Сумман пожал плечами и ехидно улыбнулся.
— Не делай такое лицо, — еще больше расхохотался однобровый, — мне уже самому хочется тебя потискать и простить все на свете.
— Ты уж сдержи свой порыв, — Сумман закрыл глаза, растянув губы в довольной улыбке, — знаешь, а она сейчас такая… глаза синющие, вид дикий.
— Синющие глаза? — Аластор усмехнулся. — Считай меня старым маразматиком, но готов поклясться, что глаза у нее серые с желтым ободком у зрачка, но никак не синие.
— Ты ее в гневе не видел, — Сумман провел ладонью по щеке, — да и я тоже. Только знаю, что она сейчас испытывает, и мельком ее саму увидел.
— Строит коварные и кровавые планы расправы над тобой?
— Решила меня полностью игнорировать, — развеселился блондин.
— Железная кисуня, — уважительно протянул однобровый, — начинай учить ее премудростям нашего дела, и я ее точно с собой в разведку брать буду.
— Если твоя чаровница в этот момент будет мне ужин готовить, я согласен.
— Язва.
— А ты не лезь.
— Привет! — пропела я в трубку Тамарке. — Пойдем гулять?
— Привет! — отозвалась она. — Прости, не могу. На работе я. Заказов куча. Давай завтра?
— Ладно, — погрустнела я, — созвонимся. Пока.
Я положила трубку, но потом сразу же начала звонить Сереге… занято… перезвонила… трубку не берет. Да, что такое?
— Алло, — раздался недовольный женский голос.
— Ааа… это номер Сергея? — опешила я.
— Да, он не может сейчас подойти, — говорила она с раздражением, — что вам надо?
— Ничего, — выдохнула я, — передайте, что звонила…
— Не звони сюда, поняла? — перебила меня девушка. — Ищи себе другого парня! — Она положила трубку.
Я растерянно моргала, глядя на телефон. Через пару минут Серега сам перезвонил.
— Привет, — смущенно сказал он, — слушай… это… ты на мою девушку нарвалась. Я лучше сам звонить буду. Она не понимает, что мы просто дружим. Хорошо?
— Хорошо, — усмехнулась я.
— Мне сейчас некогда… Пока. — Он положил трубку.
Я смахнула очередную слезинку. Никому я не нужна отныне. Посмотрела в окно. Падал тихий пушистый снег. Обожаю снег. Раз никто не хочет идти гулять со мной. Я пойду одна.
Я шла к центру города. Шла пешком уже час… любовалась старыми зданиями и спокойствием. Я была бы счастлива, если бы не… нет, не надо возвращаться к этому. Надо просто перешагнуть через это. Будет трудно, но я не сломаюсь.
Уже порядком замерзла, но идти домой или на остановку не хотелось, и я упрямо шла вперед. Зашла в парк… там дальше есть пруд. Я быстро ушла оттуда. Сил не было смотреть на влюбленные парочки. Вот она, первая любовь… одно разочарование. Шла себе дальше. Пальцы рук закоченели, даже в перчатках, и карманы не спасали. Лицо тоже словно обледенело. Я уже почти три часа шла сама не знаю куда.
— Эй! — раздалось из подъехавшего к обочине автомобиля.
Я дернулась и отскочила подальше, затравленно глядя на машину.
— От чего пешком? — вроде голос знакомый, сам парень наконец-то показался из машины. — Помнишь меня?
— Олицетворение бесстыдства, — выпалила я со страху. — Анайдейе?
— Он самый, — растянул он губы в улыбке, — слушай, сядь в машину. Ты уже вся синяя. Чего ты шугаешься?
— Мне домой надо, — пискнула я и начала пятиться.
— Так давай отвезу. — Он щелкнул сигнализацией и начал обходить свой транспорт. — Эй, ты меня боишься?
— Нет… — я опустила голову, — я на остановку пойду… до свидания. — И я, резко развернувшись, хотела уйти или убежать, но поскользнулась и упала.
— Не ушиблась? — Брюнет помог мне встать. — Ууу, да что с тобой? Наш умник тебя обидел, да? Ты скажи, я ему зубы сломаю… ну или он мне…
Я невольно улыбнулась, но поспешила убрать от себя его руки.
— Сядешь в машину? — Анайдейе склонил голову, чтобы посмотреть мне в глаза. — Ты же уже вся как сосулька.
— Нет, спасибо, — смутилась я, — у меня все хорошо… правда.
— Спасибо за помощь, — раздалось у меня за спиной, — дальше я сам.
Анайдейе кивнул брату в знак приветствия и подмигнул мне.
— Эй, не кисни, — хихикнул Анайдейе, — скажу по секрету, он раньше ни за кем так не бегал.
Я занервничала, бросив быстрый взгляд на Суммана. Анайдейе обменялся с блондином рукопожатием и поспешил уйти к своей машине. До этого он полчала ездил по городу в поисках этой самой Авроры по просьбе старшего брата. Он попросил приглядеть.
«Забавная девочка эта Белокрылая», — думал про себя Най, садясь в машину, — «они отличная пара. Два козерога. И еще вопрос кто кого переспорит».
— Пойдем в машину, — Сумман подошел ко мне, — ты замерзла.
— Не хочу, — буркнула я, — до свидания. — Я пошла в другую сторону.
— Постой, — он развернул меня за плечи. — А теперь четко и внятно расскажешь, что произошло.
— Ничего, — я скинула его руки с себя, — просто гуляю… одна.
— Это я вижу, — он взял меня руку, — ледышка, пошли греться. — Не спрашивая моего согласия, он быстро повел меня к своей машине и усадил на сиденье.
Я, правда, очень замерзла и потому отбивалась вяло. Он сел рядом, и мы поехали домой.
— Твою зачетку я забрал, так что домой тебе не надо, — чуть улыбнувшись, сказал он, уже заворачивая в свой двор.
— Как? — выпалила я. — Ты ездил ко мне домой? А родители?
— Познакомился, — усмехнулся Сумман, — они не против, чтобы ты пожила у меня во время сессии, ведь так тебе ближе добираться до института. Твои учебники тоже прихватил.
— Что-то не верится, — я покосилась на блондина в пальто и вышла из машины.
Быстро достала телефон и позвонила маме. Она полностью подтвердила его слова. Еще родительница охала и ахала, да какой он красивый, да какой вежливый и так далее. Я фыркала на ее слова и косилась на блондина. Мы уже подходили к его квартире.
«Немного внушения и вежливости и твои родители растаяли, куколка» — думал про себя темный.
— Ну что? — не без ехидства спросил он, пропуская меня в свой дом. — Подтвердила информацию?
— Да. — Я опустилась на скамейку в прихожей. — Перед тобой не устояли даже мои родители. Поздравляю. — Замерзшие пальцы отказывались расстегивать сапоги.
— Мне они понравились. — Сумман присел на корточки, и сам занялся непокорной молнией на моей обуви. — Ты очень похожа на мать.
— Может быть. — С курткой я справилась сама. — Так значит, учебники, тетрадки и зачетку ты взял? Ясно.
— Да. — Он встал и поднял меня. — Ты больше не злишься?
— Злюсь, — я уперлась руками в его грудь, — не знаю, что ты задумал, но красоваться у меня на пути с девушкой было крайне подло.
