Всего один процент, сокрушенно подумал Костя. По данным исследований – десять перекинутых на тысячу населения. Получается, что в Москве их уже сто тысяч. Каждый – со своей версией действительности, со своим пониманием «нормального мира».
Сто тысяч – тысяча сотен, перевернул Константин. Огромная сила. В Народном Ополчении столько не было. Значит, та война по сравнению с этой – тьфу. Там – только разминка.
Он посмотрел на дома, на еще целые витрины, на фонарные столбы. Еще – не занятые.
Подойдя к метро, Костя наткнулся на связанные цепью турникеты. «По техническим причинам» – разъясняла картонная табличка. Пока не работали лишь отдельные станции. Пока начальство метрополитена считало нужным перед кем-то оправдываться, но на город уже надвигалось, как тень грозовой тучи, то, что Константин помнил по Родине. Она наступала – та реальность, которую он когда-то путал с этой. Закрытое метро, черный рынок, где бриллианты меняют на хлеб, мародерство и расстрелы на месте. И кучка идеалистов, попытавшихся навести хоть какой-то порядок, и Чрезвычайное Правительство, предложившее свое видение порядка – с колоннами, марширующими прямо на Колыму.
Нет, кажется, на Родине было иначе – сначала Правительство, потом Ополчение. Или одновременно… Это случилось так быстро, что никто не успел понять, где чья сторона. Нужно было срочно делиться и выбирать. Срочно становиться чьим-то другом и чьим-то врагом…
Обойдя мраморный павильон, Костя отыскал целый телефон-автомат и вытащил из-под манжета мятый клочок. Сотовая связь пока действовала. В его слое мобильники замолчали первыми. А может, здесь еще просто не началось. Не началось по-настоящему.
– Алло, – сказала Людмила.
Константин неожиданно засомневался, правильно ли он поступает.
– Костя? – Угадала она.
– У тебя что, других абонентов нет?
– Главный мой абонент – это ты. Но я сейчас не могу…
– Людмила, как быть с Немаляевым?
– Попробуй сам. Его номер есть у Петра.
– Нельзя, – отрезал Константин. – Я, по-моему, и так выхожу у него из доверия.
– Тогда до вечера.
– В смысле? – Спросил он, но Людмила уже отключилась.
Костя провел рукой по кнопкам и медленно опустил трубку. В животе булькнуло, и он вспомнил, что макароны так и остались в кастрюле. Повертев головой, он увидел возле магазина летнее открытое кафе и по диагонали пошел через площадь.
Время было раннее, часов девять, солнце еще жарило в полную силу, но народу становилось все меньше. Редкие машины держались подальше от тротуара и неслись, не глядя на сигналы светофора.
Мимо Константина, чуть не задев его крылом, промчался черный «БМВ». Костя показал машине кулак и кое-что добавил устно – не для них, для себя. «БМВ» сбавил скорость, и из заднего окна высунулся какой-то человек. Константин бросился на землю – через мгновение над ним прошла автоматная очередь. Стреляли так же, как он ругался, – не прицельно. Чтоб отвести душу.
Когда машина уехала, он поднялся и, отряхнувшись, преодолел вторую половину пути.
Кафе – белые столы и пестрые зонтики – переживало упадок. Пластмассовые стулья, сложенные один в другой, стояли сбоку, лишь в центре, хищно наклонившись над тарелкой, сидел бомжеватого вида субъект.
– Эй! – Позвал Константин.
Бомж вздрогнул и что-то быстро проглотил.
Из сумрачного помещения выплыла усталая женщина в шелковом переднике.
– У вас покушать можно?
– Конечно. Сейчас я вас посажу… Где вам удобней?
– Не беспокойтесь, я сам. – Он подошел к неровной пирамиде и, выдернув верхний стул, поставил его к ближайшему столику.
– Вы с этими, на машинах, поосторожней, – сказала официантка. – Одного так и убили. Прямо на том месте, где вас…
– А милиция?
– А что милиция? Вон они все, за углом. Что вы будете?
– Сейчас…
Константину вдруг показалось, что он не взял с собой денег. Он потрогал карманы и, обнаружив там только мелочь, встал из-за стола.
– По затылку, вроде, не били, а тут на тебе, – виновато произнес он.
– Это поправимо, – сказала официантка. – Если не спешите, можете сходить за угол. Там по пятьдесят рублей дают, как раз на шашлык и колу.
– А что за углом? – Поинтересовался Костя.
– Представительство партии Нуркина. Запишетесь к ним – заплатят. Здесь все так делают, – добавила она, покосившись на жующего бомжа.
Константин перешагнул через низкое, опутанное искусственным плющом ограждение, и направился к переулку. Откуда-то налетел пыльный ветер и, прогнав по асфальту стаю рваных газет, тут же успокоился. Площадь совсем опустела.
Офис ППП располагался рядом, в соседнем доме. Фасад здания украшали плакаты со стильными черно-белыми портретами Нуркина. На крыльце, по обе стороны от двери, как бы между прочим переминались два милиционера.
– В партию можно вступить? – Бодро спросил Костя.
– Смотря в какую, – пошутил один из постовых.
Второй, помладше, бегло прощупал его бока, спину и брюки.
– Проходи, – сказал он.
Внутри было красиво и прохладно. Между двумя пальмами в глиняных кадках восседал еще один милиционер. За конторкой из ореха миловидная девушка в розовом костюме что-то отстукивала на компьютере.
– Пожалуйста, – пригласила он. – Паспорт у вас с собой?
– А без паспорта?
– Тоже можно, но надо будет проверить по базе. Вот вам бланк, вот вам ручка. Заполняйте.
Константин указал фио, дату рождения и адрес. Больше к нему вопросов не было. Девушка внесла данные и, убедившись, что все совпадает, выложила перед Костей полтинник.
– Поздравляю, вы стали членом партии Прогрессивного Порядка. Ваш персональный номер – два миллиона сто тридцать девять тысяч восемьсот тридцать семь.
– Порядковый номер, – усмехнулся Костя. – А если я преступник? Маньяк, серийный убийца? Вы меня приняли, а я, может, вас компрометировать буду…
– Преступником человека признает только суд, – резонно возразила девушка. – А нам любой член дорог. Ой… – Она прыснула и прикрыла рот ладошкой.
– Это останется между нами, – подмигнув, заверил Константин.
Подходя к кафе, он издали помахал официантке купюрой, и женщина скрылась в темном проеме. Через секунду она вынесла поднос с тарелкой и бокалом. В бокале пузырилось что-то ярко-желтое.
– Это фанта? Вы колу обещали.
– Кола закончилась. Есть мандариновый сок.
– Мне цитрусовые нежелательно.
– Тогда минералки?
– Годится.
Он подцепил вилкой сразу два куска и макнул их в кетчуп. Шашлык был хороший, но с соусом Костя не рассчитал. Язык вспыхнул бенгальским огнем и потребовал жидкости – хоть какой-нибудь.
– Даже и не знаю… – всплеснула руками официантка. – Минеральной тоже нет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
