В то время как д’Антркасто готовился к экспедиции, он получил первые ценные известия. Английский капитан Джордж Оуэн, вернувшийся из Бомбея, сообщил, что к северу от Новой Гвинеи, в архипелаге Адмиралтейства, обнаружены обломки какого‑то французского корабля. И д’Антркасто решил направиться туда.
На стоянке у мыса Доброй Надежды еще одно известие придало ему уверенности: другой англичанин, капитан Хантер, уверял, что на одном из островов Адмиралтейства видел людей в форме французских моряков, подававших ему сигналы. Сильное волнение помешало ему подойти к берегу.
Д’Антркасто пошел туда вокруг Тасмании. Во время этого плавания он картографировал ее юго–восточное побережье, открыв небольшую бухту и остров Бруни. Во время короткой стоянки натуралисты совершили ряд экскурсий в глубь Тасмании. Перейдя 16 июня к почти не исследованной Новой Каледонии, д’Антркасто нанес на карту ее юго–западное побережье; оттуда он пошел к Соломоновым островам.
В течение двух лет экспедиция д’Антркасто искала следы Лаперуза. Французы высаживались на остров Бугенвиль, проникли через пролив между Новой Британией и Новой Ирландией в Новогвинейское море, прошли мимо островов Адмиралтейства. Д’Антркасто делал остановки всюду, где рассчитывал обнаружить следы случайного пребывания «Буссоли» и «Астролябии», но никаких следов Лаперуза и его спутников не было…
Майской ночью 1793 г. вахтенный матрос заметил остров по левому борту. При свете звезд видна была пена разбивавшихся о подводные скалы волн. Д’Антркасто, уже заболевший лихорадкой, которая вскоре свела его в могилу, взглянул на карту: островка на ней не было. Не задумываясь, адмирал пошел дальше. Однако ему захотелось дать этому островку название. Поставив точку под 1 Г40' южной широты и 164°37' восточной долготы, он написал: остров Поиск — по названию своего корвета.
Если бы не болезнь, адмирал, может быть, приказал бы осмотреть этот атолл. Тогда бы он, вероятно, назвал бы его островом Находка, и не пришлось бы ждать 1827 г., чтобы раскрыть тайну исчезновения Лаперуза…
…21 июля 1793 г. тело умершего адмирала д’Антркасто со всеми почестями опустили в море неподалеку от берегов Новой Британии. Ровно за шесть месяцев до того в Париже скатилась на эшафот голова короля Франции Людовика XVI. Садясь в повозку, которая должна была доставить его на казнь, король спросил своего палача:
— Нет ли вестей от Лаперуза?
…Тридцать четыре года спустя английский фрегат с тем же названием «Поиск», подошел к атоллу Ваникоро (из группы островов Сант–Крус), который после смерти д’Антркасто никто не называл островом Поиск. Командир судна Питер Диллон много лет исследовал Коралловое море. В этих краях для него больше не было тайн — кроме одной, которую он и хотел раскрыть.
Дело в том, что незадолго до этого, на острове Тикопия, где он пробыл несколько месяцев, туземцы продали ему серебряную гарду от эфеса шпаги. На ней был выгравирован герб. Хотя это была просто королевская лилия, которая украшала шпаги всех французских офицеров, Питер Диллон почему‑то решил, что это герб Лаперуза. Имя великого мореплавателя к тому времени знали все моряки мира.
Долго плававший в этих морях Диллон говорил на многих местных наречиях, и он стал расспрашивать жителей острова Тикопия. Они рассказали ему, что в последние годы рыбаки с далекого атолла Ваникоро часто привозили к ним серебряные ложки, топоры, чайные чашки. Жители этого островка, продавая свои сокровища, рассказали историю двух кораблей белых людей, которые когда‑то, очень давно, сели на мель у их берегов. Одни утверждали, что моряки с кораблей утонули, другие — что они были убиты.
Питер Диллон хотел немедленно отправиться к Ваникоро, но его ждали в Пондишери, и он не посмел отклониться от своего курса. По прибытии Диллон рассказал обо всем, что слышал, показал гарду шпаги и обратился к Ост–Индской компании с просьбой послать его на место предполагаемого кораблекрушения. Просьба его была удовлетворена. В 1827 г. из Пондишери вышло судно «Поиск». На борту судна находился официальный представитель Франции Эжен Шеньо.
7 июля «Поиск» подошел к острову Ваникоро. Туземцы пошли на переговоры неохотно, но в конце концов они обо всем рассказали.
…Много–много лун назад к ним прибыли направляемые Духами два судна, и одно из них разбилось на рифах. «Наши предки хотели видеть этих Духов вблизи, но те направляли в них огненные шарики, несущие смерть». Потом боги дали благословение стрелам, и предки смогли перебить всех Духов с корабля. Другое судно выбросилось на песчаный пляж. Его вели не воинственные Духи, они раздавали подарки. Их вождь, у которого, как и у других, впереди над лицом выступал из двух пальм длинный нос, разговаривал с луной посредством палки. Другие Духи, стоявшие на одной ноге, день и ночь охраняли лагерь, где за деревянными загородками их друзья строили из обломков большой лодки лодку поменьше. Все «одноножки» беспрестанно потрясали железными палками. Через пять лун после прибытия Духи уплыли на своей маленькой лодке…
Питеру Диллону удалось понять многое из того, что рассказали туземцы: «длинные носы» — это треуголки, «палка, служившая для разговоров с луной» — подзорная труба, «одноножки» — часовые, неподвижно стоявшие на часах, а «железные палки» — их ружья.
На дне моря, совсем недалеко от берега, англичане обнаружили бронзовые пушки и корабельный колокол, на котором можно было разобрать надпись: «Меня отлил Базен. Брест 1785». Туземцы продали Диллону дощечку с вырезанной на ней королевской лилией, подсвечник с гербом (это был, как потом узнали, герб Колильона, одного из ученых–натуралистов, участвовавших в экспедиции Лаперуза) и другие мелкие предметы.
8 апреля 1828 г. капитан Диллон прибыл в Калькутту. Там его ждало новое поручение: лично доставить собранные предметы королю Франции. В феврале 1829 г. он приехал в Париж. Карл X сразу принял его, пожаловал ему орден Почетного легиона, назначил 10 000 франков в качестве вознаграждения и 4000 франков пожизненной пенсии.
Между тем 25 апреля 1826 г., в то самое время, когда Питер Диллон получил на острове Тикопия первые достоверные известия о судьбе Лаперуза, из Тулона на корабле «Астролябия», названном так в память об экспедиции Лаперуза, вышел капитан 2–го ранга Жюль Себастьян Сезар Дюмон–Дюрвиль, которому были официально поручены поиски следов Лаперуза. Основанием для экспедиции послужил слух о том, что некий американский капитан обнаружил у полинезийских туземцев крест Святого Людовика и другие французские награды, которые вполне могли попасть к ним с «Астролябии» или «Буссоли».
«Астролябия» обогнула мыс Доброй Надежды, пересекла Индийский океан, прошла через архипелаги Океании в Тихий океан, достигла Новой Зеландии, поднялась к северу до острова Тонгатапу и вернулась на юг до Земли Ван–Димена, где в декабре 1827 г. бросила якорь под стенами Хобарт–тауна. За это время были составлены новые карты, сделаны анатомические таблицы, собраны образцы минералов, но судьба Лаперуза оставалась невыясненной. Дюмон–Дюрвиль стал разбирать почту из Франции, ожидавшую его на этой стоянке. Просматривая уже довольно старый номер «Ла газетт», он обнаружил статью, в которой Диллон рассказывал историю серебряной гарды от эфеса шпаги, принадлежавшей якобы Лаперузу и привезенной с какого‑то атолла Ваникоро.
Дюмон–Дюрвиль отдал приказ о немедленном отплытии. Через несколько недель «Астролябия» бросила якорь у берега Ваникоро. Дюмон–Дюрвилю с трудом удалось вызвать на откровенность стариков–туземцев. Некоторые из них даже знали отдельные французские слова.
Насколько можно было понять рассказы туземцев, корабли Лаперуза в сильный шторм разбились о рифы. Погибло много членов экипажей (их тела затем выбрасывало волнами на берег), но часть команды благополучно добралась до берега. Некоторые моряки, чтобы их не смыло в океан, привязывали себя к мачтам затонувших кораблей, которые еще возвышались над водой, и утром товарищи помогали им спастись. Белые люди построили деревянную крепость и начали строить большую лодку. При этом они жаловались, что у них нет железа и железных топоров. Часть людей села в лодку и уплыла на ней, а те, кто не поместился, остались их ждать, но за ними никто не вернулся. Через несколько лет моряки, потерпевшие крушение, увидели в море два больших корабля (вероятно, это были корабли д’Антркасто) и, зажигая костры, пытались привлечь их внимание, но на кораблях не заметили этих сигналов.
Французы много лет прожили на уединенном острове. Они умирали от болезней, воевали и мирились с туземцами. Когда у них кончились боеприпасы, туземцы взяли их в плен, ограбили и оставили жить в своих деревнях. Последний из спутников Лаперуза умер всего за несколько лет до того, как Диллон посетил Ваникоро.
