Вот что произошло: Ева первой откусила плод, ослушавшись Бога, и лишь затем ее примеру последовал Адам. Это не что-то исключительное, случившееся всего один раз, так случается всегда. Так случается с каждым ребенком, и это хорошо. Примерно в возрасте четырех лет ребенок начинает чувствовать себя отдельной личностью, он начинает устанавливать свои границы.
Лэйнен, ирландский политический заключенный, бежал из тюрьмы через вырытый им туннель, который вышел на поверхность в школьном дворе. Едва выбравшись наружу, Лэйнен не мог не прокричать маленькой девочке:
– Я свободен, я свободен!
– Это ерунда, – ответила девочка, – мне четыре.
Это то самое время, когда ребенок хочет заявить миру: «Я здесь! Вот он я!» Он хочет самоутвердиться, а единственный способ самоутвердиться – это не подчиняться. Так что в этом нет ничего исключительного и ничего похожего на грех; это обычный процесс взросления. И то, что христианство отрицало это как простой процесс взросления, помешало человечеству стать зрелым.
Все религии пытаются удерживать человечество незрелым, неразвитым, инфантильным. Все они боятся, что, если когда-нибудь человечество повзрослеет, они обесценятся; утратят свое величие. Они не смогут эксплуатировать зрелое человечество, они могут эксплуатировать только детей.
Так какой же грех совершило человечество, чтобы для спасения мира понадобился Иисус?
Я бы хотел, чтобы всем стало абсолютно ясно, что нет никакой необходимости ни в каком спасении. Второе: если вы чувствуете, что в этом есть какая-либо необходимость, это не может сделать никто, кроме вас самих. Третье: вы живете не в грехе; вы живете в природе, но, если природу осуждают, вы начинаете чувствовать себя виноватым. И в этом заключается коммерческая тайна священников – заставить вас чувствовать себя виноватыми.
Я не думаю, чтобы Иисус говорил, что его жертвенная гибель на кресте была ради спасения мира от грехов человека. Священники, должно быть, навязали Иисусу свои идеи. Новый Завет был написан несколько веков спустя, а затем на протяжении веков редактировался, менялся, а слова Иисуса были произнесены на языке, которого уже не существует – на арамейском. Это был даже не иврит или диалект иврита, но язык, во многом отличный. Когда слова Иисуса были переведены, в первый раз на латынь, произошли большие изменения: они потеряли свою изначальную особенность, свой дух. Они потеряли нечто очень существенное – свою душу. Когда же их с латыни перевели на английский, снова было что-то утрачено.
Например, вот несколько слов, над которыми вам следует глубоко задуматься: покаяние – одно из ключевых слов, потому что Иисус использует его снова и снова, говорит своим ученикам: «Покайтесь! Покайтесь, потому что Судный день очень близок». Он повторяет это столько раз, что, должно быть, эти слова имеют для него чрезвычайное значение. Но что значит «покаяться»? Спросите христианского священника; он скажет: «Это просто слово; все знают, что оно означает: покаяться в своих грехах, покаяться в своей вине, покаяться во всем, что ты сделал». И священник может быть полезным; он может помочь вам выбрать способ покаяния. Но слово «покаяться» не имеет ничего общего с покаянием в этом смысле.
У Иисуса слово «покаяться» означает «вернуться», это вовсе не означает раскаяния. «Поворачивать внутрь» означает вернуться к источнику, означает вернуться к своему существу. Вот что значит медитация – возвращение к источнику, возвращение в центр циклона, возвращение к самому своему существу. Теперь вы можете видеть разницу. Когда вы используете английское слово repent (каяться), в нем чувствуется что-то уродливое – грех, вина, священник, исповедь; это настроение английского слова repent. Но арамейское слово означает просто вернуться к источнику, вернуться! Возвращайтесь, не теряйте времени.
И так обстоит дело почти со всеми ключевыми словами.
Понять Иисуса с помощью священников почти невозможно. Единственный настоящий путь, единственный возможный путь – обратиться внутрь, вернуться внутрь. Там вы достигнете Христос-осознанности. Единственный способ понять Христа – это стать Христом. Не будьте христианином, будьте Христом! Не будьте буддистом, будьте Буддой! Не будьте индуистом, будьте Кришной! И если вы хотите быть Кришной, Христом или Буддой, тогда вам не нужно погружаться в священные писания, и не нужно спрашивать ученых, вам нужно спросить мистиков, как обратиться внутрь.
Это именно то, что я здесь делаю: помогаю вам осознать себя. И в тот момент, когда вы осознаете себя, вы будете удивлены: вы не совершали греха, грех – это изобретение священников, чтобы заронить в вас чувство вины. Вам не нужно никакого спасения. Все, что вам нужно, – это небольшая встряска, чтобы вы смогли проснуться. Вам не нужны священники. Вам, безусловно, нужны пробужденные люди, потому что только те, кто пробудился сам, смогут встряхнуть тех, кто крепко спит и видит сны. И человечество нужно освободить от чувства вины, освободить от самой идеи греха, освободить от самой идеи покаяния. Человечество нуждается в невинности, а священники не позволяют вам стать невинными; они разлагают ваши умы.
Остерегайтесь священников. Это люди, которые распяли Иисуса, – как они могут толковать Иисуса? Это люди, которые всегда были против будд, а ирония заключается в том, что они в конце концов становятся их толкователями.
Являюсь убежденным католиком. Никто не может поколебать мою веру, но почему здесь мне немного не по себе?
Вы попали не в ту компанию! Бегите отсюда как можно быстрее, потому что ваша вера уже пошатнулась. У веры нет корней; она просто навязанное явление. Насколько твердо вы верите, не имеет значения. На самом деле, чем больше вы боитесь потерять веру, тем с большим рвением вы верите. Всегда, когда кто-нибудь говорит: «Это мое твердое убеждение», – знайте, что он боится. В противном случае, что бы это значило? Почему он должен хвастаться своей убежденностью? Если он знает, то знает.
Вы знаете, что солнце взошло, что это день. Вы не скажете: «Я твердо верю, что это восход солнца». Вы просто говорите: «Я знаю, это восход». Вы не скажете: «Я твердо верю, что солнце взошло, никто не сможет поколебать мою веру». Если вы скажете это, люди подумают, что вы сошли с ума. Если вы скажете это, люди подумают, что вы, должно быть, слепы, не видите солнца, только слышали о нем. Кто-то другой, наверное, рассказал вам, что солнце встало, и вы говорите: «Я твердо в этом убежден».
Только для того, чтобы защитить себя, вы возводите вокруг мощные укрепления. Но реальный опыт не нуждается в защите. Реальный опыт не нуждается в выпячивании твердой веры. Кто-то просто знает или не знает, все очень просто.
Вы говорите: «Я убежденный католик». Это чистая случайность, что вы появились на свет в католической семье. Если бы вы родились и воспитывались у индуистов, вы были бы убежденным индуистом. Если бы вы родились в Советской России и были воспитаны коммунистами, вы бы стали убежденным коммунистом. Убежденность была бы та же самая, все остальное может в корне отличаться. Убежденность просто показывает, что вы не очень разумны.
Умный человек не верит; он пытается познать, он исследует. Умный человек не является ни католиком, ни протестантом; умный человек не является ни индуистом, ни мусульманином. Умный человек говорит: «Я не знаю еще, как я могу заявлять, что правильно, а что неправильно? Как я могу говорить, что Библия права, а Коран нет, или наоборот?» Умный человек уверенно скажет только одно: «Я не знаю, и, если я действительно хочу знать, я должен отказаться от всех предубеждений». Он остается непредубежденным, открытым.
Из-за того, что вы являетесь католиком, вы закрыты; из-за того, что вы являетесь джайнистом, вы закрыты; из-за того, что вы являетесь буддистом, вы закрыты. Вы не исследователь, вы не искатель. Вы не любите истину, вы любите безопасность. Вера дает вам безопасность. А если вы хотите познать истину, вам придется начать с агностицизма, вам придется начинать с незнания. Каждое истинное изыскание начинается только с незнания. Каждый должен ясно сознавать: «Я не знаю. Но я должен искать, я должен исследовать, я должен находить, и я должен начать без какой-либо изначальной концепции».
Вот почему вам становится немного страшно, вы испуганы. Вы, возможно, до этого не находились в таком обществе – эти люди опасны! Не говорите мне потом, что я вас не предупреждал!
Поэтому, пожалуйста, бегите отсюда; здесь вы вряд ли находитесь в хорошей компании.
Вы слышали историю о Ферраре – пилоте времен Второй мировой войны?
Он не сбил ни одного британского самолета, и вся эскадрилья над ним из-за этого подшучивала. Однажды во время патрулирования Феррара заметил пять британских транспортных самолетов. Он ворвался в их строй и сбил все пять. Ему так не терпелось рассказать об этом своим товарищам-пилотам, что Феррара в спешном порядке приземлился, выпрыгнул из самолета и бросился к полковнику, стоящему перед столом с картами.
