пробираясь в сторону машины. Именно с такой интенсивностью думала.
— Ты почему не отвечала на звонки? — вопль раненого в самый ливер зверя разнесся в переулке.
— Димитр Александрович, что вы хотите этим сказать? Я здесь с шести.
— Почему я тебя не видел? — децибелов поубавилось, но подозрительности прибавилось в трое.
— Димитр Александрович, я с вами поздоровалась, но вы не смогли ответить. Поэтому направилась исполнять свои обязанности.
В качестве доказательства отдала кипу протоколов и черновые пометки. По глазам увидела меняющейся гнев на милость.
— Что нашла?
— Шапочку ребенка в переулке недалеко отсюда. Свидетелей как обычно нет, розыск и участковые уже заканчивают поквартирный опрос. Пока с уверенностью можно сказать, что дети выбираются по дате рождения. Оба малыша родились 23 декабря, пока оба мальчика. Утверждать не берусь, как бы страшно это не звучало. У нас слишком мало фактов. Предположительно похищала женщина, в возрасте. На месте первого преступления оставлен седой волос, сейчас он у экспертов. Со второй пострадавшей переговорить не получилось. При этом по первому опросу и фото с камеры подъезда установлено, что у подозреваемого длинные седые волосы.
— Есть фото с камеры? — я тяжко вздохнула.
Ну и чем они здесь занимались больше четырех часов?
— Фото с подъездной камеры не может быть идентификатором, оно нечеткое и размытое. Отчетливо просматриваются только длинные седые волосы, хотя предположу возможность парика и иного маскарада. На другие камеры преступник не попал. Возможно это мужчина, очень сильный. Остаются вопросы — почему дети не плакали? Соболев пока не нашел ответа.
Начальник хмыкнул. Согласна, Соболев — это аргумент, уж если он не нашел, то наши эксперты и подавно.
— Пока все, что есть. Проверка по родственникам второго, похищенного, только началась. Дополнительно проверяем связи с первой жертвой.
— Зоя, ты учти, к этому делу прикованы все возможные силы. Начальство рвет и мечет. Им не объяснить, что мы не боги, — начальник обреченно махнул рукой в мою сторону и удалился.
Почему я задержалась? Хотя пару минут назад собиралась исчезнуть еще раньше руководства. Еще полчаса я бродила по опустевшему переулку. Возможно мне только так казалось, ведь те же полчаса до всего, в этом переулке творился бедлам и концерт по заявкам в одном лице. Когда время истекло, и я переместилась в машину, через минуту на соседнее парковочное место влетела знакомая ауди.
Глава 5
Волховский вышел из машины, оглянулся, сделал что-то руками и исчез в арке. Отсчитав пару секунд, я направилась за Ярославом. Несмотря на центр города, фонари у дома присутствовали не в полном составе — один несчастный осветил второй подъезд. Желтое пятно по кругу светилось призрачно-радужное. Ярослав, ничего не замечая, высыпал из мешочка в определенной последовательности какую-то субстанцию. Когда закончил, то достал и расставил свечи, снял ремень и куртку, положил все это за пределы получившегося круга. И что-то тихонько запел-забормотал, руки засветились. Плечи стали просто огромными, поднимаясь над ним самим, как минимум на метр. Призрачная тень постепенно становилась медведем, волхв как будто стоял в двух измерениях. Медведь принюхался и беззвучно заревел, закрутился… Как в сказке, я заворожено смотрела на Хозяина Тайги, бессильно и зло ревущего.
— Гамаюн, пой. У него не получится без твоей помощи.
Я стояла в арке, из бетонной кладки которого высунулась голова домового.
— Тебя отец твой, Род, просит. Ты еще маленькая, не знаешь ничего, вот он и подсказал мне, для тебя.
— Что петь?
— Что душа подскажет. Ты только должна захотеть найти.
Маленький помощник растворился в стене старого дома. До призрачного круга оставалось метров пять, но даже отсюда я видела, как длинные волосы волхва слиплись от пота. Удерживать медведя ему было трудно. Помочь? Ну попробуем, популярное из интернета:
Да широка река моя
Там дым твоего костра, да я
С дальнего бережка
Там найду тебя, проведу тебя я
Ты только дай, ты мне дай
Ты подай мне руку
Не напугай, не ругай
Не наведай скуку
Мы за одно, мы одни
Мы другими стали
Наши с тобой времена настали
С каждой строчкой я потихоньку приближалась к призрачному медведю. Волхв замер, но продолжал удерживать медведя. Тот принюхался, фыркнул, опять встал на задние конечности и, махнув лапой в мою сторону, заревел.
Я воскликну слава роду
Слава русскому народу
За руки возьмёмся братцы
Заплетёмся хороводом
Воскликнем слава роду
Слава русскому народу
Ритмам музыки отдаться
Под простором небосвода
Я воскликну слава роду
Слава русскому народу
За руки возьмёмся братцы
Заплетёмся хороводом
Воскликнем слава роду
Слава русскому народу
Ритмам музыки отдаться
Под простором небосвода
Снегами декабрьских зим
Первым лучом марта
Холодно невыносимо
А на душе жарко
Свежей-бежей берестой
Сладкой смородиной
Проводи меня домой
Милая Родина
Ты только дай, ты мне дай
Ты подай мне руку
Мне казалось, что я увидела двух маленьких мальчишек, точно с фотографий: они спали на старых досках прогнившего пола и недовольно ворочались во сне. Я понимала, что должна их разбудить, тогда все получится. Не знаю как, наверное по памяти рода, или по интуиции, но я добавила силу в голос:
Не напугай, не ругай
Не наведай скуку
Мы за одно, мы одни
Мы другими стали
Наши с тобой времена настали
Я воскликну слава роду
Слава русскому народу
За руки возьмёмся братцы
Заплетёмся хороводом
Воскликнем слава роду
Слава русскому народу
Ритмам музыки отдаться
Под простором небосвода
Я воскликну слава роду
Слава русскому народу
За руки возьмёмся братцы
Заплетёмся хороводом
Остался последней куплет припева, но сил почти не осталось. Мальчишки в кругу все еще спали, их тревожный сон должен был вот-вот разразиться плачем. Медведь аккуратно лапой пытается зацепиться и вытащить одного из круга, но пока безрезультатно. Медведь продолжал беззвучно реветь, еще больше злиться. Волхва в тени медведя уже не было видно. Около детей оказалась старуха, страшная как мой кошмар Голливуд отдыхает — страшные зубы и длинные спутанные седые волосы. Они коснулись детей и их личики разгладились, проваливаясь в сон.
Воскликнем слава роду
Слава русскому народу
Ритмам музыки отдаться
Под простором небосвода
Я допела, а старуха зашипев, вскинула руки и крикнула:
— На зэвночь!
Меня выкинуло и отбросило на два метра. Когда в потемневшие глаза вернулся свет я поняла, что во дворе Последнего переулка не горит ни один источник света. Свечи, тот одинокий фонарь, вывески, окна домов — все погрузилось во тьму. Отлепив себя от асфальта со второй попытки, села. Ну про ощущение мешка, пару, раз пролетевшего по моей голове, можно было и не
