— Сегодня у детей подслушал страшилку, — сказал он. — Будто это мёртвые русские моряки восстали из ада, чтобы вернуть себе корабль…
Кэрита подошла к костру и села на высокий бордюр, служивший лавочкой. Её руки были перекрещены на груди и дрожали. Верманд отодвинулся назад и взял свою куртку, которая висела на куске арматуры, торчавшей из большого бетонного осколка. Он обошёл костёр и накинул куртку на плечи женщины.
— Ну, вот, — сказал он. — Совсем продрогла.
— Хватит уже, — сказал Арнтор. — Слышишь, Кэрита? Хватит уже ждать её. Алва пропала больше недели назад. В этом городе столько не живут.
— Она жива, — еле слышно произнесла Кэрита дрожащим голосом. — Я чувствую это.
Арнтор махнул рукой.
— Одна она не выживет. А налетит на русских или американцев и всё… — сказал он.
Из глаз Кэриты брызнули слёзы. Но она сдержала в себе плач. Верманд толкнул Арнтора локтём в бок. Говорить более никому не хотелось, и вновь воцарилась тишина.
— Может, всё же попробуем выйти на контакт с местными? — нарушил тишину Ингвар.
— С ума сошёл? — усмехнулся Арнтор. — Ты английский знаешь?
— Я-то нет, — ответил Ингвар. — Но ты воевал вместе с американцами в Европе. Должен ты, хоть что-нибудь помнить с того времени. Попытайся заговорить с ними.
— С кем? — усмехнулся Арнтор. — С этими раздолбаями? Если и говорить то только со взрослыми. Ты знаешь, где их город находится?
— Ладно, — тут же ответил Ингвар. — Ну, а с русскими? Их поселение ты видел. Сам же рассказывал.
— Да, — вздохнул Арнтор. — Заблудился однажды, и вышел на них. Их там, как тараканов. Числом кого хочешь задавят. Видел я их поселение. И как они Осло бомбили, тоже видел. Наша бригада вся осталась лежать на шведской границе. Только мы с капралом выжили. И вторую бригаду тоже положили… — он опустил голову и обхватил её руками. — Господи, почему я тогда выжил? Чтоб жить в этом кошмаре?..
Вновь возникла пауза. Арнтор молчал. Верманду с Ингваром более не хотелось его тревожить. Вдруг Кэрита резко поднялась с бордюра.
— Алва? — насторожилась она. Верманд с Ингваром посмотрели на неё.
— Да, брось ты, — сказал Арнтор, не поднимая головы. — Ей крышка.
Верманд подвинулся к Ингвару.
— Может, она умом тронулась от горя? — шёпотом предположил он.
— Так она неделю ждёт Алву, — ответил Ингвар. — Тут кто угодно слетит с катушек.
— Алва! — крикнула Кэрита в темноту.
Среди руин и завалов слабым отблеском костра мелькнула знакомая фигура. Мужчины поднялись на ноги от удивления.
— Мама! Мамочка! — крикнула Алва, подбегая к костру. Кэрита перешагнула бордюр и сделала пару шагов навстречу дочери. Алва сходу вцепилась в мать. У обеих слёзы полились ручьём.
— Не может быть… — выдохнул Верманд.
Несколько минут все были в оцепенении. Из ближайшей хижины высунулось заспанное лицо девочки.
— Что происходит? — спросила она сонным голосом.
— Ты почему не спишь? — строго сказал Арнтор. — Марш в постель!
Тут девочка увидела Алву. Сон пропал с её лица в один миг.
— Алва! — крикнула она и бросилась к подруге.
— Абели! — узнала подругу Алва и отпустила мать, чтобы обнять подругу.
— Как ты выжила? — недоумевала Абели, сжимая Алву в крепких объятиях. Но Алва молчала. Уж слишком ею овладели эмоции, чтобы что-то рассказывать. Верманд подошёл к девочкам.
— Давайте к костру, — сказал он и чуть подтолкнул девочек к бордюру. — А то ещё простынете.
Арнтор насторожился. Он подошёл к Алве, которая уже успела сесть на бордюр, и взял её за рукав, чтобы внимательнее рассмотреть эмблемы на рукаве.
— Это что? — спросил он с подозрением.
— Это мне Игорь дал, — ответила Алва. — Ту одежду они в костре сожгли.
— Это символы русской армии, — сказал Арнтор и отпустил рукав. — По крайней мере, они во время войны такие носили.
— Ты где была всё это время? — спросила Абели. — У русских?
Алва опять обняла маму. Арнтор смотрел на неё с подозрением. Его внимание привлёк медицинский пластырь, которым был обмотан кончик безымянного пальца. Он взял Алву за руку и тут увидел шрамы, которые тонкой паутинкой пронизывали пальцы девочки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Это мне Жрец наклеил, — сказала Алва. — Он меня лечил, — она повернулась к матери. — Мамочка, это был кошмар. Я думала, меня убьют, — снова слёзы наполнили глаза девочки.
— Толком расскажи, что случилось, — сказал Арнтор строго.
— Я… я… — заикаясь начала Алва. — Я просто пошла погулять. Чуть отошла от домов, а тут они. Американцы. Они достали ножи и начали подзывать меня к себе. Я побежала. Они за мной. Смеялись… что-то кричали… Я думала, они меня убьют…
— Дальше-дальше, — сказал Арнтор и присел на бордюр рядом.
— А потом я увидела Волка. Белого волка, — продолжала Алва. — И детей. Таких же как я. Они убили тех американцев и повели меня к себе в посёлок.
— И зачем ты им нужна была? — насторожился Ингвар.
— Не знаю, — успокоившись, ответила Алва. — Они меня кормили и лечили.
— От чего лечили? — не понял Арнтор.
— Я руки ободрала, пока от американцев бежала, ноготь сорвала. Иногда в комнаты забегала, где выхода нет. Я тогда по кирпичам поднималась вверх, к окну. Вот у меня потом руки и болели.
— А как ты сбежала? — спросила Абели.
— Они поехали куда-то на машинах, — ответила Алва. — Не знаю куда. И меня с собой взяли. Потом начали стрелять в американцев. Мы долго шли. У них есть танк. Он так страшно стреляет. Уши закладывает. А потом я увидела трубу, где мы с Абели раньше от американцев прятались, и побежала туда.
Эмоции переполняли всех. До глубокой ночи односельчане расспрашивали Алву о том, что с ней случилось. Она, как могла, своими словами пересказывала события прошедшей недели. Хотя многого она рассказать не могла. Алва всё время сидела в доме Жреца, и лишь в последние дни своего пребывания в русском поселении стала выходить на детскую площадку.
А утром она стала героиней дня. Все теперь крутились вокруг неё. Мама и подруга Абели не отходили от неё, словно боялись снова её потерять. Мужчины слушали каждое её слово и пытались составить представление о русском поселении. Всех остальных просто привлекала одежда Алвы, чистые волосы и то, что она появилась тогда, когда уже никто и не ждал. Все успели похоронить её в своих мыслях.
Кэрита и Алва сидели на том же бордюре у пепелища костра, крепко обняв друг друга.
— Деточка моя… — произнесла Кэрита. — Я ни на секунду не сомневалась, что ты жива. Я ждала тебя. Каждый вечер смотрела в сторону, где видели американцев в тот день, когда ты пропала. И ждала… ждала…
— Я во сне тебя видела, — ответила Алва. — Видела, как ты стоишь и ждёшь, а вокруг руины и ночь… — она полезла в карман куртки и достала куклу, которую так любила разглядывать в русском поселении. — Это всё, что у меня было в память о тебе.
Кэрита улыбнулась, увидев куклу, которую сама сшила для маленькой дочери. Тут к ним подошёл Ингвар. В руках у него был ремень с ножом, который на Алву одел Игорь перед выездом из поселения.
— Это что? — спросил он. — Они тебе ещё и нож дали?
Алва кивнула.
— Но мне его дали только перед отъездом, — сказала она. — Я и сама не знаю зачем. В их поселение американцы не заходят.
— Вот, — указал на Алву Ингвар. — Они её от американцев спасли, вылечили, накормили, одели в нормальную одежду ещё и… — он посмотрел на ремень с ножнами. — Нож зачем-то дали. В общем, с ними можно попробовать договориться.
— Они меня когда-то лишили всего, — ответил Арнтор. — Не о чем нам с ними договариваться, — он бросил строгий взгляд на Алву, развернулся и ушёл.
Алва посмотрела на маму.
— Мамочка, — сказала она. — Правда, давай попробуем поговорить с ними. Они же хорошие.
— Зачем, Алва? — улыбнулась Кэрита. — Видишь, Арнтор не в духе.
— Этот русофоб никогда не в духе, — сказал Ингвар и вернулся в хижину.
— Правда, мам, давай переедем к русским, — предложила Алва. — У них большой посёлок. Там никто не прячется, все ходят, как хотят.
