Многие иерархи у нас – чиновники от церкви. Есть (и немало) честных священников, достойных архиреев. Но противостоять чиновничьей бюрократии они не способны. Церковные чиновники постоянно сулят нам ужасы, пугают Божьим наказанием. Кураев, Чаплин, Гундяев, очевидно, думают, что Христос создан по их образу и подобию. Нет, Бог есть Любовь. Он не может творить то, что ему приписывают. До сих пор я в шоке (а уж сколько времени прошло) от слов Кирилла, что страшная ленинградская блокада была наказанием божьим. Сколько лет прошло, но нельзя без содрогания вспоминать, как тонули, гибли в Ладоге под фашистскими бомбами детишки, которых эвакуировали из Ленинграда. Дети – олицетворение невинности. Неужели Бог мог бы, используя как оружие фашистов, убивать наших детишек! Следуя логике Кирилла, приходишь к выводу: на протяжении веков власть царей, господ, крепостников была властью не от Бога, поэтому он и насылал в виде наказания постоянные несчастья на Россию.
В нынешних чиновниках от церкви нет ни смирения, ни бескорыстия, ни всепрощения. А главное – она не выступает против насилия власть имущих. Насилия в самом прямом и страшном значении этого слова
Православные писали в Открытом письме: «…многие православные были убеждены, что если бы в 1993 году перед танками, обстреливавшими законно избранный российским народом Верховный Совет России, встал даже не митрополит, а священник в ризе и поднял крест, ни одно орудие не выстрелило по Белому дому, по Верховному Совету». Либо в крест животворящий не очень-то верят, либо не хватает мужества и жертвенности, какие были у Аввакума.
Галина Знаменская
СТРАТЕГИЯ ЗАДНИМ ЧИСЛОМ
Начальник Генштаба готов к войне, только если она окажется похожей на Великую Отечественную
На общем собрании Академии военных наук начальник Генерального штаба Вооруженных сил РФ генерал-полковник Валерий Герасимов сделал весьма неожиданное, но ко многому обязывающее заявление: «Крупномасштабную войну никто не отрицает, и о неготовности к ней речи быть никакой не может». Таков, выходит, ответ обновленного «мозга армии» на законную обеспокоенность общества состоянием и боевыми возможностями наших войск после пятилетнего «сердюковского» погрома, смело названного некоторыми военной реформой.
Чего в словах генерала Герасимова больше: казенного бодрячества высокопоставленного чиновника в погонах или зрелого анализа положения дел крупным военачальником? Попробуем разобраться.
Прежде всего, какую крупномасштабную войну начальник Генштаба имел в виду? Если ракетно-ядерную – мы к ней готовы безусловно, поскольку худо-бедно некоторым количеством стратегических боеголовок и средствами их доставки все же на сегодня располагаем. Но это готовность не победить, а умереть, утащив за собою в преисподнюю и весь остальной мир. Вряд ли в реальность такого вооруженного конфликта верит и сам генерал Герасимов. Поскольку в мире нет и не предвидится таких политических целей, ради которых стали бы жать на запретные кнопки по обе стороны океана.
Может быть, мы готовы к вооруженному столкновению по типу того, что случился с Грузией в 2008 году? И в этом нет никаких сомнений. Сегодня с противником такого рода мы совладаем. Только блицкриг подобного масштаба никак не отнести к крупномасштабным войнам. Потому что крупномасштабная война – это война с равным или превосходящим нас по силам врагом. Причем готовность к борьбе с таким врагом – это не заблаговременная подготовка обозов и колонных путей для бегства с низкого старта до самых Уральских гор или куда подальше. Нет, если начальник Генштаба говорит: «Мы готовы!», значит, его войска обучены, вооружены и готовы стоять насмерть, но защитить страну.
Если оглядеться по сторонам – кроме НАТО и Китая даже теоретически поставить в ряд серьезных потенциальных противников России просто некого. Ну разве что ещё Японию, давно открыто выдвигающую к нашей стране территориальные претензии.
Однако прежде, чем рассуждать о шансах России в такой войне, хорошо бы понять, как и чем она будет вестись. В свое время я беседовал на эту тему с блестящим военным аналитиком, доктором военных наук, профессором Академии Генерального штаба генерал-майором Владимиром Слипченко. Его книгу «Войны шестого поколения: вооружение и военное искусство будущего» под лупой изучали в Соединенных Штатах. Да и самого ныне покойного Владимира Ивановича не раз приглашали с лекциями за океан. А в собственной стране, похоже, слушали, да не слышали. Во всяком случае, всё делали и продолжают делать наоборот.
Вот несколько тезисов профессора Слипченко: «К нам уже никогда не придет по суше противник: большими танковыми клиньями вторжения через западную, южную, восточную границу не будет. Если война придет к нам, то она придет через воздушно-космическое пространство, и удар будет нанесен высокоточным оружием. Обратите внимание: удар будет нанесен не по Вооруженным силам, но по экономике государства, а это уже очень серьезно»…
Американцы уже много лет ведут именно такие бесконтактные войны. В таких сражениях военные объекты относятся к второстепенным целям. Главное – экономика и инфраструктура врага. По данным Слипченко, во время войны НАТО в Югославии войска Милошевича за 78 дней боев потеряли всего 524 человека убитыми, 37 человек пропали без вести. Менее одного процента военной техники было выведено из строя.
«Это были косвенные потери, никто специально за ними не гонялся. Американцы экономили высокоточное оружие и направляли его только на экономику и военную инфраструктуру. Поражению подвергалась не только радиолокация. Системы радиоэлектронной борьбы, компьютерные центры, телевидение, радиостанции, ретрансляторы — всё, что было связано с прямым или косвенным излучением, подвергалось уничтожению.
Более того, американцы провели, и это было для нас достаточно интересным сюрпризом, операции против информационного ресурса Югославии. Они уничтожили не только все излучающие ресурсы, но даже и бумажные: редакции также были уничтожены. Население не должно было получать информацию об истинном ходе этой войны» – продолжал мой собеседник.
Чтобы быть готовым к такого рода крупномасштабной войне, нужно очень и очень многое. Нужна надежная и современная космическая группировка. Нужны надежные системы связи и управления. Нужны многочисленные аэродромы по всему периметру границ – только с них возможно перехватывать самолеты-ракетоносцы противника на большом удалении, раньше, чем они проведут пуски крылатых ракет по целям на нашей территории. Потому что каждый носитель – это до 50 высокоточных крылатых ракет. Если они стартовали – догнать каждую нереально. Особенно, если стартовали одновременно тысячи «Томагавков».
Хоть что-нибудь из перечисленного сегодня в России есть? Нет, конечно. И этого не может не знать начальник Генерального штаба. Не может же он не знать, к примеру, что вместо строительства новых приграничных аэродромов отправленный в отставку предшественник Герасимова в кресле начальника Генштаба генерал армии Николай Макаров вместе с нынешним частным посетителем Следственного комитета Анатолием Сердюковым увлеченно продавал то, что осталось в Военно-Воздушных силах. Ту же подмосковную Кубинку. А истребительную авиацию под видом экономии денег стащил на считанное количество крупных авиабаз. Словно специально подставляя под удар.
Тогда зачем Герасимов решился утверждать перед Академией военных наук заведомую неправду? Этот вопрос «Свободная пресса» решила обсудить с заместителем директора Института политического и военного анализа Александром Храмчихиным.
«СП»: Александр Анатольевич, как вы думаете, что имел в виду начальник Генштаба, когда говорил о нашей готовности к серьезной войне? Должность обязывает успокаивать страну?
- Я тоже хотел бы задать ему этот вопрос. Потому что заявление действительно странное. На самом деле Герасимов отлично понимает: ни к какой большой войне, кроме ракетно-ядерной, мы не готовы. Обычными средствами – проиграем тут же.
«СП»: Тогда не обойтись без вопроса: кто возможный противник?
- Если НАТО и Китай – вариантов у России никаких. Если Турция или Япония – тогда есть шанс. Хотя и небольшой.
«СП»: Но вооруженное столкновение с Турцией всё равно означало бы для нас войну с НАТО. Потому что эта страна – член альянса, а в нем существуют обязательства по совместной обороне.
- Вовсе не обязательно. Член НАТО Франция сейчас практически в одиночку воюет в Мали. Помощь союзников ей очень ничтожна.
«СП»: А что такое вообще «крупномасштабная война»? Где критерии: вот до этих пор – региональный вооруженный конфликт. А вот после этого – война самая настоящая.
