Якушев вытащил из холодильника бутылку сока, отвернул пробку, отпил прямо из горлышка.
– Фу, перетопили. Нормальная встреча, шеф. Ты прав, они прибыли с готовым ответом. Мы предлагаем им дело, и дело выгодное. Они облизываются, глядя на империю, этому Стаму Адесу не терпится испытать свое войско в большом деле. Но он понимает, что один против Скратиса не потянет. А тут мы такие бравые – айда вместе дядю бить!
– Ты, Андрюша, Вурдера в тот раз внимательно слушал. И наш разговор помнишь, – подколол Якушева Кумашев.
– Да ну тебя! Я о деле говорю.
– Верно, – поддержал его Бердин. – Воорги набирают силу, им становится тесно. С полудня… блин, уже привык, с севера сплошь болота и горы, с запада тоже горы, с востока Шаинам и кто-то там еще. А на юге империя.
– Воорги идут и на восток, – уже серьезно заметил Кумашев. – У них с Шаинамом были стычки, Вурдер говорил. Но с земель Шаинама много не возьмешь, а империя богата. Тем более Скратис отнял у них территории.
– Это ближе к теме. Здесь очень хорошо помнят обиды даже спустя много веков. Тем более десятилетий. До моря на севере воорги дойдут не скоро, пока не пересекут болота и не найдут проходы в горах. А в империи можно найти чем поживиться.
Бердин тоже достал из холодильника бутылку только минералки, и опустошил ее в три приема.
– И впрямь перетопили. Так, скоро пир. За пиром будем договариваться. Чем быстрее мы подтолкнем посла к окончательному ответу, тем лучше.
– Думаю, он и сам спешит. Если они собрали армию, в запасе нет времени. Армия пожирает припасы и гниет на месте.
– Логично. Кстати, по армии…
– Сталемус Хеян – так она называется. Или просто хеян. В переводе это – правильный строй, хороший строй. Или просто строй. На их диалекте правильный и вооруженный почти одно и тоже.
– А еще?
– Это уже на пиру узнаем. Если Воелан расскажет.
– Куда он денется. Видели, как смотрел на арбалет? И на кирасу! Кстати, – заметил Кумашев, – их наборный доспех хорош. Лучше, чем доспехи империи.
– Если сталь качественная. А если нет?
– Отдадим на анализ, проверят, – пожал плечами Бердин. Его это сейчас не интересовало. – Мы должны точно знать, на что способна их армия. Как далеко сможет пройти? Для этого следует выяснить тактику, стратегию.
– Научим их!
– Чему ты их научишь, Сева? Они сами с усами.
– Это верно, усы знатные. А бороды бреют.
– Бороды мешают.
– Давать советы глупо, они обидятся, – не отреагировал на шутку Бердин. – А в застольной беседе упомянуть кое о чем стоит. Будем знать, на что рассчитывать, – сможем смелее планировать свои ходы.
– До пира час, – напомнил Кумашев.
– Верно. Сева, на тебе слуги и охрана посольства. Поднеси, подпои, но только слегка, поговори.
– Обижаете, шеф! Это мой хлеб.
– Ну-ну. Я бы сказал – твоя икра, – улыбнулся наконец Бердин. – И еще: запись пира нужна постоянная. Потом проанализируем.
– Если посол скажет «да», значит, воорги не отступят, – вставил Якушев. – Они слово держат.
– Согласен. Но поверю я в это только тогда, когда зонд покажет, как армия вооргов пересекает границу империи. – Бердин вдруг вздохнул и как-то виновато развел руками. – Такая у нас паршивая жизнь – не верить слову.
Постояв несколько секунд, он мотнул головой, деловито посмотрел на хронометр и уже другим тоном произнес:
– Пошли!
В замке был отдельный зал для пира. Прежний король никогда не собирал больше сорока человек, потому здесь стояло всего три стола. Один для короля и его приближенных, два для остальных.
Зал как нельзя лучше подходил для торжества. Здесь были специальные подставки под факелы и свечи, по углам горели камины, высокие потолки далеко разносили звуки, а многочисленные отдушины изгоняли копоть и спертый воздух.
К условленному часу все было готово. Факелы зажжены, лавки и кресла расставлены, камины дышат жаром, столы ломятся от яств.
Дабы удивить гостей, Аллера приказал открыть все запасники замка, а они были весьма велики. Так, кроме местной браги и пива, были вина и настойки из империи. Умелые повара, уцелевшие после захвата и допущенные вновь в замок, готовили редкие здесь блюда из домашней птицы, рыбы, дичи.
Младшие повара пекли пироги, сдобные булки с начинкой. Варили каши, добавляя туда печень птицы и взятых на охоте зверей, заправляли острыми специями супы. Специи тоже везли из империи и подавали только на королевский стол.
Целиком запеченные туши начиняли грибами, перетертыми с травами, потрохами, натирали чесноком.
Еды хватило бы и на сотню, все равно большая часть останется, остынет и пойдет на стол воинам и слугам. Но раз был приказ готовить много, его исправно исполняли.
Пир начался с новых речей, посол Воелан долго и цветисто говорил, славя силу и мудрость хордингов, их отвагу и решимость. Не забывал и своих, но тут был осторожен. Превозносить себя сверх нужного считалось у вооргов постыдным.
Потом отвечал Аллера. Он тоже был не промах выдать речь, похвалить, подбодрить, оказать честь. Больше напирал на то, что могучие народы могут вместе идти дорогой славы и богатства. И сражаться плечом к плечу против общего врага.
Воелан и другие послы слушали внимательно, кивали и не возражали. Прав был Правитель, они прибыли с готовым ответом.
Сам Бердин, пока шла перекличка тостов, тихонько говорил с Вурдером. Тот встречал послов у перевала, в дороге успел кое-что узнать у старых знакомых.
Оказывается, полное имя посла – Один Удар Воелан. Был воином, сражался против легионеров империи и отрядов Шаинама, имел славу отменного рубаки и прозвище заслужил за редкое умение развалить человека одним ударом меча.
Второго посла звали Белый Дориит. Был он сед не по годам, хотя еще крепок. Начальника охраны посольства звали Глаз Дмет. Отличался зорким взглядом, видел всю степь до горизонта.
– У них прозвища идут перед именами. Традиция. Верховного князя зовут Стам Адес – Великий разум, или Bеликая голова. Старший сын – наследный княжич – Сила Корон. Здоров малый, хотя ему всего семнадцать зим. Младший сын – Шустрый Крак. Он родовой княжич.
– А в чем разница?
– Наследный княжич – будущий верховный князь. А младший либо будет воинским начальником, либо управителем земель.
– Ясно. Ты многое узнал, Вурдер, это хорошо.
Вурдер улыбнулся. Похвала Правителя приятна, тем более что заслужена.
Видя, что приветствия отзвучали, Бердин поднял кубок над головой и громко произнес:
– Во славу народов наших и их богов!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
