дела, которому они служили до конца, стоя в рядах партии. Террор не с Азефа возник, не Азефом начат, не Азефом вдохновлен, и не Азефу и его клике разрушить или морально скомпрометировать его…»[78]
«Не Азеф создал террор, не Азеф вдохнул в него жизнь! – писал глава боевого дела Савинков. – И Азефу не дано разрушить тот храм, которого он не строил. Дело Азефа – тяжелый удар для партии и для революции. Но этот удар тяжел не тем, что подорвано моральное значение террора, – террор Каляева чист, – и не тем, что террор как форма борьбы невозможен: не будет Азефа – будет террор. Этот удар тяжел и страшен другим. В эти темные дни торжества палачей легко упасть духом, легко отречься от старых заветов, легко забыть свое прошлое. Дело Азефа поколеблет слабых, оно, быть может, смутит и сильных. Нужна большая любовь, чтобы поднять наше старое знамя, нужна горячая вера. Но ведь вера без дел мертва есть, и победа только за тем, в чьих руках меч»[79].
Взглядов последней категории придерживались и руководители партии. Центральный комитет, более всех защищавший Азефа, решил выйти в отставку и распустить Боевую организацию. Последнее он осуществил собственною властью, в целях же выполнения первого стал подготавливать созыв расширенного состава Совета партии, дабы дать ему объяснение о происшедшем, передать перечень вопросов, которые он считал очередными для партии, как, например, избрание временного Центрального комитета и судебно-следственной комиссии, созыв партийного съезда, и затем уже вручить свою отставку. Обсудив с некоторыми прибывшими из России деятелями партии эти предположения, Центральный комитет образовал временный коллектив, которому и поручил сорганизовать созыв Совета партии.
Пока Центральный комитет готовил созыв пятого Совета, собралась третья конференция Заграничной федерации групп содействия, созванная по инициативе областного Заграничного комитета. Она продолжалась с 22 марта по 1 апреля и имела 22 заседания. В работе конференции приняло участие 49 социалистов-революционеров. В программу работ ее вошли следующие вопросы: сообщение представителя Центрального комитета по делу Азефа и доклад по тому же делу Парижской группы; настоящий момент; работа в крестьянстве, среди пролетариата, среди военных; террор, организационный вопрос; отчеты и вопросы о Заграничной федерации.
Наибольшее количество времени третья конференция уделила общепартийным вопросам, и главным образом делу Азефа. Общий характер конференции был враждебен всем тем, кто слишком резко шел в деле Азефа против руководителей партии, столь долго защищавших Азефа. На этой почве произошел резкий конфликт с делегацией от Парижской группы, которая 22 марта в виде протеста даже удалилась с конференции.
Конференция дала ряд резолюций, и в числе их и следующую резолюцию по террору:
«Рассмотрев вопрос о политическом терроре, III конференция заграничных групп содействия партии социалистов-революционеров находит:
1) что в ответ на белый террор правительства партия социалистов-революционеров, организующая массовую борьбу трудового народа за его социально-политическое освобождение, должна пользоваться политическим террором как органической составной частью этой борьбы, вдохновляясь поруганным чувством справедливости и достоинства трудовых масс;
2) что террористическая борьба, являясь одним из проявлений боевой активности инициативного меньшинства, имеет значение не самодовлеющего поединка революционеров с правительством, но авангардного столкновения, связанного с массовым движением, имеющим тенденцию вылиться в вооруженное восстание, и строго сообразованного с интересами этого движения;
3) что только такая постановка террористической борьбы соответствует нашему взгляду на самодержавие как на диктаторскую форму господства тройственного реакционного союза дворянства, бюрократии и крупной буржуазии, охраняющих свои классовые, сословные и национальные привилегии, причем династия и окружающие ее придворные сферы со своими специфическими интересами являются лишь иерархической верхушкой этих привилегированных слоев;
4) и что, наконец, только такая постановка террора соответствует нашему пониманию социального содержания грядущего политического переворота и той роли, которая принадлежит в нем силам трудовых масс.
В применении к настоящему моменту и переживаемому партией кризису конференция полагает:
1) что в настоящий момент торжества контрреволюции и свирепых правительственных репрессий сдавленное недовольство масс, не находящее себе выхода в открытых выступлениях, с особенною силою выдвигает на очередь задачу борьбы революционного меньшинства с оружием в руках;
2) что вследствие внутренней провокации террористическая деятельность партии далеко не развернула всей своей силы и не проявила всего своего возможного влияния на ход событий;
3) что террористическая борьба должна быть возобновлена планомерно, на основе серьезной подготовки и строгого политического расчета, исключающего всякую нетерпеливость, хотя бы она и диктовалась законной потребностью как можно скорее восстановить поколебленный в глазах общества престиж террора.
В вопросе об организации политического террора конференция находит:
1) что в основу этой организации должны быть положены три принципа:
а) организационно-технической автономии боевых отрядов, поскольку она выдвигается требованиями конспирации;
б) их деловой подотчетности и политической подчиненности партии;
в) организационной связи с последней чрез посредство Центрального комитета;
2) что личный состав боевых отрядов должен определяться не только по признаку боевой готовности, но и близости к интересам всех видов партийной работы и что лучшей скрепой между членами отряда является личная близость, знание друг друга и тесная дружба;
3) что вопрос о размерах боевых отрядов не может быть решен априорно, но решение его должно быть сообразовано как с величиною намеченных для них центральными учреждениями террористических задач, так и с наличными технико-боевыми средствами террористической борьбы;
4) что центральные учреждения партии должны приложить свои усилия к тому, чтобы развитие этих технико-боевых средств шло в ногу с процессом современной научной технологии;
5) и что для обеспечения террористической борьбы необходимыми личными силами и материальными средствами должны быть приложены дружные и совокупные усилия всей партии»[80].
Конференция заявила также от имени Заграничной федерации, что газета «Революционная мысль» не служит органом, отражающим мнение какой бы то ни было из организаций, входящих в состав федерации, и является органом непартийным.
Конференция закончилась переизбранием прежнего состава Заграничного областного комитета и выбором делегатов на пятый Совет партии.
После долгих хлопот коллективу по созыву пятого Совета удалось установить связь с некоторыми находившимися в России организациями, и в результате его усилий в Северной, Уральской, Украинской, Южной, Закавказской и Сибирской областях, а также в Петербурге были произведены выборы делегатов на Совет партии.
Однако из числа выбранных прибыть за границу удалось лишь по одному представителю от Петербурга, Закавказья и Северной области и двум от Украины. Прибыли также делегаты от Саратовского комитета, да Заграничная федерация прислала пять человек. Таким образом, вместо расширенного Совета получилось небольшое собрание партийных членов. Тогда собравшиеся, обсудив настоящий вопрос и приняв во внимание всю важность переживаемого партией момента и неотложность различных мероприятий партии, решили признать собрание партийным Советом.
После обсуждения и проверки полномочий Совет организовался в таком составе: по одному представителю от Северной
