деньги на пластинки были у белых. Это позволило сформировать небольшую группу независимых лейблов, которые записывали пластинки чернокожих музыкантов и затем продавали их белой аудитории, но этого было мало для того, чтобы создать массовый спрос. Соединенные Штаты все еще были страной, разделенной сильными расовыми конфликтами, и шансы чернокожего певца стать таким же известным, как Фрэнк Синатра, стремились к нулю. Когда Сэм Филлипс основал компанию Sun Records в Мемфисе (штат Теннесси), то произнес знаменитую фразу:
«Попадись мне на глаза белый, поющий с самоотверженностью чернокожего, и я бы заработал миллион долларов».
1957 год, рок-революция приходит в Италию. История одного обмана. Помолвка с Миленой Канту
Мы не знаем, читал ли Адриано когда-нибудь эти слова Сэма Филлипса, но совершенно точно, в определенный момент жизни он почувствовал, что может стать одним из итальянских глашатаев музыкальной революции, пришедшей из-за рубежа. Он понимал, что такие произведения, как «Rip It Up» («Сорви это») или «Jailhouse Rock» («Тюремный рок») – первые записи на сорокопятке[30], которую Адриано выпустил на лейбле Jolly, – исполненные в США новым американским кумиром Элвисом Пресли, могут быть импортированы в Италию. Поначалу все это казалось игрой – в субботу вечером Адриано с друзьями отправлялись на какую-нибудь из миланских дискотек, он, самый сутулый и самый застенчивый, в шутку забирался на сцену и пел. Затем, несмотря на скептическое отношение семьи и, в частности, Джудитты, которая считала своего младшего сына немного сумасшедшим, Адриано решил всерьез заняться музыкой и собрал свою первую рок-группу, Rock Boys, состоявшую из четырех друзей: трех братьев Ратти на барабанах, басу и гитаре и Ико Черутти (туринца, недавно переехавшего в Милан со своей семьей) на второй гитаре. Переломный момент для Rock Boys наступил в 1957 году, когда они приняли участие в первом, по словам Адриано, рок-фестивале, организованном танцором Бруно Доссеной. Фестиваль состоялся 18 мая 1957 года в Ледовом дворце на виа Пиранези, в нем приняли участие группы из Милана (состав взят с оригинальной афиши того времени и из статьи в газете Corriere della Sera): Celentano and his Rock Boys, Ghigo e gli Arrabbiati, Due Corsaro, Swing Parade, Тони Ренис, Colombet (прозванные «королями ча-ча-ча») и Original Lambro Jazz Band; у каждого было по нескольку минут, хватит, чтобы представить три-четыре песни (очень короткие, не дольше двух минут). Был и спонсор. На самом деле фестиваль назывался Trofeo Oransoda[31] – «Кубок Орансоды», и его целью было наградить сильнейших танцоров рок-н-ролла, выступавших при поддержке приглашенных групп и певцов. Приз завоевал коллектив Dossena Rock Ballet, капитаном которого был трехкратный чемпион мира Бруно Доссена. Этот фестиваль вошел в историю рока, но о нем ходит много разных легенд, часть из которых Адриано опроверг в одной телевизионной передаче, эти легенды много лет циркулировали в прессе, возможно потому, что некоторые участники событий подзабыли, что на самом деле происходило на фестивале. Легенда первая – в составе Rock Boys, первой группы Адриано, на саксофоне играл Луиджи Тенко. Это невозможно, потому что Тенко тогда находился в Генуе с другой группой, Modern Jazz Group; только в 1958 году он переедет в Милан, где познакомится с Джорджо Габером и вместе с ним создаст группу I Cavalieri. Вторая ошибка – Габер был в группе Челентано (на самом деле он играл с Энцо Янначчи в Duo Corsaro и позже был гитаристом у Рикардо (Гиго) Агости; тот присоединится к Rock Boys позже). Луиджи Тенко, Энцо Янначчи, Джорджо Габер и Адриано Челентано действительно играли вместе, но гораздо позже, во время поездки в Германию.
Нандо Де Лука, музыкант, который много лет аккомпанировал Адриано, рассказывает забавную историю о «немецком обмане». Востребованный аранжировщик, выпускник Миланской консерватории имени Джузеппе Верди, Де Лука делал аранжировку и для одной из песен Адриано, «Azzurro» («Лазурь»). «Я многим обязан Адриано, благодаря ему я начал серьезно работать в мире музыки и кино».
Его композиции можно услышать в фильмах «Народный роман» Марио Моничелли (Romanzo Popolare, 1974), «Паскуалино “Семь красоток”» (Pasqualino Sette Bellezze, 1975) и «Кровавая вражда»[32] (Fatto di Sangue a Causa di una Vedova, 1978) Лины Вертмюллер и «Бархатные ручки» Франко Кастеллано (Mani di Velluto, 1979). Он играл с такими джазовыми исполнителями, как Джо Венути, Стефане Граппелли, Тутс Тилеманс, Астор Пьяццолла, Ли Кониц, Тони Скотт, Катерина Валенте. В настоящее время, помимо джаза, он посвящает себя классике, но с ностальгией вспоминает бурные 60-е, проведенные вместе с Адриано. Что произошло во время той поездки в Германию? Де Лука смеется:
Шел конец 1958 года. Адриано позвонил и сказал, что встретится со мной на виа Чезаре Корренти, где он жил со своей матерью, братом Сандро и Ивонной, женой брата. Когда я приехал на виа Чезаре Корренти, он был весь на взводе. Сказал мне, что есть прекрасная возможность поработать в Германии. «Что за возможность?» – уточнил я. Адриано посмотрел мне в глаза и заявил, что есть шанс сыграть два концерта в Германии, подменить Элвиса Пресли, в то время восходящую звезду рок-музыки. Когда я услышал имя Элвиса Пресли, то подскочил на стуле, хотя мне показалось странным, что заменить великого Пресли позвали Rock Boys. Но в те времена музыкальный мир так бурлил, что могло произойти все, что угодно. Наша группа состояла из меня на фортепиано и ударных, Паоло Томмеллери на саксофоне и электробасе, Луиджи Тенко на альт-саксофоне, Джорджо Габера на гитаре, Энцо Янначчи на фортепиано и иногда на ударных, и Адриано – вокал. Вместе с нами поехал и Алессандро, брат Адриано, который много лет был администратором «Клана». Мы отправились в Германию, адреналин зашкаливал, хотя перед отъездом Адриано стал относиться ко всему с определенной долей скепсиса. Первое подозрение возникло, когда нам сказали, что бюджет у организаторов маленький и платить нам будут процент с продаж билетов, но кусочек был слишком лакомым, чтобы отказываться, еще и потому, что работы в Италии было не так много. Несмотря на сомнения, мы сели на поезд до Франкфурта, а когда вечером приехали туда, то сразу поняли – это был огромный розыгрыш. Никакого зала, первый концерт, если его можно так назвать, прошел на первом этаже пивоварни, где собралось человек сто, второй концерт был в маленькой комнатушке, куда втиснулось около пятидесяти человек. И, конечно, ни клочка афиш, где бы говорилось, что мы будем заменять Элвиса Пресли. Мы никому не рассказывали об этих концертах-призраках, они так и вошли в историю как одна большая мистификация. Хорошо, что Алессандро тогда решил побыть в роли
