обществе двух ведьм, а Тишмаэля вызвали в ректорат.
– А что ещё оставалось? Ты видела: у твоего муженька рога заветвились, когти заколосились – надо было спасать наши ножки, – привставала со своей
кровати подруга. – Так хоть оставили отдыхать, даже пожалели немного... А
то бы до сих пор по косточкам разбирали.
– Это только тебя пожалели, – печально заметила я, – а мне всю дорогу
мозги промывали да угрожали...
– А что он там про крайние меры тебе шипел?
Ага, а подруга-то и в мнимом обмороке подслушивала.
– Да так и не сказал, – махнула рукой я, – только предупредил, что ещё
одна выходка – и будет предпринимать какие-то загадочные крайние меры...
– Глупый, не знает, что ведьмы краёв не чувствуют, – удивилась подруга.
– Ага... – вздохнула я, взъерошив свои волосы и подумав о том, что надо бы
как следует привести себя в порядок, а то всё бегом да впопыхах.
Силька заметила мои разглядывания нашего общего потрёпанного
состояния и согласилась, что один вечерок порядочные ведьмы могут и не
пакостничать, а потратить его на себя.
На том и порешили...
Блаженно вытягивая пальчики ног, мы нежились на чистеньких простынях
и мочили влажными волосами свои лавандовые подушки...
М-м-м... прелесть... Как приятно посвятить вечер себе любимой...
– Дея... – раздался расслабленный голос подруги, я приподняла лист
парусника, прикрывающий веко, чтобы посмотреть на неё хоть одним глазом.
– Что? – спросила я у девушки в синем халатике с голубой маской на лице, намазанной даже на уши, а не то что на веки...
Её рыжие кудряшки в мокром виде имели совершенно невероятный
медный отлив, чем вызывали мое искреннее восхищение.
– А ты никогда не хотела сделать магическое наращивание ресниц?
Неожиданный вопрос... До этого внешний вид не сильно заботил подругу –
косметика была редким гостем на наших лицах, – а тут вдруг наращивание...
– Не-е-ет, – сняла я второй лист парусника и уже двумя удивлёнными
глазами уставилась на подругу. – А что?
– Да так... Подумалось, а почему бы и нет?.. – открыла она глаза.
Я прыснула со смеху от того, как смотрелись белые зрачки с карими
глазами на бледно-голубом лице.
– Что ржёшь? Твоя нежно-розовенькая мордашка с фиолетовыми
листиками не лучше! – фыркнула со своей кровати подруга.
Дверь открылась и в комнату вошёл Крис, который явно не ожидал такого
подвоха, как две релаксирующие ведьмочки.
Особенно сильно поржал над моим видом и белым, испачканным
розовыми пятнами маски, халатиком и вышел из комнаты, видимо, забыв, что
хотел сказать.
Только когда он оказался за дверью, мы услышали его фразу, сказанную
самому себе: "Я-то думал, они опять где-то приключения ищут, а они...". И
удаляющийся демонический хохот...
– Ха-ха! – передразнила я его, ложась на кровать и водружая обратно
заветные целебные листики.
Форточка скрипнула. Пара взмахов крыльев и возмущённое:
– Куда дели моих всклоченных ведьмочек? – парил на крыльях негодования
Бакстер.
Я приподняла листик, чтобы посмотреть на нагулявшегося обиженного
мыша.
– Что за маскирующиеся эльфийки их изображают?!
Пришлось убирать второй листик.
Мы с Силькой привстали со своих расслабляющих матрасиков и с упреком
смотрели на возмутителя нашего спокойствия...
Вот так всегда! Надумаешь расслабиться – так мужики покоя не дают!
– Что за проклятие на вас? – недоумевал мышь, садясь на край кровати и
косясь на нас. – Вы же не добровольно это устроили?!
– Ещё как добровольно! – откинулась я на подушку, чтобы хоть так
продолжать расслабляться.
– Бакстер, ты всё самое интересное пропустил! – заявила гордо подруга.
Летучий пропадала тут же взмахнул крылышками и перелетел на колени
Силии, заглядывая в её глаза в ожидании продолжения.
– Любопытно, да? – тот кивнул и она продолжила: – Мы открыли чёрную
книгу и нам достался личный защитник...
Бакстер закусил клычками от досады губу и покачал головой в
расстройстве оттого, что пропустил.
– И нас застукал с этим голым защитником в шкафу новый преподаватель,
– добавила я.
Бакстер стремительно повернул голову, вытаращив глазки-бусинки.
– И что? Что дальше? – не выдержал паузы летучий любопытный нос и
перелетел ко мне.
– А потом мы надели на него жёлтые преподавательские труселя и
перенеслись в Карамельный лес, – добавила подруга.
– Ах! – воскликнул Бакстер, взметнув лапки вверх и сцепив их в замочек на
груди.
– А потом я была на чаепитии у... – и прикусила язык, потому что об этом
как раз и нельзя было говорить, – у глупер, говорящей с мёртвыми...
Силька смутно это помнила, поэтому тоже с жутким любопытством на
пару с Бакстером уставилась на меня.
– Потом расскажу, восстановим твою память, – обратилась я к Силии, а
Бакстер запрыгал на месте от неудержимого любопытства.
Силька кивнула и продолжила разжигать костёр интереса в душе Бакстера:
– А там были шишки правды…
Глаза мыша округлились ещё больше.
– Ага, а ещё малинки–повелевалки...
Мышь от досады чуть не сплюнул в строну и упорхнул в заросли цветов и
травок на подоконнике, а уже оттуда запричитал:
– Вот, как я тут, так они релаксируют, а как упорхнул на минуту, так на тебе
– веселятся на полную катушку!
Возмущённая мордочка выглянула из травки:
– А позвать не догадались?
– А что тебя звать, у тебя там своя личная жизнь кипит.
– Кипит... – запричитал мышь. – Никуда не укипит! А тут такое пропустил!
– Ладно тебе, Бакстер, успокойся! – взъерошила я две его волосинки на
голове. – А то тебя мышиный удар хватит!
– Я крепок, как дуб, но я расстроен! – поднял обиженную мордочку вверх
мышь и обвиняюще смотрел мне в глаза.
– Бесполезно, Бакстер! – отрицательно покачала головой я. – У меня тут
сегодня совесть уже вылезала, теперь ещё лет десять и не подумает
показываться, так что зря не старайся.
Летучий мышь тут же взмахнул крылышками и переместился на шкаф,
откуда обзор на нас красивых был ещё лучше.
– М-м-да... ну и видок у вас... – покачал он головой. – А может я и не зря не
попал с вами, а то того и гляди, так же бы лежал на подушечке, весь
измазанный не пойми чем! Тьфу!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
