— Пойдем смотреть твои новые хоромы? — предложил Стю, разваливаясь в кресле в гостиной друга. Очередную подколку он пропустил мимо ушей.
Гостиная Рика отличалась от спальни лишь наличием двух кресел и дивана, да еще большого телевизора, стоящего на деревянной тумбе; спальня же могла похвастаться лишь огромной кроватью, шкафом и парой стульев.
Больше мебели в берлоге Рика не наблюдалось. Только кухонный гарнитур, да еще пара стульев по всей квартире, заваленная какими-то вещами. Если бы не мебель с инвентарными номерами в служебных квартирах, Рик прекрасно обходился бы матрацами и табуретками. Он был неприхотлив в быту и не особенно следил за чистотой и порядком, возможно, потому что редко бывал дома, постоянно пропадая в командировках, на базах, на аэродромах или еще где… Понятия «дом» для него не существовало. Были желания или мечты о доме, но домашнего очага у полковника никогда не имелось. Даже в далеком детстве.
Немногочисленные вещи Увинсона лежали в коробках, так и не разобранные с тех пор, как Рик лет семь назад переехал в свою нынешнюю квартиру в звании майора. Несколько стопок книг оживляли пейзаж спальни, а на балконе жил огромный фикус, уже давно разорвавший горшок, в котором его привезла сюда некая весьма деятельная особа, собиравшаяся выйти замуж за неугомонного и знаменитого тогда еще майора. Если бы не редкие дожди и ураганные ветры, фикус точно сдох бы, а так хоть иногда его поливала небесная влага, да еще жалостливая старушка с соседнего балкона время от времени плескала через железную ажурную перегородку водички бедному растеньицу. Хотя сам Рик не исключал варианта, что его фикус научился самостоятельно добывать воду из сухого воздуха, или в отсутствие хозяина квартиры самостоятельно ходил в ванну, принимая там душ.
— Думаешь, стоит? — Рик развалился на диване. Его одолела лень и какое-то нехорошее предчувствие на предмет окончания прежней вольной жизни.
— Не все же тебе в этих трущобах жить. Ты же так и не собрался сделать ремонт! Теперь у тебя хоть будет собственный дом, сад, и пара слуг, которые станут убирать весь тот бардак, что ты разведешь! Глядишь, и жену тебе найдем достойную, — насмешливо пообещал Стюарт.
— Благодарю покорно, — отмахнулся Рик. — Мне Элли хватило за глаза и за уши, больше не хочу!
— Но ты хотел на ней жениться, — ехидно напомнил друг.
— И очень жалею об этом. В итоге она выставила меня полным идиотом! Ладно, поехали смотреть, что там мне досталось. Где конверт с бумагами, что Ее Величество мне вручила? — Рик лениво поднялся с дивана, почесал затылок, оглядывая коробки в углу гостиной.
— Ты у меня спрашиваешь? В твоем бардаке вообще невозможно ничего найти! — Стю немного брезгливо отшвырнул носком тапка кем-то оставленные женские трусики. Судя по взметнувшемуся облачку пыли, лежали они здесь уже давно.
— Пойду, гляну на кухне, — задумчиво бросил Рик.
— Иди, иди. Если мне не изменяет память, ты все важные документы прячешь на холодильнике, в груде хлама и счетов! Чтоб враг точно не смог найти! Как можно в таком… беспорядке жить?
Стюарт с детства привык к чистоте, и когда они с другом кантовались в Нерейде или жили на базах в Великих Горах, старался поддерживать порядок в отведенном ему жилище сам. Потом у него появилась жена, так же приложившая усилия к наведению чистоты и порядка в их скромных квартирках. Потом подполковник вернулся в родной город, где его ждал роскошный дом, полный слуг, и вновь чистота и порядок окружили его.
Рик в этом плане был куда проще. Порядок он время от времени наводил, нерегулярно, но все же наводил. Царящий кругом хаос его не особенно волновал, т. к. Рик привык так жить. Если ему мешала очередная гора коробок, газет, банок и бутылок из-под алкоголя, он просто переставлял ее в другой угол или же выкидывал. Опять-таки, существовала Анна Грейсстоун, которую бардак в квартире друга мужа доводил до бешенства. Т. к. в отсутствие у Рика жены она полагала своим долгом заботиться еще и о нем, то она следила и за полковником. Время от времени Анна наведывалась в гости к Рику и устраивала уборку, ворча и костеря некоторых грязнулей на чем свет стоит.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Единственное, что Увинсон делал ежедневно — мыл посуду и выносил помойное ведро, — тараканов и мышей, обычно заводящихся вследствие пренебрежения такими мелочами, он ненавидел всей душой.
Через два часа Стю и Рик подъехали к Парковой площади[5] на машине полковника. Рик остановился на светофоре и полез в бардачок за документами на дом, которые в общем коричневом конверте, украшенном гербом Розми на лицевой стороне, кинул туда по возвращению во Фритаун.
— Так, улица Алых Роз… — пробормотал он, выуживая документы на дом, одновременно трогаясь на зеленый свет. — А какой номер дома у тебя? — он глянул на друга.
— С утра был дом 7, а что? Близко живем? — Стюарт покосился на друга. — Не тяни уже!
— По соседству. У моего домика номер 5… - хмыкнул полковник. — То ли это так король Джонатан пошутил, то ли судьба.
Дом № 5 по улице Алых Роз очень нравился Рику. Когда он заезжал в гости к другу, то любил бросить взгляд на большой красивый дом с мраморным крыльцом, украшенным статуями кошапанов[6], что еще виднелись из-за разросшейся изгороди и витых чугунных ворот.
Дом несколько лет стоял заброшенным. Прежние хозяева умерли. Наследники долго делили его, а потом все тяжбы вдруг прекратились и никто уже не знал, что случилось с домом, и кому он теперь принадлежит. Сад и парк зарастали сорной травой, диким олеандром, ежевикой и одуванчиками. Пышные кусты сирени, жасмина и роз разрастались до неприличных размеров, кое-какие ветви отмирали, и их голые сухие серые ветки торчали из пышных кустов словно кости. Изгородь из желены[7] разрослась и перегораживала часть тротуара своими длинными ветками. В нескольких местах кустарник высох и в прорехах виднелся кованый забор, стоящий посреди темных кустов.
И вот теперь этот дом перешел в собственность Рика Увинсона.
Друзья подошли к калитке, почти скрытой ветками разросшейся желены с одной стороны и ветками темно-вишневой сирени с другой. Петли ажурной калитки проржавели, заржавел и замок, поэтому ключ, лежавший в пухлом конверте с документами, не смог в нем провернуться.
Рик хмыкнул, подпрыгнул и ухватился руками за кованную чугунную арку, стоящую на кирпичных столбах, огораживающих калитку и ворота. Подтянулся и взобрался на столб, оглядывая с высоты двух метров свои новые владения. При этом закаленный в боях полковник улыбался как мальчишка и чуть ли не хихикал.
От калитки в сторону дома, делая круг перед ним, вела подъездная аллея из золотого песка, параллельно с ней шла дорожка из желтого кирпича. Около дома от подъездной аллеи ответвлялась еще одна дорожка, идущая в сторону, по всей видимости, к гаражам. Сейчас тропинка из золотого кирпича почти заросла травой, подорожниками и одуванчиками, по ее краям местами еще виднелись чахлые фиалки и разросшиеся сочные белые маргаритки. За ними возвышались какие-то цветы, с большими прорехами в своей живой стене, и порядком измельчавшие, но еще тянувшие беловато-желтоватые лепестки к жаркому солнцу.
В центре круга подъездной аллеи возвышался неработающий фонтан, окруженный тем, что некогда являло собой пышную клумбу. За фонтаном стоял каменный все еще белый дом с большим мраморным крыльцом, крышу над которым поддерживали восемь тонких мраморных колонн. С крыльца к тропинке сбегала полукруглая мраморная лестница, по краям ее возвышались мраморные же статуи кошапанов, расправивших крылья. Левую статую оплетал наглый вьюн, украшенный белыми трубочками цветов. На его спине умывалась трехцветная поджарая кошка. Она уставилась на Рика, посмевшего покуситься на ее владения. Зеленые глаза кошки пристально следили за чужаками, но уходить куда-либо со своей территории кошка не собиралась. Она еще раз облизала длинные черные усы и выжидательно уставилась на пришельцев.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
