Дядюшка решил, что дети должны познакомиться с Эсмэ до бала. Дабы были готовы к объявлению помолвки. Но всё пошло наперекосяк. Одри не была бы собой, если б отреагировала спокойно. Уж если даже Стивен так сильно рассердился, что все цветочные горшки вокруг повзрывались, то Одри...
Да-а-а... Такого потопа первый этаж замка Шантарель еще не видел. Волна почти с человеческий рост пронеслась по коридорам, смывая всё и всех на пути. А ведь ковры только недавно обновили. И обивку на стенах. Впрочем, к чертям ковры. Вот картины, действительно, было жаль. Да, те принадлежали не Джонасу. Но разве в этом дело? Все картины - произведения искусства! Пусть даже и не самые дорогие.
Хорошо еще, что дядя Лука успел сгрести Эсме в охапку и спрятался в одном из залов, в который вода не залилась. Сам Джонас схватил Стивена и ринулся спасаться туда же. О племяннице не позаботился. Знал, что собственное колдовство ей не вредило. Волна не то, что не сбила ее с ног. Даже не намочила. Девчонка вообще не почувствовала ее прохода.
- Посмотри, что ты наделала! - выговаривал он Одри час спустя, показывая на то, что осталось от портретов и пейзажей. - Это самый настоящий вандализм.
Девочка едва ли впечатлилась. Ее волновало исключительно впечатление иного рода. Эсмэ Бартон с орлиным носом, намеревавшаяся в скором времени здесь поселиться.
- Нет! - девочка гневно топнула. - Это мой замок! Мой и Стивена! Зачем тебе вообще жениться?! У тебя же Иветта есть.
Джонас чуть глаза к потолку не возвел. Всё-то мелкая чертовка подмечает. До конца не понимает специфику отношений дяди со служанкой. Но знает о наличии подружки.
- Я сам не хочу жениться, - признался Джонас честно. - Но этого брака хочет дядя Лука.
- А ты не соглашайся, коли не хочешь, - Одри фыркнула. Мол, тоже мне проблема.
- Не могу отказаться, - признался он честно. - Я кое-что натворил в прошлом. Если правда откроется, я могу попасть в тюрьму. Дядя Лука меня сдаст, если я не женюсь на Эсмэ. А если меня посадят... Даже не знаю, кого назначать вашим со Стивеном опекуном.
Глаза Одри опасно вспыхнули.
- Даже не думай причинять вред дяде Луке, - предостерег Джонас. - Он - родной брат твоей бабушки. Если бы не дядя Лука, бабушка Виттория не познакомилась с дедушкой Конрадом, и твой папа Мэтью не появился бы на свет. А значит, и вы со Стивеном тоже. Так что ты ему обязана.
- Но гадкой Эсмэ я ничем не обязана, - Одри сложила руки на груди.
Джонас тяжко вздохнул. Он понимал негодование племянницы. Мало того, что у невесты на лице написано, что она - не подарок, так Эсмэ, едва переступила порог замка, принялась критиковать всё вокруг и рассуждать, что непременно здесь всё переделает. Неудивительно, что настоящая владелица замка взбеленилась. Хорошо еще, что потоп устроила, а не пожар.
- Нам придется потерпеть, Одри, - Джонас опустился перед племянницей на корточки. - Либо я сяду в тюрьму.
Девочка нахмурила бровки. Такой вариант ее определено не устраивал. Джонас не знал, питала ли племянница к нему нежные чувства. Но она от него зависела. Да и ладила, в целом, неплохо. А смена опекуна еще неизвестно как аукнется.
- Ладно, первая я начинать не буду, - пообещала девочка. - Но если эта гадкая Эсмэ...
Она не договорила, но кулачки сжались, и Джонасу осталось самому додумывать, что будет, коли невеста (а в будущем, жена) начнет чудить.
- И помни уговор насчет маскарада, - Джонас посмотрел на племянницу пристально. - Знаю, ты злишься из-за Эсмэ. Но на гостей это распространится не должно. Если появишься на празднике и что-то устроишь, можешь забыть о поездке к феям.
Глаза Одни нехорошо прищурились. Ей, по-прежнему, хотелось выпустить пар. Одного потопа не хватило. Но и к феям она тоже жаждала отправиться.
- Ладно, - протянула Одри неохотно. - Я сдержу обещание.
Однако Джонаса не покидала тревога. Он даже попытался отметить маскарад. Но дядя Лука встал на дыбы. Мол, он пригласил на праздник толпу важных персон. Коли всё отменить в последний момент, это будет позором. Да и о помолвке надо объявить публично. Джонас махнул рукой. Хочет дядя маскарад, отлично! Пусть потом не жалуется, коли Одри разбушуется.
И вот назначенный день настал. Гости собрались и неплохо проводили время в замке. Танцевали, скрываясь под масками, пробовали напитки и закуски. Распорядители устраивали шарады, развлекая всех вокруг. Эсмэ задерживалась, что тоже не могло не радовать. Чем меньше времени рядом с ней, там лучше. Одри сидела в своей спальне и пока не пыталась ничего выкидывать.
“Может, всё обойдется?” - подумал вдруг Джонас. - “Случаются же в жизни хорошие дни. Без безумных выходок племянницы и интриг дяди Луки ”
Он снова оглядел веселящихся гостей, стоя над ними на лестнице. Взгляд остановился на девушке в сиреневой накидке с капюшоном и трехцветной маске. Он сам не понял, что его привлекло в незнакомке. Но Джонас вдруг четко осознал, что хочет к ней подойти.
Глава 3. Часть 2
Это было сильное чувство. Непреодолимое. А главное, непонятно откуда взявшееся.
Он ведь даже лица девушки не видел!
И вообще, Джонас еще ни разу в жизни не терял головы (или дара речи) при виде представительницы прекрасного пола. В отношениях придерживался холодного расчета, прекрасно понимая свое непростое положение. А тут ноги сами понесли его к незнакомке, хотя упомянутая голова прекрасно осознавала, что заигрывать с дамами нынче совершенно не стоит. Вот-вот прибудет Эсмэ. Да и дядя Лука, наверняка, бдит.
Но ноги - и нахлынувшие эмоции! - победили. Джонас подошел к девушке, слегка поклонился и проговорил:
- Позвольте пригласить вас на танец, леди.
Он видел, что девушка колеблется. И добавил:
- Мне показалось, что вам неуютно. Решил немного помочь. Простите, если ошибся.
- Нет-нет, вы правы, - призналась она мягким приятным голосом. - Для меня подобные мероприятия в новинку.
- Моё предложение в силе, - Джонас протянул ей руку. - Окажите мне честь.
Она кивнула. Не слишком уверено, как ему показалось. Вложила тонкую ладонь в его - широкую и крепкую, позволила отвести себя на середину зала.
Джонас, разумеется, ошибся. Неуверенной Джемма себя не чувствовала. Хотя и удивилась прыти хозяина дома. Она как раз раздумывала, как привлечь его внимание до появления Одри. Джемма считала, что
