шесты, на которых болтаются обрывки полусгнившей палатки?
- Да, Джонсон, там Парри выгрузил все свои запасы, и если память мне не изменяет, то крыша построенного им домика состояла из марселя, покрытого снастями судна «Фьюри».
- С тысяча восемьсот двадцать пятого года там, вероятно, все сильно изменилось.
- Не слишком, Джонсон. В тысяча восемьсот двадцать девятом году этот жалкий домишко спас жизнь экипажу Джона Росса. В тысяча восемьсот пятьдесят первом году, когда принц Альберт послал сюда экспедицию, домик еще существовал; девять лет тому назад его починил капитан Кеннеди. Интересно было бы побывать в нем, но Гаттерас не намерен здесь останавливаться.
- Без сомнения, у него на это есть свои основания, доктор. В Англии время - деньги, но здесь время - жизнь. Один день, один час проволочки могут погубить все предприятие. Пускай капитан поступает, как находит нужным.
В четверг 1 июня «Форвард» пересек по диагонали залив Кресуэлла. От мыса Фьюри берег тянулся к северу отвесной стеной скал в триста футов вышиной; но к югу он несколько понижался. Иные вершины имели форму усеченного конуса, другие были самых причудливых очертаний; их острые пики вонзались в небо, прорезая туман.
Несколько потеплело и стало пасмурно. Материк скрылся из виду, термометр поднялся до + 32° (0° Ц); то там, то сям над водой мелькали рябчики; стаи диких гусей тянулись к северу. Матросам пришлось снять часть своей теплой одежды: влияние лета чувствовалось и в этих арктических странах.
К вечеру «Форвард» обогнул мыс Гарри, идя в четверти мили от берега, где была глубина от десяти до двенадцати морских саженей; далее он шел вдоль берегов материка до залива Брентфорда. Под этой широтой находится пролив Белло, пролив, о существовании которого Джон Росс даже не подозревал во время своей первой экспедиции. На составленной им карте показана здесь непрерывная линия берегов, малейшие изгибы которых Росс тщательно отмечал на карте. Можно предположить, что, когда он производил исследования, вход в этот пролив, совершенно закрытый льдами, нельзя было отличить от берега.
Пролив Белло был открыт капитаном Кеннеди во время экспедиции, предпринятой им в апреле 1852 года, и назван так по имени лейтенанта Белло «в память, - как говорит Кеннеди, - важных услуг, оказанных нашей экспедиции французским офицером».
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ Магнитный полюс
По мере того как бриг приближался к проливу, тревога Гаттераса все усиливалась. Да и было отчего тревожиться: решалась судьба всей экспедиции. До сих пор Гаттерас был удачливее своих предшественников, из которых самый счастливый, Мак-Клинток, лишь через год и три месяца достиг этой области полярных морей. Но этого было мало, и он потерпел бы полную неудачу, если бы ему не удалось вскоре достигнуть пролива Белло. Вернуться назад он не мог - его со всех сторон окружали льды, из которых едва ли можно будет выбраться до весны следующего года.
Поэтому он лично хотел оглядеть берега и, поднявшись на мачту, в «воронье гнездо», несколько часов пробыл там, осматривая окрестности.
Экипаж хорошо понимал всю затруднительность положения, в котором находился корабль; глубокое молчание царило на судне; машина замедлила ход; «Форвард» держался как можно ближе к острову, берега которого были усеяны льдами, не таявшими даже во время самого теплого лета. Чтобы различить между ними проход, нужен был очень опытный глаз.
Гаттерас по карте следил за очертаниями материка. В полдень на несколько мгновений проглянуло солнце, и Гаттерас поручил Уоллу и Шандону произвести точное определение места, результаты которого передавались капитану на мачту.
Прошло полдня в томительном ожидании. Вдруг около двух часов с фок-мачты раздалась громкая команда:
- Держи на запад! Полный ход вперед!
Бриг повиновался мгновенно, повернув в указанном направлении; море запенилось под лопастями винта, и «Форвард» полным ходом понесся между двумя ледяными полями.
Дорога была найдена. Гаттерас спустился с мачты на ют, а лоцман вернулся на свой пост.
- Итак, капитан, - сказал доктор, - мы, наконец, вошли в знаменитый пролив?
- Да, -глухим голосом ответил Гаттерас, - но этого мало: надо еще выйти из него.
С этими словами Гаттерас направился к себе в каюту.
«Он прав, - сказал себе доктор. - Мы оказались в мышеловке. Места для маневрирования судна здесь очень немного. Что, если придется провести зиму в этом проливе?.. Ну, что ж, не мы первые, не мы и последние. Ведь выпутывались же другие из беды, выпутаемся и мы».
Доктор не ошибся. Как раз в этом месте, в маленькой закрытой бухте, названной Мак-Клинтоком бухтою Кеннеди, бриг «Фокс» зимовал в 1858 году. В эту минуту можно было различить высокую гряду гранитных гор и отвесные скалы, окаймлявшие бухту.
Пролив Белло, шириной в одну, а длиной в семнадцать миль, ограниченный с боков горами высотою в тысячу семьсот футов, отделяет остров Сомерсет от Бутии. Разумеется, кораблям в нем нет простора. Быстрота течения здесь от шести до семи миль в час. «Форвард» шел медленно и осторожно, но все же продвигался вперед. Бури нередки в этом тесном проходе, и бриг не избежал их ярости. По приказанию Гаттераса брам-реи, марса-реи и брам-стеньги были спущены; несмотря на это, бриг сильно качало; порывами налетали шквалы и ливни; дым с поразительной быстротой относило на восток. Бриг шел почти вслепую среди движущихся льдов; барометр падал. Трудно было стоять на палубе, и большая часть экипажа оставалась в кубрике, укрываясь от непогоды.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
