- Тебя как зовут? – девушка смотрела на меня внимательно и серьезно.
- Андрей, - ответил я и попытался улыбнуться, получилось не очень.
- Есть хочешь? – всё тем же ровным голосом.
- Выпить хочу, - а что, собственно, мне перед ней выдрючиваться-то!
Девушка, ни слова не говоря, открыла холодильник, вынула початую бутылку водки, достала из шкафчика гранёный стакан и налила в него, примерно на два пальца.
- Пей, - сказала девушка.
- Мне этого мало, не возьмёт, - я не притронулся к стакану. - Давай полный.
Девушка, немного помедлив, всё же долила до двух третей и убрала бутылку обратно в холодильник.
- Это твоя последняя выпивка. Тебя сюда привезли, чтобы ты не пил.
- Твоё здоровье! – я усмехнулся и выпил водку одним глотком. Закусить мне ничего не предложили, и пришлось запить уже остывшим чаем.
- Закурить есть? – водка на удивление мгновенно вставила по мозгам.
Девушка вынула из кармана куртки пачку «Честерфилда» и кинула её на стол. Я достал сигарету и прикурил от своей зажигалки.
- А куда, собственно, меня привезли, если не секрет? – я выдохнул дым прямо в лицо своей охранницы.
- Приедут парни и всё расскажут, - девушка и бровью не повела на мою выходку.
- Да, ладно тебе, - выпитая водка начала расслаблять, - что за тайны? Ну, хорошо, раз не велено, не говори. А зовут-то тебя как, а?
- Тебе это знать не нужно, - девушка тоже закурила, но всё равно оставалась стоять.
- Жаль, такая симпатичная девушка, а я не знаю её имени, - никотин, соединившись с алкоголем, начали своё чёрное дело, меня конкретно повело.
Девушка никак не реагировала на мои ужимки, а только продолжала молча курить. Мне показалось, что она нервничает.
- Слушай, незнакомка, а может, плеснёшь ещё грамм сто. Я никому не скажу, а? – я заговорщицки перешёл на шёпот.
- Нет, - спокойно ответила девушка и затушила сигарету в пепельнице.
Тут раздался телефонный звонок, девушка вышла в коридор и взяла трубку. Говорили по-татарски, и из знакомых слов я расслышал только мат и своё имя. Девушка почему-то постоянно срывалась на крик, а я тем временем осторожно открыл дверцу холодильника, достал бутылку и сделал несколько глотков. Когда девушка, закончив разговор, вернулась на кухню, я уже сидел, как ни в чём не бывало, и курил новую сигарету. Девушка, внимательно посмотрев на меня, достала многострадальную бутылку, и, конечно же, заметила изменение в объеме. Она что-то пробормотала на своём родном языке, наверняка что-то нехорошее, и вместе с бутылкой вышла из кухни. Вывод: все бабы одинаковы, даже те, кто сторожит пойманных должников.
Через полчаса приехали Малой и Нервный, и отвезли меня на другую квартиру. Прощай суровая Незнакомка, в хреновую историю тебя втянули твои друзья-бандиты! Хата, куда меня привезли, мне понравилась гораздо больше прежней. Меня даже заставили разуться и надеть тапочки, кругом на полу были ковры. Добротная мебель, цветной телевизор, серьёзная музыкальная аппаратура, а главное в квартире было много спиртного. Разнокалиберные бутылки в баре, который имелся в импортной стенке, а также несколько ящиков с коньяком и водкой, запрятанных в нижних отделениях кухонного гарнитура. Всё это дразнящее и влекущее великолепие мне продемонстрировал Нервный, и тут же лишил меня всяческих иллюзий: «Тронешь хоть одну бутылку, порвём как тузик грелку!». Суки, одним словом!
Потом бандюганы всё-таки решили ввести меня в курс дела. Оказывается, они надумали отвезти меня в Москву и взять в каком-нибудь тамошнем банке кредит, на моё имя, естественно. Для этого, собственно и потребовался костюм с галстуком, для этого же они меня и отвезли на свою историческую Родину. Чтобы здесь, под их присмотром я хотя бы немного пришёл в себя, оклемался от пьянства и приобрёл подобающую внешность. Короче говоря, чтобы рожа у меня была ни как у опойки, а как у солидного бизнесмена. Разболтавшись, Малой обмолвился, что их конкретно достало со мной возиться, что Компаньон, вызвавший их, братков, им тоже уже надоел, но так как сил и бабла в меня за эти почти четыре месяца вбухано немерено, то им бы хотелось что-то с меня поиметь. Но денег у меня нет, а в этом они убедились, то вот, и решили поставить меня «на лыжи», не зря же, они, в конце концов, фирму на моё имя открывали. Вот так в лоб, без всяких там экивоков. Потом, правда, подумав, что сболтнул лишнее, Малой стал уверять меня, что получив кредит, они поделятся и со мной, что они даже сделают мне другие документы и что я смогу начать жизнь заново.
- Хрен ли тебе в твоём городе делать? Жена от тебя почти отказалась, да и кредиторы тебя ищут. А тут получишь бабки, шестую часть, без базара, и заживёшь спокойно. Можешь вот прямо в этой квартире, - Малой распылялся всё больше и больше, и даже, наверное, уже и сам верил в то, что говорил. - Я тебе машину дам. У меня в гараже «девятка» есть. Хочешь машину?
- У меня прав нет, - по инерции ответил я, а сам прекрасно понял, что жить мне осталось столько, сколько времени займёт оформление и дальнейшее обналичивание кредита.
- Херня, права не проблема! – и Малой хлопнул меня по плечу. - Только вот, пить завязывай! Делюгу сделаем, и тогда можно будет и гульнуть!
- Дело сделаем и вы меня вальнёте где-нибудь в глухом подмосковном лесочке, - криво усмехнулся я.
- Хотели бы вальнуть, давно бы вальнули, - вмешался Нервный. - Ты хоть и алкаш, но башка у тебя варит. Если в Москве всё прокатит, то мы с тобой ещё что-нибудь замутим.
Потом братки ушли на кухню и стали там о чём-то разговаривать в полголоса. Я включил телевизор, и не хрена не понимая сюжета и, не разбирая слов, стал смотреть какую-то жизнерадостную советскую комедию.
- Короче, мы отваливаем. Сиди тихо, захочешь жрать, посмотри в холодильнике, - и бандюки стали отпирать входную дверь.
- Слышь, пацаны, - я очнулся и встал с кресла, - а у меня сегодня День рождения. Можно я выпью чего-нибудь, а?
- Пиздишь, - усмехнулся Малой.
- Посмотрите в паспорте, он же у вас, - уже давно документ, подтверждающий мою ничтожную личность, находился у братков.
- Хм, точно! – Нервный достал из кармана куртки мой паспорт. - Ладно, возьми там, в баре бутылку, только не нажирайся, а то точно отпиздим!
Как там называется, когда заложники и бандиты уже не видят друг в друге врагов, и у них возникает подобие взаимной симпатии? «Стокгольмский синдром», так, по-моему? Доказано, что этот синдром не является психологическим парадоксом, не расстройством, а скорее нормальной реакцией человека на сильно травмирующее психику событие. Как раз мой случай, не находите?
Когда братки ушли и тщательно заперли за собой входную дверь, я подошёл к ней, внимательно осмотрел и понял, что наружу без ключей не выйти. А разве могло быть иначе?
Из бара я взял литровую бутылку водки «Финляндия»: « А хер ли?! – подумал я, - я им ещё нужен, и не хрена до Москвы они со мной не сделают! Ну, ёбнут разок раз по печени, привыкать что ли?». Потом прошёл на кухню и открыл холодильник. Кроме упаковок баночного пива, пачки сливочного масла и бутылки кетчупа там ничего не было. Хотел было взять банку пива, но решил, что всё-таки это будет перебор. Я стал поочерёдно открывать дверки в отделениях кухонного гарнитура, чего там только не было! Коробки со всевозможными консервами, импортными макаронами и другой разнообразной бакалеей. Упаковки «сникерсов», «марсов», короче всё, чем торговали коммерсанты начала 90-ых в своих затрапезных ларьках. Братки явно крышывали торгашей своего маленького городка, а все мною обнаруженные продукты были частью оплаты. Хотел взять на закуску банку тушёнки, но не нашёл ни одного ножа, видно бандиты всё попрятали от греха подольше, пришлось ограничиться шоколадным батончиком. И ладно хоть в раковине нашлась одинокая чашка, другой посуды не наблюдалось.
Я вошёл в комнату, уселся в кресло, переключил телевизионный канал, свернул крышечку с бутылки и сделал глоток прямо из горлышка. Водка была тёплой, но охлаждать было некогда, да и незачем. Через минуту от выпитого бросило в пот, я стянул с себя свитер и остался в чёрной майке-борцовке. Потом немного посидев, решил снять и джинсы, но увидав на своих бёдрах следы ожога утюгом, вспомнил события трёхмесячной давности и натянул «ливайсы» обратно: «Пидорасы, я ещё вам этот утюжок припомню! – пронеслось в уже замутнённой голове.
Минут через десять я выпил ещё, но уже налив в чашку, и закусил приторносладким «марсом». Конечно же захотелось курить, я достал всё из того же бара пачку «Кэмэл» и стал дымить прямо в комнате. «Надо бы всё-таки хоть форточку открыть, - лениво подумал я, - а то жарко, да и дышать не чем». Встал и подошёл к окну. На удивление решёток на нём не обнаружил, правда этаж был второй, но прямо под окном комнаты находилась бетонная плита, служащая навесом над крыльцом подъезда. Как таковой форточки не было, и я открыл одну створку окна.
