Возможно, крепкие напитки появились в обозримом прошлом, но натуральное вино или квас были всегда. Кто-то посчитал, что Библия упоминает вино в пять раз чаще, чем хлеб!
Водка. Странно, но факт: водка появилась не в России. Процесс перегонки с получением спирта впервые был открыт арабами в VI–VII веках нашей эры. Само слово «алкоголь» имеет арабские корни и означает «одурманивающий». А первую водку изготовил арабский врач Парес в 860 году. Использовалась она в медицинских целях.
В Европе первая перегонка сахаросодержащей жидкости была сделана итальянским монахом-алхимиком Валентиусом. Попробовав продукт, полученный по новой технологии, Валентиус решил, что получил эликсир, «делающий старика – молодым, утомлённого – бодрым, грустного – весёлым».
А на Руси в это время пили квас и медовуху. Перебродивший хлеб становился бражкой. Под словом «пиво» в некоторых деревнях до сих пор подразумевают длительно выстоявшуюся брагу, добрая кружка которой валит под стол. В зимнюю пору запускался процесс вымораживания, то есть спиртосодержащие фракции браги оставались, а вода превращалась в лёд.
В 1386 году генуэзское посольство привезло в Москву первую водку («Aqua Vitae» – «живая вода»). Она использовалась исключительно как лекарство. Вскоре, однако, народ понял, что к чему, и пьянство стало повальным. Царским указом было запрещено пить в непраздничные дни; позднее, в 1533 году, была введена государственная монополия на производство водки и продажу в «царевых кабаках».
Родоначальником кабака может считаться древнеславянская корчма, куда народ сходился для питья и еды, для беседы в покое с песнями и музыкой. В корчмах у западных славян приставы передавали народу постановления правительства, судьи творили суд, разбирались дела между приезжими. Корчмы долго заменяли ратуши и гостиные дворы. Древнейшие напитки, подаваемые в корчме, – квас, пиво, мёд. Иван IV запретил в Москве подавать водку, позволив пить её одним опричникам, и для них построил «на Балчуге» (на топи) особый дом, названный кабаком. Кабак «на Балчуге» полюбился царю, и из Москвы начали предписывать наместникам прекращать везде торговлю питья-ми, то есть корчму, и заводить царевы кабаки. В царских московских кабаках можно было пить только одним крестьянам и посадским, люди других сословий пили напитки у себя дома и имели право владеть кабаками.
В 1755 году Екатерина II разрешила дворянам, в зависимости от титула и заслуг, производить и продавать свою водку без пошлин.
Русский химик Т.Е. Ловиц предложил в 1789 году очищать водку от сивушных масел древесным углем, а Дмитрий Иванович Менделеев в своей диссертации «О соединении спирта с водой» предложил пропорцию в 40 % содержания спирта как оптимальную. На основе его рекомендаций правительство России в 1894 году запатентовало «Московскую особую водку» как русскую национальную.
Самогон. Итак, в древности пили бражку, а вот полноценный процесс доморощенной перегонки стал известен лет 600 назад. Известно, что самогон можно делать из чего угодно, но так уж повелось, что в разных странах свой самогон.
В Российской империи это был хлебный самогон – водка. В Украине прижилась горилка, а вокруг сахаро-свекольных производств – бурячиха.
Англия, Шотландия и Ирландия отличились в производстве солодового самогона – виски. В Соединенных Штатах Америки обилие кукурузы породило бурбон, на Карибских островах тростниковый сахар сделал главным напитком ром, а мексиканская агава дала текилу.
Так что все крепкие напитки когда-то были самогоном.
Существуют два непримиримо противоположных мнения по поводу действия самогона с позиций его токсичности. Одни утверждают, что всю жизнь пьют свой самогон и сохраняют хорошее самочувствие, другие же, наоборот, получают сильнейшие токсические поражения именно от самогона. Сие житейское расхождение легко разъясняет сама жизнь: человек, попавший в зависимость, снижает свои претензии к качеству напитков, ведь главным становится не процесс, а результат (опьянение). Сама же зависимость развивается и на самых изысканных напитках, не щадя ни царей, ни слесарей.
Портвейн. В XVIII веке Францию лихорадило от войн и революций, и Португалия поставляла вина в Англию из долины реки Дуэро, получившей название «вино-порто», а впоследствии «портвейн». При транспортировке вино портилось, и в него для сохранности стали добавлять винный спирт. Технология не стояла на месте, и марочные сорта портвейна приобрели фруктовый или плодовый тон благодаря настаиванию сусла на мезге или нагреванию. Индивидуальный букет каждой марки портвейна достигается благодаря портвейнизации – нагреванию виноматериалов в бочках до 45–50 градусов. Далее вино выдерживается 12–18 месяцев. Обычные портвейны производят ускоренно: 5 суток в тепле и 3 месяца выдержки. Содержание спирта в портвейне должно составлять 17–20 %, сахара – 6-14 %. В состав креплёных вин входят основные ингредиенты: органические кислоты, пектины, ароматические вещества, витамины, микроэлементы, вода, соли, спирт, сахар и побочные продукты брожения – альдегиды, уксус и т. д. Содержание всех этих элементов снижает защитные свойства слизистой оболочки желудка, и креплёное вино производит раздражающий эффект, вызывая рвотный рефлекс.
Пиво. История открытия пива своими корнями уходит в глубь тысячелетий. Изобретателем пива считается один из средневековых правителей Фландрии Гамбринус, хотя, как свидетельствует история, пиво было знакомо людям за много веков до рождения Гамбринуса.
Пиво – это напиток, как правило, из ячменного солода с небольшим содержанием алкоголя. Для его приготовления используется специальный пивоваренный солод, хмель и вода, чаще всего с добавлением риса или сахара. Как правило, содержание спирта в пиве колеблется от 2,2 до 3,5 %, хотя имеются сорта с более высоким содержанием спирта. Пиво очень многие считают маловредным, безобидным, «освежающим» напитком. Однако частое и неумеренное употребление пива – короткий путь к формированию хронического алкоголизма. У любителей пива быстро прогрессируют такие заболевания, как гепатиты и цирроз печени, атеросклероз, различные поражения центральной нервной системы. А склонность к излишнему подкожному жирку и снижение потенции объясняются повышенным содержанием в пиве веществ, подобных женским гормонам.
В советское время некоторыми сортами портвейнов шутники предлагали заборы красить. А уж пойло, изготовленное из гниющих плодов и ягод, так называемое «плодово-выгодное» или «плодожорка», вообще вином называть было нельзя.
Тогда портвейн «777» («Три топора») и азербайджанский «Агдам» пила «ранняя молодёжь» и алкоголики: всего-то рубль с мелочью на троих. Но всё-таки эти напитки были изготовлены из натуральных виноматериалов, только какого-то чуть ли не пятого сорта. Никто не заталкивал туда эссенции, ароматизаторы и прочие химприправы.
В 1979 году мы, студенты, пили грузинское «Саперави» по 1 руб. 27 коп., молдавскую «Фетяску» по 1 руб. 02 коп. По праздникам покупали марочный мускат за 7 руб. 47 коп. (при том, что цена коньяка была такой же, за пол-литра – 7 рублей). По тем временам «бормотуха», как наиболее востребованный напиток, стоила дороже натурального вина, которое обзывали «кислятиной» – где-то по 1 руб. 47 коп.
Студенты тогда не пили водку, пиво – по случаю в чисто мужской компании, а слабоалкогольных напитков и в помине не было. Возможно, поэтому мои друзья молодости употребляют спиртное умеренно до сих пор, но спились единицы.
В России запретили продажу грузинских вин, 90 % из них на рынке – это фальсификат. Такая же ситуация в Украине не только с грузинскими напитками. Только тот, кто помнит вкус вина тех «совковых» времен, может понять, что нам теперь продают. Хорошее вино молодёжь не покупает из-за дороговизны. Реклама нас дрессирует на алкогольных «фастфудах»: слабоалкогольные коктейли и пиво. От этого привыкание наступает значительно быстрее.
Прежнее пиво «Жигулёвское» (22 копейки кружка на разлив) никто не называл «живым», всё и так было ясно – через сутки оно скисало, а в бутылке за 37 копеек могло постоять от 3 до 5 дней. Стакан пива (не более!) и полстакана сметаны прописывали врачи туберкулёзным и сердечным больным, эти натуральные продукты имели свойство укреплять иммунитет пациента.
В школьные годы мне довелось посетить мавзолей Владимира Ильича Ленина. За прошедшие десятилетия тело вождя пролетариата тысячи раз бальзамировали лучшим в мире кремлёвским составом: оказывается, и мёртвая биоткань живёт по своим законам. Но если бы положить рядышком в хрустальный гроб бутылочку современного «живого» пивка, то с неё лишь пыль изредка надо было бы протирать. Прав был поэт революции Владимир Маяковский: Ленин и теперь живее всех живых. Во всяком случае по сравнению с пивом.
Когда-то князь Голицын уверял, что может всю Россию обеспечить вином из своих крымских заводов, только бы избавить державу от водочного дурмана. В 1915 году известный русский учёный Василий Егорович Таиров подал в Государственную думу России доклад, в котором с болью отмечал, что население империи от водки спивается. Искоренить алкоголизм он предлагал введением умеренного пития натуральных вин. Государству царскому, а вслед за ним и советскому, это оказалось ненужным. Тяжело отказаться от кровных водочных прибылей. И сегодня монополия на водку дороже здоровья сограждан.
