Домен!
Ганна осознала, что по-детски открыла рот. И заставила себя ответить любезным тоном.
– Благодарю вас, сэр, я – Высокая Ганна Уанговна Ким, – добавила она на англише:
– Приветствую вас.
Потом повторила эти слова на маурайском и англее.
Более всех удивлен был молодой человек.
– Вот уж не ожидал, что сумею здесь говорить на родном языке! воскликнул он.
Ганна отреагировала мгновенно:
– Как Библиотекарь, я должна владеть основными языками мира; мне приходилось знакомиться с весьма интересными материалами из вашей страны, сэр.
– Но вы же говорите… даже без малейшего акцента.
Ганна улыбнулась. Он нравился ей.
– У нас есть записи, и мы читаем вслух. Как же иначе могу я насладиться вашей поэзией!
«Таленс, – отметила она. – В Домене они нечто вроде королевской семьи.
Какая же невероятная цепь событий могла привести его в Мерику, да еще в подобном обществе?»
– Готова услышать вашу повесть, – сказала она.
– Наша повесть не слишком проста, высокочтимая Ганна, – предостерег ее Микли. – Мы имеем право поделиться с вами лишь частью ее. – Он обратился к высокой блондинке на анг-лише:
– Итак, стратегия говорит, что тебе пора уходить, моя дорогая.
Лицо Роники внезапно обрело строгость, она коротко кивнула и, ответив «ага», припала к Иерну с коротким, но энергичным поцелуем. А потом поспешно скрылась в лесу.
Негодование овладело Библиотекарем.
– Что вы себе позволяете?
– Не волнуйтесь понапрасну, мадам, – наставительным тоном сказал Микли. – Мы ведь не арестанты и не обязаны срочно прибыть в Дулу? Но всем нам необходимо в город, и мы будем рады, если вы проводите нас.
Будьте любезны, отведите нас к офицеру службы безопасности.
«Как же тогда они могут собирать делящиеся материалы? Бессмысленно».
Ганна попросила у ветра прохлады. Она по очереди оглядела всех оставшихся иноземцев, прибегнув к своему дару чтения лиц. Микли самодовольно улыбался, Тераи подавлял раздражение… черты лица Ваироа словно застыли неподвижно, однако обоих маураев явно озадачило исчезновение Роники. Плик тоже недоуменно озирался, Иерн, похоже, знал обо всем заранее (это было понятно, он явно был близок с ушедшей…), но вполне определенно не был ни во что замешан… Ему предстояло ждать. Нет, единства среди них не было.
Но кто же они такие?
– Вам придется дать пояснения, – предостерегла Ганна.
– Я понимаю, – ответил Микли. – Так давайте же пойдем, чтобы мы могли дать их.
Почти автоматически она направилась по тропе, уводившей домой. Они последовали за ней… Микли шел рядом. Ганна не хотела этого; она не доверяла его благовидному облику.
И потому спросила на англее:
– Этот язык у нас общий? Тогда давайте воспользуемся им.
– Да, Танароа! – вырвалось у Тераи. – Я мог бы столько вам рассказать об этом вероломном, подлом шакале…
– Полегче, полегче, – осадил его Микли. – Все твои обвинения останутся бездоказательными, пока наши краснаянские хозяева не проверят их. Последовала угроза. – Но если ты станешь обвинять меня, то вспомни, что и сам не безупречен… в итоге мы оба окажемся мертвыми.
Ганна внезапно облизнула пересохшие губы.
– Можете ли вы объяснить мне хоть что-нибудь? – спросила она. – Быть может, я смогу дать совет, сели вы неповинны в злых кознях. В Дулу я влиятельная персона.
Микли явно не рассчитывал иметь с ней дело, но взял на себя роль оратора. Должно быть, придется восхититься его импровизацией.
– Моя повесть менее чем приятна, моя госпожа. Речь идет о государственных тайнах. Наверное, вы будете исполнять при допросе роль переводчика и поэтому сумеете заметить все различия. Конечно, я хочу поблагодарить вас за благородное предложение, но поверьте, всем нам следует стараться обдумать свои слова, прежде чем приступать к признаниям. Начнем, например, с Тераи и Ваироа, – бросил он через плечо. – У вас, маураев, есть агенты разведки среди всех пяти наций. И мне известны многие из них. Если я назову их имена, солдатаи предпримут известные меры, и ваша служба немедленно испытает множество неудобств. Но я не сделаю этого… я буду соблюдать профессиональную этику, но коль и вы будете делать то же самое. Пусть заинтересованные правительства спокойно уладят дела между собой. – И добавил, обращаясь к Ганне:
– Надеюсь, что я не шокировал вас, моя госпожа.
– Ox нет, – ответила она тусклым голосом.
«Конечно же, маураи завели среди нас шпионов. Они хотят знать, наверное, что мы не ударились в авантюризм, и геанство не вывернется из-под контроля».
– А что касается вас, Иерн и Плик, – продолжил Микли, – не в ваших интересах высказывать сейчас все, что вы думаете, если вы рассчитываете на поддержку Лож и наконец репатриацию… Впрочем, достопочтимая Ганна, Иерн может поведать вам много интересного о своей жизни… из того, что не является секретом в Домене; он может рассказать вам и о недавнем заговоре… вы, вероятно, уже слышали о нем. Плик займет нас песней-другой. Особенно если вы пообещаете ему спиртное. Так что будем друзьями.
Все сдались – в различной манере. Маураи пошептались и умолкли. Иерн воздержался от описания своей дороги по этим лесам, но весьма романтическими красками живописал свои прежние испытания. Ганне докучало его антигеанство, но она терпела; не зная ничего о геанстве, молодой человек был способен многому научиться; и притом, бесспорно, он терпел от геанцев самую настоящую несправедливость. Увы, одна принадлежность к геанству не делала человека ни мудрым, ни честным.
Подобно религии (в прямом смысле этого слова) – для большинства верных оно представляло определенное сочетание мифов, обрядов и фраз.
Поколения, быть может, столетия, должны миновать, прежде чем геанство сделается чем-то большим для человечества. Но что тысячелетия для Жизненной Силы?
…А тем временем Плик наконец завел песню, которую представил под названием «Искусство правления», но аритмичная и дикая, Ганне она не понравилась…
…А теперь вождь тех, кто захватил власть, Заключит землю в оковы своих обычаев, Дабы не было больше войны против его воли, И запрещает ложные eepoвания.
Но исчез принц, что вел нас По бесконечным дорогам ночи, И мы приветствуем юное солнце разума, И благодарим наших владык за свет.
Словно клинки, которые доставали отцы наши из ножен, Воют ветры, вторя волчьему вою, Хлысты молний полосуют тучи, Под раскаты, о которых в старину пели ведьмы, На холмах собирает оружие темная сила, И вновь зажигает зловещее пламя, И закон древний изгнан, собирают войска партизаны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
