руки. — Пойдём, я отнесу тебя.
— Майкл…
— Цыц! — мужчина немного повысил голос, и у неё даже мысли не возникло повторно возразить.
Наговорившись вдоволь с Эйденом и выслушав, как тот ненавидит Лэнгдона, заставляя её оправдываться за любовь к нему, Корделия направилась к Миртл. Она не хотела идти к ней под самую ночь, но Майкл настоял. Старушка волнуется за подопечную и плохо спит. Верховная постучалась.
Миртл услышала стук и поспешила направиться к двери, чтобы не разбудить Николя.
— Кто там? — рыжая тихонько приоткрыла дверь и увидела блондинку. — Делия! — не сдержалась и выкрикнула тётушка.
— Тише! Пойдём ко мне в комнату.
Старшая ведьма крепко обняла её и прошептала: «Ну сейчас ты у меня получишь».
* * *
Майкл уже полчаса слушал, как за стенкой мисс Верховная получает словесных люлей за свой поступок, и ему всё казалось, что этого недостаточно. Когда ведьма вошла обратно в их покои, покраснев, он встал и направился к ней, не давая пройти дальше.
— Майкл, только ты не начинай, пожалуйста. Я поняла, что вы с Миртл очень волновались за меня, что я поступила необдуманно и могла вообще пропасть, но…
— Волновались за тебя? — он наступал, она отступала, пока не оказалась прижата к стене, заключённая в тупик его рук. — Да ты хоть представляешь, какого это, смотреть, как твой самый любимый человек с колом в сердце валяется?! Ты что творишь вообще, Корделия?! — Майкл стукнул стену рядом с её головой. — У тебя мозги есть? Ты с ума сошла в своём желании всем помочь! Нет, ты скажи: «Майкл, меня надо связывать, потому что сама я могу не сдержаться и натворить херни». Я пойму, милая.
— Лэнгдон, я просто не знала, что делать! Я была в отчаянии, — как же они были похожи в том, что сразу переходили в нападение, огрызаясь, когда их загоняли в угол. — Я…
— Не вздумай продолжать, милая. Лучше включи голову и встань на моё место. Ты умираешь, блять, Делия, а я стою и не могу ничем помочь. Почему ты считаешь, что можешь так издеваться надо мной? Ты думала о моих чувствах в тот момент? А в Аду? Я влетаю к Астароту, а там никого и куски твоего платья. Что он делал с тобой?
— Ничего! — небольшая ложь, — Он собирался, но передумал. Майкл, нельзя ставить чувства превыше…
— Можно! — да что же он ей сказать не даёт. Антихрист бесцеремонно поцеловал её, больно прикусив губу и отстранился. — Мне плевать, Делия, что будет дальше с миром. Я не хочу, чтобы он существовал без тебя в нём. Давай закончим этот разговор, пока не поссорились, — он беспомощно прижался к ней и выдохнул задавленно, — я не выдержу этого, родная.
На самом деле, это было некоторым отвлекающим манёвром, сменой тактики. На Верховную нельзя кричать, её психика ещё не окрепла. Вот через денёк-другой, когда очухается, он накажет её так, что она не рыпнется даже без его согласия.
* * *
— Майкл, иди ко мне, — Делия потянула Антихриста на себя, порывисто целуя. Он ухмыльнулся и ответил, поглаживая поясницу. Ещё пару минут они целовались, но Антихрист не пытался зайти дальше. Ведьме такое показалось странным, и она сама начала стягивать с него рубашку. Корделия пришла в себя окончательно и очень хотела забыться, потеряться в его ласке, почувствовать мощь молодого тела на себе. Внизу было влажно, а в глазах темнело, когда мужчина начал целовать шею, а его пальчики юркнули ей в трусики. Щёчки заалели, податливое тело выгнулось навстречу. Незатейливые ласки клитора посылали по телу волны удовольствия и полнейшего расслабления.
— Мааайкл, — довольно протянула ведьма и закусила губу.
— Спокойной ночи, Делия, — он широко заулыбался и всё прекратил, отворачиваясь на другой бок.
Она даже не сразу поняла, что происходит. В смысле спокойной ночи? Чтобы Лэнгдон по собственной инициативе отказался от секса?
— Что за облом, Лэнгдон? — ведьма правда не понимала, почему он это сделал и зачем вообще начинал. Тело напряглось, желая разрядиться. Корделия соскучилась по нему, к тому же, привычка жарко трахаться перед сном давала о себе знать. С этим засранцем она потеряла всякие внутренние границы.
— О, милая, я разве не сказал тебе, что ты наказана за свои проделки? — он еле скрывал коварную ухмылку.
— Ты кем себя возомнил?
— Твоим мужчиной, — Майкл повернулся к ней, уверенный и надменный. — И сегодня ты наказана тем, что остаёшься без оргазма. И это, моя дорогая, только первая часть.
— Да пошёл ты, — Верховная отвернулась и отодвинулась. Он, разумеется, прижался к ней своим стояком, распаляя ещё сильнее.
— Не переживай, сладкая, завтра ты будешь умолять меня остановиться. Но сделать ничего не сможешь, ведь твои ручки будут скованы, — мужчина намекнул на возможные грязные игры.
— Закатай губу, подлец. Даже не думай меня связывать или что ты там собрался делать. Я тебя поджарю.
Тело отчаянно хотело ласки, но гордость не позволяла приставать самой. Остаётся только мучиться в попытках уснуть.
— Посмотрим, — он ласково поцеловал её за ушком и прикрыл глаза. Она даже не представляла, что её ждёт завтра. Теперь всё хорошо.
Комментарий к Всё хорошо
Всё всё всё. В следующей главе честно-честно обещаю, что Майклуша накажет карамельку. А в этой они вроде как выбрались из вечного дерь…кхм…проблем. Вот. Надеюсь, вам понравится.
P.S. Теперь автору помогает писать маленькое пушистое рыжее чудо, поздравьте)
Наказание
Буря наших страстей лишь растёт с каждым днём. Я художник — и море кистей мне подвластны, пока мы вдвоём.
— Бэтс, подожди, — крикнула Амелия брюнетке, выходящей из своих покоев. Та развернулась, приветливо улыбаясь, и приподняла бровь.
— Доброе утро. Что-то случилось?
— О, нет. Я так, поболтать просто.
Уж лучше бы случилось. В последние дни на аванпосте была скука смертная. Все разбились по парочкам, забыв про совместные балы и игры во всякие глупости, да и к тому же, Лэнгдон до возвращения Корделии из отъезда ходил черней тучи, срывался по поводу и без или постоянно молчал. Когда Гуд вернулась, управляющий прямо просиял весь, заискрился и забил на все косяки местных жителей. Это, конечно, славно, приятно и всё такое, но в Амелии и Бэтти зрела небольшая неприязнь к блондинке. Майкл явно что-то к ней чувствует, а ещё вероятнее, что они спят вместе, из чего следует, что Верховной здесь позволяется больше, чем другим. А любимчиков не потерпит никто.
Для шатенки такой расклад был хуже всего. Её чувства к мужчине росли с каждым днём. У неё не было отца, отчего партнёры менялись, как перчатки и были,
