class="p1">«Ты поменяешь свое мнение очень скоро»
Смеюсь.
«Ты так уверен в себе».
«Отдыхай, малая. Увидимся завтра. Вечером заберу тебя от подруги. Думаю, вы уже будете в городе».
Я в шоке. Эти слова как ушат воды. Черт, я уже поняла, что он парень со связями. Но как они узнали обо мне такие вещи? Об уезде в город мы с Настей только сами в обед узнали…
«Ты похож на маньяка».
«Сексуального и горячего. Я не против, крошка. А пока отдыхай, завтра нас ждет жаркое свидание».
Я опускаюсь на подушку, прикрывая глаза. Черт… сердце в груди под сто сорок. И сна ни в одном глазу. Удивительно, только сейчас понимаю, что переписываюсь с ним до поздней ночи. И ни разу за это время не подумала о Кирилле.
* * *
Телефон вибрирует.
«Скажи, ты не трогал его ведь?»
Знаю ведь, о ком она. Вены крутит от понимания того, что печется об этом идиоте.
«Додика с которым ты в кино была?!»
Густой дым сигарет окутал уже всю комнату. Внизу полным ходом идет тусовка, а я все никак не могу перестать думать о ней. Сделал очередную затяжку, заполняя легкие никотином. Вот уже несколько часов меня преследует омерзительное чувство удушения. Оно скребется в грудине, ползет по трахее, перекрывая дыхательные пути. Я вдыхаю сигаретный дым, он дерет слизистую гортани, но так лучше. Это дарит мне пусть и ложное, но ощущение контроля.
Она в сети. Не отвечает на сообщение. Слишком грубо с ней? Бл*ть, ну по-другому-то не умею. Делать из себя того, кем я не являюсь – глупо. Я не ванильный мальчик, умеющий красиво лить в уши. Я никогда этого не делал, да и не стану. Для меня вообще странно все, что происходит сейчас. Но эта девочка особенная. Она – моя. Я чувствую это каждым мускулом, каждой клеткой тела. В пальцах так зудит сильно. Я хочу дотронуться до нее. А не пялиться в экран в ожидании очередного сообщения.
Это дико бесит меня. Я вынужден делать это – сидеть и выдумывать, что написать. Общаться с ней так все равно, что ходить по тонкому льду. Если бы она рядом сейчас была, я бы все наглядно ей показал и не разводил эти сопли.
«Кирилла».
Обиделась. Смеюсь.
«Нет, но если нужно, легко устрою».
Молчит. А я не выдерживаю, пишу снова.
« Волнуешься?»
И почему меня это волнует? Нет, не так. Бесит. Дико раздражает. Так, что хочется подняться и найти этого урода. И хавальник ему расквасить. Чтобы наверняка, чтобы и думать о ней забыл.
« Не знаю, но ты поступил некрасиво…»
Снова смеюсь.
«Зато ты красивая. Это кроет мою неказистость».
Она пишет очень долго. Захожу в контакт и рассматриваю ее фото. Их немного, она совсем не похожа на пытающуюся продать себя подороже модель. Или жадную до бабла сучку. Я всегда имел дело только с такими. Но не с такой, как она.
Маленькая, милая. Глаза ее огромные олененка Бэмби. Такую не трахать хочется, а оберегать. Ее не нагнешь на колени, не предложишь отсасывать, как, к примеру, Марго. Я даже подумать об этом не могу. С ней хочется так, чтобы навсегда. Чтобы каждый день и со всем бредом сладких отношений. Чтобы кофе с утра из одной чашки, чтобы кормить ее обедом, держа на коленях. Чтобы ночи все с ней и до утра не спать. А потом ходить сонными и обещать друг другу устроить следующей ночью передышку и крепкий сон. Но, придя домой после рабочего дня, снова нарушать данные обещания и не спать до рассвета.
«Я пьяная».
Читаю сообщение и вены крутит. И какого х*я я не сорвался за ней? Должен был состояться бой, но все сорвалось к чертям, перечеркнув все мои планы. И теперь она там, а я здесь. И у нас впереди всего тридцать дней…
В дверь стучат.
– Илюш, ты чего здесь один?
В комнату вплывает Ирма. Постоянная сучка на наших тусовках. С ней хорошо проводить время, ее искусственная тройка смотрится вполне горячо. Но сейчас у меня не встанет даже на Анджелину Джоли.
– Я скоро спущусь, ты иди.
Ирма будто и не слышит моих слов. Или делает вид. Она проходит в комнату, в ее руках бутылка с вискарем. Я начинаю злиться. Я, бл*ть, не просто так заперся в самой дальней комнате дома. Потому что мне нужно личное пространство. Потому что я сейчас с ней!
Она уже метит ко мне на колени. Устраивается на полу, пытаясь развести мои ноги, чтобы усесться между ними. Я знаю, к чему она клонит, и меня злит то, что она забивает х*й на мою просьбу.
– Ирма, ты глухая? Я же сказал, что спущусь. Уходи.
Она все равно тянется моей мотне. На мне лежат документы, отданные сегодня Олегом. Девушка стягивает со стопки ее распечатанное фото. Я не успеваю отреагировать, она отскакивает от меня, видимо, считая это прикольным.
– На место положила, – рычу, выходя из себя в одно мгновение.
Она ржет.
– Красивая, но маленькая. Илья, когда это ты начал целками интересоваться?
– Не твое дело. Фотографию вернула и вышла.
Убираю бумаги в сторону, собираясь подойти и лично поотрывать ее наглые руки. Никогда не бил баб, но эта сейчас будит во мне что-то звериное.
– Ладно, все, – она протягивает мне фото. – Подумаешь… чего завелся так?!
– Пошла вон, – цежу сквозь зубы. Замечаю испуг в ее глазах
– Да пошел ты, козел! – она срывается из комнаты, хлопая за собой дверью.
Возвращаюсь обратно в кресло. Перебираю документы. Бл*ть, это именно то, из-за чего душа не на месте.
Олег, как и обещал, нашел инфу за пару часов. Понятия не имею, как они это делают, но теперь я знал о ней все. Для Олега в этих бумажках были сухие факты, а я боль ее теперь ощущал. После всего того, что узнал о ней… Я ж никому не позволю даже приблизиться. Моя маленькая чистая девочка, хлебнувшая столько горя!
Знаю все про нее. И про то, что отец ее в прошлом мент. Порядочный мент, честный. Бандитов ловил, родине служил. Мать у нее была учителем. Характеристика даже на нее есть. Добрая, понимающая. Дети любили ее. Разве могла она воспитать плохую девочку? Нет, Вика все самое лучшее взяла от родителей. Отличница, девочка – надежда семьи. Они жили в центре, на Пушкаре. На этой улице квартира стоит как три на окраине. И все было хорошо, но четыре года