сжала простынь, закусила наволочку. А он швырнул меня на спину и вошел сверху, на миг тормозя свой кайф, чтобы насладиться моим.
Просмаковать каждую его секунду. А потом парой грубых толчков догнать и уверенно сжав стояк у основания выйти из меня чтобы обжечь каплями мой лобок и лоно. Очень опасно. Очень. Неоправданно.
Настолько, что я даже очнулась от морока и распахнула глаза испуганно вжимаясь в матрас. Чувствуя, как течет по коже его метка.
– Охренел? – выпалила, а он ухмыльнулся, стряхивая стояк.
– Тебе не идет материться, Журавлева. Не твое это.
– Паш, я не на таблетках, ты зачем? – опустила испуганный взгляд на лобок, рукой туда же, но кажется он не попал. Сволочь, напугал.
– Я аккуратно, знаю же, что делаю, – сел на пятки и подцепил мои ноги под коленями, раздвигая их для себя. Чтобы глазами облизать то, что облизывал совсем недавно языком. – Не трогай, размажешь…
Перехватил мое запястье и сунул мне неизвестно откуда взявшуюся порванную футболку. Мою.
Дождался, когда вытру пальцы и забрал, чтобы методично стереть свои следы досуха. Безумно довольный собой.
– Думаю на сегодня тебе хватит, да? – вытер и свой член, стирая с головки капли и отшвырнул ткань, переводя на меня вопросительный взгляд. – И мне пора, уже светает.
И будто только сейчас осознав, что вообще-то уже утро, глянула в окно, где из-за шторы начинал просвечивать розоватый блик в небе.
Пашка поднялся и начал одеваться, а только сейчас осознала, что, кажется, протрезвела и вообще жива. До этого все как в тумане.
Подтянула простынь и накинула на голое тело раздраженно глядя на засос на плече. Когда успел?
– Закройся.
Ни слова не произнесла хотя с десяток вертелись на языке. Мозг начал просыпаться. Что натворила?
Встала и покорно прошла за гостем к двери в прихожей. Отрешенно смотрела в пол, пока надевал пальто.
– Нормально себя чувствуешь? – остановился у замершей меня, а я подняла голову и взглянула на Суворова, снова внутренне сжимаясь от стыда за свое блядство. Поначалу такое крышеносное, но все равно недопустимое.
– Да…
Поцеловал в губы со вкусом. Как умеет. И вышел, закрыв за собой дверь. А я потянулась к защелке и повернула. А потом отрешенно пошла на кухню и достала то самое дурацкое вино.
И бахнула из горла. Дура.
Вчера меня бросил бывший, а я только что смачно трахалась с его лучшим другом.
Где тут муки совести? Дайте две.
Глава 5
Естественно, после ухода Пашки, спать я не ложилась. Решила заняться уборкой, которая всегда мне помогала мозги прочистить. Поэтому с диким рвением и какой-то странной яростью принялась скидывать посуду в мойку, греметь тарелками, вышвыривать бутылки в мусор.
Спать с ним было ошибкой, черт меня дернул самой ему это предложить! Одно радует – Пашка за этим и приходил, значит больше ему от меня ничего не понадобится, достаточно глянуть как торопливо он свалил после того, как кончил.
Бабник законченный.
Уборка постепенно переросла в стихийное мероприятие, и я вытряхнула все из шкафа и принялась мерить, а потом складывала по новой, со своим дебильным перфекционизмом доводя все до крайности.
Шкаф, посудные полки, тумбочки в спальне, комод на балконе, Боже, я сама себя боялась после того, как отдраила всю квартиру и вынесла четыре мешка с мусором.
Время неумолимо клонилось к вечеру, а я делала все только бы не думать о прошлой ночи и не вспоминать как вела себя. Не любила клеить ярлыки, ведь ты никогда не знаешь, что человеку пришлось пережить, чтобы дойти до черты, но себя я могла назвать вполне определенно. Шлюха.
Ну как по другом? Ведь я дала первому встречному, можно сказать сама на него запрыгнула. Стыд какой! А может вот так и становятся этими самыми женщинами? Поначалу месть бывшему, а потом просто в процесс включаешься и начинаешь кайф получать. Нельзя так делать! Это очень страшно, но я это сделала, так что теперь уже ничего не вернешь.
Уборка не помогла заглушить голоса в голове, поэтому я достала мобильник и набрала номер своего психолога. На том конце провода ответили с задержкой, а потом после усталого «Да, кисонька», в трубке послышался собачий лай фоном.
– Валь, давай набухаемся.
Это все, на что я была способна, поэтому замолчала, как только произнесла это страшное по своей сути предложение лучшей подруге. Но трубку не бросили.
– Журавлева, что, всё так плохо?
– Ну есть немного… – уклончиво ответила, потому что не уверена какой процент правды сказать подруге по школе, чтобы не выглядеть в ее глазах этой самый развратной женщиной. Хотя… – Ну так, что?
– Дай мне полчаса за вином сбегаю и сразу к тебе. Или может водки?
– Нет, – так поспешно ответила, что Вале впору рассмеяться, но она-то не знала в чем тут соль, поэтому лишь красноречиво вздохнула, мол «потом объяснишь» и отключилась.
К тому моменту, когда подруга приехала, я уже извела себя самобичеванием и сгрызла все ногти, образно, разумеется, недавно коррекцию сделала, жалко черный гель-лак.
В дверь позвонили, и я полетела на крыльях открывать, но помня прошлый промах, заглянула в глазок, чтобы убедиться, что не ошиблась. Да, Валя.
– Входи, – отступила, впуская подругу в квартиру, и тут же накинулась на нее с объятиями, а Валя, нисколько не купившись на мои нежности, окинула квартиру цепким взглядом и подытожила.
– Совсем плохо, да?
Подруга у меня никогда не была глупой и сейчас раскусила меня в два счета. А я вместо ответа окинула ее с ног до головы быстрым взглядом.
Валя подстриглась, хотя в последние десять лет ее любимая длина пикси, что безумно ей шла, но сейчас ее каштановые волосы были даже короче. Почти под мальчика. Джинсы очень красиво гармонировали с кардиганом, выглядывающим из под весеннего пальто, серого, в тон глазам этой хитрой барышни, которая уже просчитав что я собираюсь отвесить ей комплимент, так на меня посмотрела, что мои губы склеились.
– Не заговаривай мне зубы.
Закатила глаза, забрала у нее пакет, в котором звякнула тара, и отнесла его на кухню, слыша, как подруга скидывает верхнюю одежду и вешает у входа.
На кухне был вылизан каждый миллиметр, и естественно подруга и это заметила и, подцепив со стола отмытую и сохшую на полотенце сковородку, удрученно изрекла.
– Ты забыла главную заповедь, которую мы с тобой учили.
– Валя, не начинай.
– А я думала, ты за этим меня позвала, – покрутила сковородку в руке и провела пальцем по идеально сверкающей поверхности. – Никогда не позволяй своим сковородкам сверкать ярче тебя самой.
– Валя… – простонала, глядя как подруга откладывает оный предмет и переводит на меня красноречивый взгляд.
– А ты позволила. Ты в зеркало себя видела, воробей? У тебя мешки под глазами больше чем те, что я с рынка тащила с картошкой. Иди в душ, а лучше набери ванну и ложись туда
