– Да тут у вас вообще все странно, – встряла в его монолог девушка.
– Ну, не говорите, барышня, вообще-то, тут все как обычно, причем уже не первое десятилетие. С войны так, считай, ничего и не поменялось, – мичман прокашлялся. – Зря вы такое говорите.
Спиральная лестница тем временем упрямо уползала вверх, сжимая стены коридора, так что им пришлось согнуться и идти боком. Высоко над головой через узкие окошечки-бойницы бросало свои блеклые серо-синие лучи предзакатное солнце.
– Эй, кто там? – глубокий, уверенный в себе голос, раздался откуда-то сверху лестницы.
– О! Капитан Берроуз, это я! Я, Стени! – в голос мичмана зазвенела искренняя радость. – Я тут не один. Со мной мои друзья, они только что спасли мне жизнь!
Железные ступени загрохотали, и не прошло и нескольких секунд, как перед ними предстал крепкий мужчина в черном капитанском кителе. Его волосы были тронуты сединой, кожа изъедена морским ветром и солнцем, а серые умные глаза светились пониманием и силой. Вслед за ним в спертый воздух башни ворвался свежий запах соленого бриза. Где-то далеко в вышине, за толстыми стенами, раскатисто рокотали океанские волны.
Капитан Берроуз окинул взглядом хромающего мичмана, внимательно посмотрел на молодых людей.
– Капитан, я очень рад, что мы нашли Вас! Я попал под обвал в пещере, и эти люди вытащили меня и спасли от неминуемой смерти. Их зовут Эмма и Макс, они не местные, с Тарганских предгорий, попали сюда совсем по случайности, – Стени быстро и довольно несвязно излагал события последнего часа. – Там подземный слизень оказался, представляете?! Вы видели когда-нибудь подземного слизня? А вот я теперь имею право сказать, что видел! Немногие могут таким похвастаться – и я очень даже понимаю, почему! Закопал меня словно мелкий камушек! А они нашли да вытащили, а то б не видать Вам больше вашего Стени.
– Здравствуйте, мадемуазель Эмма, добрый вечер господин… эээ… Макс, – он щелкнул каблуками. – Моё имя Берроуз, капитан Берроуз Имперский Подводный флот. Можно осведомиться, как вы сюда попали? – капитан цепко пробежал глазами по их испачканным комбинезонам, – У вас странная для горцев одежда.
– В общем… честно говоря… мы попали сюда абсолютно случайно. Шли и случайно нашли вход в шахтную выработку… Потом за нами погналась охрана, мы еле убежали… А потом этот обвал и мичман, которого пришлось откапывать… – Макс опустил глаза.
– Охрана? А что за охрана? Где именно это было? – капитан засомневался.
– В нескольких километрах отсюда, уже в подземелье, – Макс врал уже напропалую, – Там какие-то развалины были, и в них вход – вот мы и забрались туда. А потом потерялись.
– Интересно, – капитан не прекращал допрос, – а охрана, какая была? Ну, в смысле, какая форма?
– Ну, такая, как на вас, только с ружьями, – молодой человек, похоже, уже не знал, что говорить дальше.
– Как наша? Очень необычно, – капитан пожал плечами.
– Может, и не как ваша, не рассмотрели мы. Но точно в форме и с ружьями были. – Макс старался придумать еще хотя бы что-нибудь, чтобы выправить положение.
– Мы очень устали, капитан, – встряла в разговор Эмма, – Мы так замучились, мы с утра на ногах, и вообще думали, что никогда не выберемся. Прошу Вас, помогите нам найти какое-нибудь место, где можно отдохнуть. Может быть, мы устроимся на ночлег прямо в этой башне? А завтра, ну, потом, мы обо всем этом поговорим?
– Простите, сударыня, я не подумал,- поклонился капитан. – Конечно, вы устали. Да и поздно уже. Там, наверху, рядом с маяком – домик смотрителя. Позвольте, мы с мичманом вас туда проводим, возможно, там можно будет заночевать. А потом решим, что делать дальше.
– Это было бы так здорово, мы правда очень устали, – не дожидаясь реакции Макса, ответила девушка.
– Ну, вот и отлично. Раз так, идемте наверх.
* * *
Они выбрались через небольшую дверцу в башне на осколки скал, лежащие вокруг башни маяка. Закатное солнце уже почти село за горизонт, оставив на небе лишь стремительно остывающий металл заката. Фиолетовая трава в закатном свете стала почти черной. Вечерний бриз с океана задул сильнее, набирая ночную силу, занося соленые капли влаги на одежду продрогших от студеного подземного холода и дальней дороги путешественников. Ночное светило, Кирикан, неправильной формы, словно искромсанный ломоть хлеба, уже вступало в свою власть, и звезды загорались одна за другой на темной стороне небосвода.
– Макс, где мы? – удивленно прошептала Эмма, прильнув к плечу Макса. – Смотри, смотри – трава черная! И вон туда, на небо… Луна… это вовсе не Луна, это какой-то огрызок!
– Вижу, тс-с-с, – как можно тише заговорил он, – Не шуми и ничему не удивляйся. Мы должны быть такие же, как они… не привлекай внимания.
Девушка замолкла, впитывая в себя всеми органами чувств незнакомый пейзаж, малейшие шорохи и незнакомые запахи, пораженная странными цветами и непривычной картиной неба.
– Значит, Вы говорите, капитан, этот тот самый Маяк на Лиловых Скалах? – мичман тоже заинтересованно оглядывал окрестности.
– Да, Стени, совсем рядом оказался, – ответил Берроуз. – Никак я не думал, что мы сюда попадем.
Мичман дернул проржавевший замок на выкрашенной синим двери домика смотрителя. Потревоженный металл яростно заскрипел, но не поддался. Стени наклонился к скважине, поглядел на листочки стали, прикрывавшие старый механизм, многозначительно хмыкнул и, пошарив в карманах, извлек какую-то длинную проволочку. Критично осмотрел находку и, ничего не говоря, скрылся за углом домика.
Не прошло и пяти минут, как измазанный, с разодранным рукавом, хромающий, но довольный, он вернулся, подбрасывая в руках дверной ключ, с длинным стержнем.
– Как Вы это сделали, Стени? Забрались внутрь через окно? – Берроуз неодобрительно покачал головой.
– Что-то типа этого, капитан, – изъеденный солью механизм замка затрещал, сопротивляясь повороту ключа, но поддался.
Дверь в маленький уютный мирок распахнулась. Мичман жестом пригласил Макса и Эмму войти в дом, щелкнул выключателем, и прихожая озарилась теплым светом, рассеянным тканевым абажуром. Внутри было уютно и по-домашнему хорошо. Коричневые от времени потолочные балки, камин, выложенный серым камнем, книжная полка с выцветшими корешками старых книг, небольшие маринисткие пейзажи на стенах и огромный буфет полный фамильного фарфора разного размера. Небрежно брошенная шкура какого-то хищного животного, полумедведя или тигра.
– Я думаю, вам тут будет хорошо. Вы располагайтесь. И ни о чем не волнуйтесь, вас тут никто не потревожит. Это очень удаленное место, думаю, вы тут сможете отдохнуть, – гостеприимно улыбаясь, сказал Берроуз. – Мы придем к вам завтра или послезавтра к вечеру и тогда поговорим.
