Казак направился к «Фольксвагену». Алена все так же сидела в микроавтобусе, возле двери которого на всякий случай скучал один из парней Ишмуратова. Девушка вопросительно взглянула на Сергея.
– С машинкой вот этой умеешь обращаться? – кивнул Казак на лежащую на одном из сидений телекамеру.
– Ну… Теоретически.
– Придется учиться на практике. В общем, у тебя есть шанс доснять то, что не досняли эти деятели.
– А… они?
– Это не твоя забота. Тебя здесь не было. Или ты хочешь познакомиться с местными ментами? Впрочем, выбора у тебя нет: либо ты помогаешь нам разобраться с этими любителями природы, либо… Сама понимаешь. В перестрелке могли и тебя уложить. Да и уложили бы, если б вы нашли другого проводника. Вряд ли этим отморозкам нужны свидетели их подвигов.
– Вот ведь попала… – слабо улыбнулась Алена.
– А ты думала? В непростые игры ты взялась играть. Кстати, я тут мозгами пораскинул и пришел к выводу, что мы не случайно на них нарвались. Они именно нас и ждали. Случайно попал под них лесовоз.
Вообще-то у Сергея уверенности в сказанном не было, но так выходило страшнее.
– В общем, придется тебе некоторое время поиграть в шпионов, побыть на нелегальном положении.
– Но у меня на канале знают, что я поехала с ними.
– Какие дела! Скажешь, что они оказались сексуальными маньяками и в Петрозаводске попытались развести тебя на групповик. Ты им настучала по морде и ушла. А если тебя и уволят – не боись. Вон те ребята – они много чего могут. Позвонят куда надо – пойдешь работать в другое место. В Петрозаводске телевидение тоже имеется.
Глава 3
ПЕТЕРБУРГ – ГОРОД КОНТРАСТОВ
На всякий случай машина доставила их не в Петрозаводск, а в Медвежьегорск. Князев подгадал так, что прибыли как раз к подходу мурманского поезда. Он же подсуетился, чтобы проводница, переместив кое-кого из пассажиров, отвела им отдельное купе. Дескать, едут молодые в медовый месяц, сами понимаете. Хотя Алена не слишком была похожа на счастливую невесту. Всю дорогу ее бил озноб. Так случается – сперва человек не осознает, что с ним произошло – а вот потом доходит. А произошло-то серьезное дело. На глазах у совершенно цивильной девчонки были совершены два убийства – приятного в этом мало. Сергей ее, в общем-то, понимал. Он попал на свою нынешнюю работу совсем не салагой, но помнил, с чего все начиналось. Когда при нем убили первого человека, ему тоже было не по себе.
Впрочем, когда поезд тронулся, Алена слегка пришла в себя. Возможно, потому что Князев и мрачный водила, от которого так и веяло опасностью, остались на перроне.
– Сергей, а можно тебя спросить? Как ты попал… к ним? Я вот на тебя смотрю – ты ведь на них не слишком похож.
– Что, не смахиваю на натурального бандита?
– Ага. Вон тот… Ну, который нас провожал, – вот тот смахивает. Я их такими и представляла.
– Между прочим, он бывший мент. Точнее, майор милиции. А я как попал? Понимаешь, я в молодости большую глупость сделал. Пошел воевать. Ну, там, понимаешь, – всякие национал-патриотические заморочки. Защитим, дескать, русский народ в Приднестровье, а потом братьев-абхазов. Защитил, блин. А только после понял, что никому это ни на фиг не нужно. Точнее, нужно большим и толстым дядям, которые играют в свои игры. А мы там головы свои клали. Ну вот. А что я еще умею делать, кроме того, что воевать? Знаешь, как в том фильме сказано – кроме автомата я ничего толком в руках держать не умею. Как ты, наверное, уже догадалась, никаких институтов я не заканчивал. Я все про это соврал. Ну и куда может идти человек с такой биографией? Либо в менты, либо в бандиты. Но в ментах, сама понимаешь, какая зарплата? В бандитах как-то побольше. Вот и вся любовь, как говорится. Но мой босс, он даром что айзер, он человек правильный. Полагает, что время отморозков закончилось. Пора, дескать, остепениться. А что? В Америке тоже бывшие мафиози стали большими и уважаемыми бизнесменами. Так уж жизнь складывается.
– А как там, на войне?
– Как, как! Гнусно. Стреляют там, понимаешь ли. Нет на войне ничего хорошего. Грязь и вонь. Такая вот военная правда. Впрочем, бывало интересно. Ты бы видела, к примеру, что за составчик подобрался в Приднестровье. Возьмем наш взвод. Большинство, конечно, были местными ребятами. Они-то понятно за что воевали. В Молдавии как независимость случилась, такое началось… Русских откровенно грабили, избивали, могли изнасиловать и убить – и ничего за это не было бы. Знаешь, какую они там себе создали национальную гвардию? Выпустили из тюрем уголовников и дали им в руки оружие. Можешь представить, как вела себя подобная публика. И вот эта сволочь поперла на Приднестровье. Не прошли, правда, падлы. Не вышло у них. Но я о другом хотел сказать. Кто только туда добровольцами не приехал! У нас во взводе было трое украинских националистов, в смысле последователей бандеровцев. Был один украинский анархист. Трое русских казаков. В другом взводе имелось двое коммунистов и один персонаж, так он был вроде бы какой-то совсем оголтелый фашист, большой поклонник товарища Гитлера.
– Прямо банда Витьки Тихомирова, – усмехнулась Алена и пояснила: – Есть такой роман «митька» Виктора Шинкарева. Там у него действует банда бывшего художника Витьки Тихомирова. И в ней тоже всякой твари по паре – польские националисты, черносотенцы, анархисты, фашисты и просто бандиты.
– Примерно то же самое. Впрочем, в Абхазии так же дело обстояло. Вот, к примеру, был такой эпизод. Славные грузинские военно-воздушные силы состояли из двух реактивных самолетов, которые могли летать. Так вот один, благодаря тому что пилоты были просто аховые, просто рухнул в Черное море. А с другим вышло еще веселее. Его умудрились сбить из «мухи» – это нечто вроде «стингера». Как это случилось, никто понять не может. Но самое веселое в том, кто был в расчете «мухи» – этой штуковиной управляют два человека. Так вот один из них был мусульманский мулла, а другой – спившийся бывший православный поп, которого отовсюду выгнали – и он с горя подался воевать. Вот такая там была дружба и уважение между религиями.
* * *
– Слушай, а ты где живешь? С папой-мамой? – спросил Сергей Алену, когда они глотнули местного чая, а потом и кое-чего покрепче.
– Да нет. У меня родители инженерами трудились. Как началась вся эта рыночная заваруха, так купили домик в деревне, в Новгородской области. Там и живут с марта по октябрь. А квартиру сдают. Я снимаю комнату. Это тоже анекдот.
Алена поведала типичную питерскую историю под названием «поиск жилья». Зарабатывала она немного, к тому же, как любая девушка, Алена любила наряды и хорошую косметику. Поэтому она искала жилье подешевле. Ну, а как известно, если комната сдается дешево, это не просто так. Поэтому она то и дело нарывалась на всякие интересные вещи. Самым веселым местом оказалась коммунальная квартира на Лиговке. Уже название улицы говорит о многом. Как пел бард Александр Розенбаум: «Есть в Одессе Молдаванка, а в Москве – Петровка». Так вот, в Питере во все времена Лиговка была очень своеобразным местом. Ну, и квартира была не менее своеобразной. Во всех трех соседских комнатах жили жизнерадостные алкоголики, у которых праздник был каждый божий день. Откуда они брали деньги на водку, Алена так и не поняла, но ежедневно с раннего утра соседи начинали керосинить и успокаивались только поздней ночью. Можно представить, как выглядели в этой квартире места общего пользования. Не говоря уже о ежедневных песнях, воплях и драках. И валяющихся в коридоре телах. К тому же квартира находилась прямо напротив Московского вокзала. Что тоже добавляло в местный колорит свою специфику в виде околачивающихся в парадной бомжей. Но самое веселое было в том, что на заднем дворе располагался широко известный в определенных кругах магазин «Каста Рок». Вокруг него постоянно отирались панки, скинхеды и прочие металлисты. Соответственно, в парадной постоянно если не бухали, то курили «травку» или кололись героином. В общем, душевная атмосфера. Алену хватило на две недели. Потом она сбежала и теперь обитала в коммуналке, затерянной в дебрях Купчино, на Софийской улице. Там тоже ей было не скучно. Хозяйка квартиры, дама из какой-то околобогемной среды, постоянно зазывала квартирантку на кухню – для того чтобы слушать воспоминания. Они, это воспоминания, были примерно об одном. О том, как какой-то поэт, писатель и режиссер с ней, хозяйкой, переспал – и какой он в результате оказался сволочью.
– Ничего, теперь некоторое время придется тебе пожить в подполье. Возможно, потом перейдешь в криминальные журналисты, – усмехнулся Сергей.
– Это точно. Как у нас говорят, криминалыцики живут либо на ментовских, либо на бандитских «сливках».
– Это как?
– Да всякие там журналистские расследования бывают только в голливудских фильмах. А на самом деле всем журналистам кто-нибудь сливает информацию. Иногда это менты, а чаще твои коллеги. Я не знаю этой кухни, понятия не имею, чем они руководствуются, но так уж есть. Именно поэтому журналистов так часто убивают. Кстати, я вот как журналист не могу удержаться, чтобы не спросить: ты был на войне, значит, и убивать приходилось?
