только затем продолжил. – Вы уже встречались с товарищем Романовой и её группой. Мне передали вашу оценку их подготовки и потенциала. Это первое поколение детей, воспитанных по вашей методике, – на этих словах Романова не сумела “удержать лица” и сквозь маску бесстрастности проступило удивление пополам с пониманием. Видимо у нее в голове обрело, наконец, смысл мое поведение при первой нашей встрече. – Их триста человек, – закончил свою мысль Иосиф Виссарионович. Он снова затянулся и выпустил дым. Но в этот раз молчание длилось дольше. Я ничего не спрашивал, Суо не пыталась встревать в этот странный разговор. Подозреваю, что полной информации по моим “художествам” и она не имела. Знала, про сыворотку, а вот про папку могла и не знать. – Я допустил ошибку, – сказал через некоторое время он. – Слишком хорошие результаты показали ребята, – он снова замолчал. Свое слово в эту паузу никто не спешил вставлять. – Вот уже семь лет все детские сады Советского Союза работают по вашей методике. Три года, как заработали все школы, – сказал он и остановился. Помолчал, потом продолжил. – Старшим из второго поколения сейчас одиннадцать лет. Они физически уже вдвое сильнее и быстрее взрослых тренированных людей. Скоро начнется переходный возраст. Подарок Человечеству может обернуться Адом Земным. Вы читали товарища де Сент-Экзюпери, товарищ Крид? – спросил он, резко меняя тему. А у меня все слова застряли в горле. И хотел бы ответить, да не смог бы.
Он чуть кивнул Романовой, а сам отвернулся и сосредоточился на своей трубке и горных красотах, окружающих нас.
Романова сделала шаг вперед и вручила мне что-то. Я на автомате принял, даже не особенно задумываясь, что принимаю, так я был загружен мыслями и выбит из колеи полученной информацией.
Это могла быть хоть граната из запасников Гидры, я также взял бы ее в тот момент. Но это была не граната. В чем-то это было хуже гранаты. Это был паспорт. Советский паспорт. Я открыл его. Там была моя чёрно-белая фотография, дата рождения, год рождения - 1762, место рождения - город Босвиль, Квебек, Канада. Гражданство - СССР, штамп о регистрации брака с Суо Крид, в прописке стоял адрес моего домика в пригороде Парижа, только не было названия “Франция”, было название “Французская АССР”. Я еще раз перечитал эти строчки, подумав, что может что-то не так понял или рассмотрел в штампе, но нет, все было именно так.
Я недоуменно поднял глаза на Наташу. Та правильно расшифровала мой взгляд.
– Сегодня утром пленум новообразованного ЦК КПФ принял решение о присоединении к СССР. Страны Франция больше официально не существует. Есть Французская АССР, – от таких новостей у меня сам собой глупо открылся рот. – Очень удачно во всем мире произошел спонтанный отказ от ядерного оружия. Двести девяносто моих товарищей сейчас помогают ЦК КПФ поддерживать порядок в Республике, – Я перевел взгляд на Иосифа Виссарионовича. Тот посмотрел на меня.
– Нам очень нужна ваша помощь, товарищ Крид, – прояснил он одной фразой весь смысл революции и захвата власти в целой стране. – Учитель, – салютовал он трубкой. На этом разговор он посчитал законченным, пожал мне руку и отошел на шаг. Романова тоже пожала мне руку и отошла на шаг. Сталин обозначил легкий поклон Суо, та на поклон ответила, и все трое развернулись уходить.
И ушли. Где-то метрах в трехстах от места встречи их уже ждали знакомые мне по Битве две девушки в камуфляже и с жезлами.
Минута, и гостей словно бы и не было, а я как дурак все пялился на новенький красный паспорт в своих руках.
***
глава 54
***
Где-то в пустыне, рядом с огромным “комком” различных металлов, валяющимся на желтом песке, открылось окно портала, из которого неторопливо вышла лысая женщина в одеянии, свойственном для магов. Она осмотрелась по сторонам и уверенным шагом направилась в сторону виднеющегося невдалеке кратера. Подойдя к нему, женщина достала за цепочку, висящую на шее, вычурное украшение, чем-то напоминающее большой глаз.
Украшение засветилось зеленым светом, и кратер начал стремительно уменьшаться в размерах, пока совсем не исчез. В центре площадки, образовавшейся на его месте, оказался серокожий мужчина, нанизанный на сотни металлических кольев, корчащийся под невидимыми ударами молний, горящий в непонятной природы красных лучах.
Лысая женщина кивнула своим мыслям и опустила свое украшение, после чего подняла свободную руку, вокруг которой сразу же засияли и начали вращаться желтые магические круги.
Серокожий, застывший во времени мужчина стал стремительно уменьшаться. Вокруг него образовался как бы мыльный пузырь, быстро обретающий плотность стекла. Наконец вся композиция ужалась до размеров елочной игрушки.
Лысая женщина вновь удовлетворенно кивнула. Круги погасли, зеленый свет из украшения перестал литься. Она подошла к получившемуся шарику и подняла его.
– У долгоживущих пунктик на обещаниях, – вздохнула она. – Думаю, что секунда смерти, растянутая на десятки тысяч лет - достаточно “мучительно и долго”, чтобы не прослыть пустомелей? – сказала сама себе она, затем убрала шарик в карман, открыла портал и ушла в него. Через минуту только следы на песке еще как-то напоминали о произошедшем.
***
Две недели прошло с того разговора. Я сидел напротив стола Говарда Старка, хмурый и плохо выспавшийся. Сам хозяин кабинета в это время с головой зарылся в бумаги из папки, что я ему принес. Папка была толстая. Бумаг много. Все две недели я работал над ней, медитативными техниками вытягивая из памяти новые знания, что успел получить “дома”.
Я был уже самим собой: пострижен привычным для себя образом, гладко выбрит и аккуратно, без особого вызова по размеру одет.
А еще хмур и задумчив. Паспорт на имя Виктора Крида лежал во внутреннем кармане пиджака, с вложенными в него билетами на самолет до Москвы. Билетов два, паспорт один. Но, думаю, Суо сама разберется, что с этим делать, дабы избежать проблем, Деньги и магия ей в помощь. Простой путь: попросить такой же паспорт, как у меня, не для нее. Верховный Чародей Измерения Земли не может иметь гражданства одной страны. Это не правильно.
– Виктор, это же потрясающе, – смог заставить себя вынырнуть из бумаг Говард. – Это намного круче того, что ты принёс в прошлый раз! Это же годы наработок! – я молчал. Смысла отвечать на это высказывание не было. – Думаю, уже через три-пять лет мы сможем начать производство.
