– Какая прекрасная поза, – прошептал Андре, обходя меня сзади. Он сам потянул вниз тренировочные штаны, прихватив заодно и трусики, оголяя мой зад. Я стояла неподвижно, хотя кроссовки уже были расшнурованы. Андре спустил штаны еще ниже, затем просунул обе руки между моих ножек и раздвинул их – несильно, чуть-чуть, только чтобы раскрыть для обзора мою промежность. – Эпиляция идет тебе. Ты теперь такая беззащитная, доступная. Ого!
Он просунул палец во влагалище, влажное настолько, что его пальцы с легкостью проскользнули внутрь полностью. Я ахнула, чувствуя головокружение. Мне хотелось подняться, но не хотелось останавливать Андре. Он погладил мои голенькие нижние губки и снова нырнул внутрь, попутно скользнув по моему напряженному, пульсирующему клитору. Затем Андре быстро скинул свои голубые брюки. Под формой не было ничего, кроме его любимых хлопковых трусов-шорт в темную клетку. Он скинул и их, бросив на пол, и тут же одним махом вошел в меня, не в силах удержаться. Я разогнулась и вцепилась в подоконник, искренне надеясь, что сейчас в дневное время, в солнечных лучах, заливающих весь двор, нас не будет видно зрителям из дома-музея напротив. Впрочем, для меня в тот момент было куда актуальнее просто устоять на ногах – такой на меня обрушился шквал сильных, глубоких ударов.
Андре сжал мое плечо. Выгнувшись так, чтобы видеть его, я была не в силах оторвать глаз от открывшейся картины. Высокий загорелый мужчина с прекрасным телом – мышцы пресса напряжены так, что видна проступающая венка, темная дорожка волос блестит и улетает вниз, туда, где происходит атака – держит руку на моей спине, направляя податливое тело. Я чувствовала, как член прорывается в самую глубину, и видела, как Андре овладевает мною с потемневшим от желания лицом. Страсть исказила его черты, изменила линию губ, сделала лицо еще более жестким и каким-то отрешенным, погруженным в момент целиком и полностью.
– Ох, девочка, у тебя такое сладкое тело, – выдохнул Андре, натолкнувшись на мой восхищенный, горящий взгляд, и вдруг оборвал это варварское нашествие, оставив меня разочарованной и опустошенной, без своего мощного, большого твердого кола внутри.
– Что не так? – огорченно пробормотала я, но Андре только покачал головой.
– Я просто не смог удержаться при виде твоей сладкой попки, но у меня куда более интересные планы, чем просто трахнуть тебя, – заявил он, помогая мне стащить спортивные штаны. – Господи, мне кажется, я могу трахать тебя сутками без остановки.
– За чем же дело стало? – спросила я, все еще чувствуя острое разочарование. Но тут Андре достал из открытого ящика кухни то, что определенно входило в его планы. Наручники, те самые, которыми в свое время он приковывал меня к кровати. Страх и желание достигли моего сознания одновременно, и я поежилась под многообещающим стальным взглядом мужских глаз.
– Протяни руки, птица, – скомандовал Андре, но я медлила. Все вдруг перестало быть только сексуальной игрой, я знала, что его жажда власти надо мной простирается куда дальше постели. Могу ли я доверять ему, особенно после того, что узнала сегодня утром? Отпустит ли он меня? А если отпустит, что тогда? Не захочу ли я после этого вернуться, колотя в дверь, которую сама же и захлопнула?
– Это обязательно?
– Какие странные вопросы, птица. – Андре качнул висящими на его пальце наручниками. – Конечно, обязательно.
– Почему?
– Потому что так ты не сможешь убежать от меня, не сможешь сопротивляться, – ответил он, продолжая покачивать наручники. – Так ты окажешься полностью в моей власти, и я стану делать с тобой все, что взбредет мне в голову. А ты знаешь, когда дело касается тебя, я становлюсь невероятно креативным. Руки?
– Я сегодня даже не завтракала, – зачем-то пожаловалась я, протягивая ему ладони. Он свел вместе мои запястья и защелкнул на них холодные металлические наручники.
– Если бы я мог, всегда держал бы тебя связанной, чтобы ты никогда не смогла покинуть меня.
– Я и не собираюсь тебя покидать, – возразила я, моментально ощутив дискомфорт из-за скованных рук. Андре развел мои ладони наподобие цветка лотоса и поцеловал каждую ладошку в самый центр.
– Ты только говоришь так, но между тем я не могу забыть, как ты спала в кресле аэропорта в ожидании рейса. Ты бы легко вычеркнула меня из своей жизни, даже не чихнув. – В голосе Андре зазвучали жесткие нотки. – Встань, пожалуйста, на колени. Вот тут, на коврике. – Он указал мне на принесенный из гостиной маленький половичок.
Я опустилась на колени, и дрожь действительно пробила все мое тело. Во что я себя втравила? Андре посмотрел на то, как я стою перед ним на коленях, протягивая вверх скованные руки, и, кивнув, вышел из комнаты. Через минуту он вернулся, неся в руках маленький круглый пуфик, который обычно стоял рядом с диваном в гостиной.
– Обопрись на это, – сказал он, поставив пуфик передо мной. – Я кое-что припас для тебя.
– Помимо этого? – язвительно спросила я, но Андре проигнорировал мой сарказм. Он положил ладонь мне на спину, там, где заканчивается шея, и надавил, заставив меня опуститься ниже. Я оказалась в позиции, как если бы просто стояла на четвереньках, но опиралась локтями не на пол, а на мягкую обивку. Андре одобрительно посмотрел на мой зад, затем снова вышел, оставив гадать, что же меня ждет. Я бы предпочла не прерывать дикую сексуальную скачку, но, так или иначе, мне нравилась мысль, что Андре сорвался, не сумев удержаться от того, чтобы отведать меня, и теперь куда больше волновало продолжение. От Андре можно было ожидать чего угодно, я чувствовала это всей поверхностью своих голых ягодиц. Возможно, именно в этом и был источник его власти надо мной? Он ошибается, я не смогла бы вычеркнуть его из своей жизни, я только надеялась спрятать свое тело там, где оно снова окажется в моей власти – хотя бы на какое-то время.
– Почему ты не завтракала? – спросил Андре, вернувшись в кухню, где я стояла, как средневековая рабыня, готовая к порке. Я осторожно обернулась и заметила в руках у Андре пакет, из которого он достал, развернув новенькую упаковку, какую-то странную палку или, скорее, трубку, совсем не похожую на розгу. А я было уже подумала… размечталась…. Слишком короткая и толстая, где-то в полметра длиной, на концах которой болтались кожаные ремешки.
– О, ты купил это специально для меня? – спросила я, с трудом скрывая интерес. Стоять так посреди кухни, голой и на коленях, на заботливо подложенном для удобства коврике – это было все равно, что поставить самый острый эротический фильм на паузу. Возбуждение только нарастало с каждой минутой, в течение которой ничего не происходило.
